Без ума от графа - Брук Кристина. Страница 7

Им не по пути, и черт с ней.

Ткнув пальцем в лицензию, он отодвинул от себя бумагу.

– У «министерства» всегда есть в запасе другой кандидат. Обычно так поступают всегда.

Девер фыркнул.

– Угу, по крайней мере это не молодой Лодердейл, помяни мои слова, хотя двое из этой семьи уже созрели и ищут себе невесту.

Гриффин был наслышан о том, что капитан Лодердейл едва ли не по пятам преследует Розамунду. Несмотря на свое показное равнодушие, Гриффину это не понравилось. Но почему то, что она делала, вызывало у него либо одобрение, либо неприязнь? Нет, пора избавляться от этого наваждения, и тогда он будет счастлив и спокоен.

Впрочем, он не стал мучиться, разбираясь в своих переживаниях, а просто взял и оторвал от души кусок и отбросил в сторону.

– Да, я хотел поговорить с тобой о твоей сестре, – вдруг резко произнес Девер.

Гриффин поднял голову, судорожно сглотнул и прохрипел:

– С ней все в порядке?

– Да, она жива и здорова. Речь идет о Мэлби, понимаешь?

Удивление, смешанное с непониманием, отразилось на лице Гриффина.

– Неужели не понимаешь? А следовало бы сразу понять, куда я клоню.

Гриффин терялся в догадках и молчал.

– Ты разве забыл, что она помолвлена с Мэлби еще с колыбели? – Девер задумчиво почесал подбородок. – Но тут вмешалась леди Уоррингтон. Ей очень хочется, чтобы вместо Мэлби на ней женился ее сынок. Не возражаю, это тоже очень хорошая партия, но…

От охватившего его гнева у Гриффин перехватило дыхание.

– Я так не считаю, – еле слышно ответил он. – И не позволю тебе продавать Джекс тому, кто предложит более высокую цену.

Нахмурившись, Девер уперся руками о стол и наклонился к Гриффину.

– Каким же образом ты собираешься мне помешать? Согласно воле твоего деда я ее опекун, а не ты.

Гриффин моментально опомнился. Девера можно было упрекнуть во вспыльчивости, но не в бессердечии. Конечно, Джекс должна выйти замуж, как и любая девушка в ее положении. Хотя это вовсе не означало, что она должна выйти за какого-нибудь старого ловеласа, который ей годится в отцы.

Немного успокоившись, Гриффин от угроз перешел к просьбам:

– Пусть она проведет хотя бы один сезон в свете. Предоставь ей возможность выбора, пусть небольшую, но это лучше, чем ничего.

Девер покачал головой.

– Нет, я склонен согласиться с требованиями Мэлби. Впрочем, еще совсем немного, и старый осел протянет ноги, и тогда твоя сестра будет свободна. – Девер вынул из кармана табакерку и как бы невзначай обронил: – Впрочем, если ты сочтешь для себя возможным жениться на леди Розамунде…

Все сразу стало ясно. Гриффин вскочил на ноги и, вспыхнув от гнева, угрожающе произнес:

– Негодяй, ты меня шантажируешь.

Девер тоже приподнялся и твердо посмотрел ему в глаза.

– Шантажирую? Что за чушь! Позволь мне лишь напомнить тебе о твоих обязанностях перед благородной леди. И если я вынужден твердить тебе о них, то скорее негодяй ты, а не я. Гриффин, пойми меня правильно: мне ничего не стоит выдать твою сестру за Мэлби, тогда как разорвать с ним помолвку очень трудно, – но я согласен на все, если ты женишься на леди Розамунде.

Девер чуть помолчал.

– Итак, что ты решил?

Гриффин заскрипел зубами от злости. Девер не был жесток, но порой из-за своего упрямства мог поступать опрометчиво и даже во вред самому себе.

Черт бы побрал старого графа Трегарта за то, что не сделал его, Гриффина, опекуном Джекс! Деверу, как троюродному брату, не было никакого дела до судьбы Джекс. Впрочем, Девер никогда не думал о счастье своих родственников, его волновало лишь одно – возвышение и обогащение рода Деверов.

Для Оливера, лорда Девера, источником глубокой скорби было не очень высокое положение ветви их рода, не сумевшей подняться выше баронства. Подобно многим своим вспыльчивым и горячим предкам Девер не мог слишком долго оставаться на стороне правящего монарха, что, разумеется, мешало успешному восхождению по лестнице, ведущей к пэрству.

После продолжительной паузы Гриффин произнес:

– Если я соглашусь жениться на леди Розамунде, как это было договорено, ты отменишь эту отвратительную помолвку. Я правильно понял?

Девер буркнул:

– Да, именно так.

– Ладно, только Джекс должна постоянно бывать в высшем свете хотя бы на протяжении одного сезона. Хорошо, если появится несколько претендентов на ее руку и сердце и, соответственно, возможность выбора. Моя сестра должна выйти замуж, и лучше всего по любви. Мне небезразлично ее счастье.

Девер предупредительно поднял палец вверх.

– Хорошо. Но только без глупых романтических мечтаний, столь свойственных девушкам, договорились?

– Их не будет, – произнес Гриффин, у которого будто камень с души свалился.

– Я открою для гостей двери моего лондонского дома. Все должно идти так, как полагается. Мне не надо, чтобы эта старая карга Уоррингтон продолжала разыгрывать из себя компаньонку. Ее сын не мужчина, а размазня, он не пара для Джекс.

Более того, если позволить леди Уоррингтон сопровождать Джекс, то эта алчная до чужого богатства змея приложит все силы, чтобы светское общество вызвало у девушки разочарование.

Впрочем, Джекс не нуждается в помощи и сама решит, как быть…

– Насколько я помню, она весьма своенравная девица, – сказал Девер, словно угадав мысли Гриффина, и, покачав головой, добавил: – Кроме того, у нее не слишком хорошие манеры. Впрочем, до начала сезона еще целых два месяца. Время есть, но придется постараться, чтобы не ударить в грязь лицом.

Вряд ли Девер знал, как будет трудно не ударить в грязь лицом. Гриффин представил, что скажет сестра, узнав, что ей предстоит появиться в свете.

Если бы удалось устроить будущее Джекс так, чтобы она осталась довольна, это было бы прекрасно.

За это ему придется заплатить довольно дорого: своим собственным унижением, – но об этом Джекс никогда не узнает. Никто ничего не узнает о том, как ему было нелегко согласиться на брак с леди Уэструдер.

Правда его удивляла настойчивость семьи Уэструдер в данном вопросе. Три года назад их первая встреча оказалась очень неудачной, леди Розамунда не уехала из Пендон-Плейс, помолвка не была разорвана, невзирая на все его возражения.

Его деспотичному деду, должно быть, было забавно смотреть на такое странное сочетание – грубый громадный Гриффин и его нежная, утонченная невеста. Гриффину стало стыдно.

Вскоре здоровье старого графа резко ухудшилось. Свадьба была отложена. Несколько месяцев все ждали кончины графа, а когда он умер, надо было соблюдать траур. Кроме того, Гриффину, как новому хозяину, пришлось заняться хозяйственными делами поместья и некогда было думать о свадьбе.

А недавно произошел этот досадный и неприятный случай с Олбрайтом.

Хотя, если честно, лгать самому себе было незачем: он целых три года искал любой предлог, чтобы отдалить, а лучше всего вообще избежать, свадьбу с леди Уэструдер.

Невозможно было забыть те чувства, которые она пробудила в нем при их первой встрече. Неуправляемые, отвратительные, озлобленные – все они были вызваны одним: разве он ее достоин? Он никак не соответствовал ее ожиданиям, тем не менее она решительно и не без удовольствия постаралась извлечь выгоду из его тогдашнего состояния.

Больше всего Гриффина смущала ее беспечная откровенная смелость. Она вела себя как развратная знатная леди, и поэтому он презирал ее.

Если бы тогда он сумел удержать охватившую его животную страсть, если бы не поцеловал ее. Сколько ночей он потом провел, думая о тех незабываемых ощущениях, охваченный неуемным желанием испытать их снова. Он не мог уснуть, одолеваемый воспоминаниями – какая же у нее благоухающая, нежная кожа. А когда они поженятся, о какое это будет искушение – чувствовать ее все время рядом и в то же время горько сознавать, что ничего, кроме отвращения и презрения, она к нему не испытывает.

Гриффин закрыл глаза: какую же пытку придумал для него его покойный дед.