Вингейт (СИ) - Левит Илья Исаевич. Страница 34

Полевые роты, созданные Ицхаком Саде, были самой активной частью «Хаганы». Иногда они проводили операции, которые не были чисто оборонительными. Но случалось это, во-первых, довольно редко. Во-вторых, о таких операциях не шумели: с одной стороны, боялись разозлить англичан, вынужденных терпеть эту неофициальную деятельность, с другой — еврейское общественное мнение в начале 1938 года было против наступательных операций. «Наше оружие должно быть чистым», — считали они.

А оружия не хватало. В поселениях еще и в 1938 году работала система «запечатанных ящиков». То есть то немногое оружие, которое разрешалось иметь легально, было заперто в ящике. Открыть его разрешалось только в случае арабской атаки. А тогда могло быть уже поздно. Например, во время внезапного нападения на Гиват-Аду уже в начале боя был ранен человек, ответственный за хранилище легального оружия. Ящик не смогли быстро открыть. Атаку отбили нелегальным оружием. В общем, нужда в нем была большая, а раздобыть его можно было только за рубежом. И евреи нашли довольно неожиданный источник оружия.

Глава 71

Снова Польша. Союз евреев-солдат запаса

Теперь снова обратимся к Польше, которую мы оставили в 1935 году, в год смерти Пилсудского. Напомню, что экономическое положение в стране оставалось тяжелым и после кризиса: раньше из Польши уезжали отнюдь не только евреи. Это рассасывало безработицу, а в страну поступали денежные переводы родственникам. Теперь же в большинстве стран появились антииммиграционные законы. Материальные трудности обостряли антисемитизм и межнациональные отношения в целом, причем украинцы уже давно показывали зубы. В отношении евреев так было и в других странах, находящихся восточнее Германии. Но Польша — страна большая, соответственно, и проблемы большие. Тем более умер Пилсудский, что еще ухудшило положение евреев. Его последователи «пилсудчики» не унаследовали его ума и авторитета. Их официальная позиция заключалась в следующем: «Правительство не может терпеть акты насилия (читай „погромы“), но не будет возражать против экономической конкуренции (то есть бойкота еврейских магазинов, мастерских и т. д.)».

А вот как в 1936 году описывает ситуацию посетивший Польшу еврей из Земли Израильской: «Экономический террор (то есть общенациональный бойкот), страх погромов и погромы, нескрываемая ненависть масс на улицах, в поездах, в каждом общественном здании, на каждом углу — вот атмосфера, в которой живет еврейская община или, вернее, в которой ее душат». Пишут, что в том году польскими антисемитами было убито более 100 евреев!

В 1937 году в Польше был принят очередной закон, формально, как часто бывало и раньше, не антисемитский, но на практике ударивший по евреям. Над каждой лавкой, мастерской или конторой полагалось теперь писать на вывеске крупными буквами фамилию владельца. Так что все Рабиновичи и Хаймовичи высветились. А если у еврея фамилия была похожа на немецкую, хорошего тоже было мало — поляки и немцев не жаловали.

Желание избавиться хотя бы от 1 миллиона «лишних» евреев охватило самые широкие слои польского общества. Порой рождались фантастические планы, вроде массового выселения евреев на остров Мадагаскар (тогда французский), где, по слухам, плантаторам нужна была рабочая сила. У Жаботинского даже появилась идея использовать эти настроения. Он вел переговоры с польскими руководителями о дипломатическом давлении на Англию с целью увеличения квоты на алию. Напомню, что с 1936 года квота начала сокращаться. Эти переговоры вызвали яростную критику со стороны несионистских еврейских кругов.

Но не все было плохо в еврейско-польских отношениях. Власти не лезли в еврейскую жизнь. Все еврейские организации, не связанные с коммунистами, существовали легально. Сионисты не встречали никаких препятствий в своей деятельности, даже если это было строительство еврейских военных сил. Так, в 1933 году (то есть еще при Пилсудском) возник Союз евреев — солдат запаса. Эта организация продолжала развиваться и после смерти Пилсудского, находясь под влиянием «ревизионистов», и насчитывала Польше 40 тысяч активных членов. Ее участники проводили учения (власти предоставляли оружие) и даже парады в Варшаве. Небольшие подобные организации потом возникли и в соседних странах, и они контактировали между собой. Но центр оставался в Польше, причем польские власти понимали, что это будущие солдаты еврейского государства, и не возражали. Казалось бы, все складывалось удачно, но мечты чаще всего не сбываются…

Глава 72

Иегуда Арази

Теперь пора познакомиться с еще одной легендарной личностью. Это Иегуда Арази, уроженец города Лодзи (крупнейшего, после Варшавы, польского еврейского центра). Родился он в 1907 году, рос в сионистской семье, которая в Четвертую алию (1924 год) приехала к нам. На Земле Израильской Иегуда стал взрослым. Изучал юриспруденцию. «На совесть» служил офицером в британской полиции, выслеживая коммунистов. И имел связи с «Хаганой», хотя социалистом не был. Во время дела об убийстве Арлозорова он совсем отшатнулся от социалистов: его возмущал поднятый ими тенденциозный вой. Но ревизионисты ему нравились еще меньше. Иегуда считал, что принадлежит к «партии еврейского народа». Когда в 1936 году начался арабский бунт, он, к тому времени уже ушедший из британской полиции, опять присоединился к «Хагане». И был направлен в Польшу, о чем скоро и пойдет речь. Из Польши бежал в сентябре 1939 года, покидая Варшаву уже под немецкими бомбами. Пробрался через Румынию и Югославию к Средиземному морю. Потом была служба у англичан, во время которой он осуществлял взрывы на оккупированных немцами Балканах и на румынских нефтепромыслах — тогда Румыния стала союзницей Германии, а значит — противницей Англии. Затем снова добывал оружие для «Хаганы». Теперь уже его ловили англичане. После войны — снова оружие и нелегальная алия, причем участвовал в делах, прогремевших на весь мир. И хотя не все ему тогда удалось, тем не менее, сделал он многое. Только вот умер он совсем молодым — в 47 лет.

Глава 73

Ружья для «Хаганы» и оборона Варшавы

По-видимому, поляки сами предприняли шаги для установления контактов с «Хаганой», когда узнали о начале арабского восстания. Какие-то «туристы» или «паломники» приехали к нам и, встретившись с Арази, предложили свои услуги по части поставок оружия. В «Хагане» отнеслись к этому недоверчиво. «Пилсудчики» явно не были юдофилами. Но тем не менее «Хагана» уполномочила Арази съездить в Польшу.

Уже с начала 20-х годов, едва наступило спокойствие, Польша стала прилагать энергичные усилия к созданию национальной военной промышленности. Ко второй половине 30-х годов поляки кое-чего достигли. Выдержать конкуренцию на свободном рынке полякам, однако, было трудно. Так что их обращение к «Хагане» выглядело логично.

Итак, в сентябре 1936 года Иегуда прибывает в Польшу и вступает в переговоры с поляками, подчеркивая сходство сионизма с польским освободительным движением до Первой мировой войны. Поляки слушали без насмешки. Потом показали товар лицом, предложили покупать. Арази сумел получить заем в Варшаве и отправил первую посылку под видом сельхозоборудования. Было в ней 25 ружей, 2 пулемета, 30 тысяч патронов. В «Хагане» пришли в восторг и решили ставить дело на широкую ногу. Главный «шнорер» Вейцман добывал твердую валюту. Поляки, идя навстречу солидному заказчику и думая также о себе, стали производить оружие без фирменных знаков, которое прямо с заводов шло в мастерскую, носившую гордое название «Завод дорожных катков „Полания“», где его паковали в специальные катки, изготовленные для такого случая. Всем занятым в этом деле полякам объяснили, что оружие идет в Эфиопию, для тамошних партизан. На всякий случай обзавелись за взятку и эстонскими документами. Короче, дело шло успешно до самого рокового сентября 1939 года. Провалов не было, и в катках к нам прибыло 2 750 ружей, 225 пулеметов, 10 тысяч ручных гранат, много пистолетов, более 2 миллионов патронов. И это далеко не все. Были и другие закупки, в том числе легкие самолеты. Их «Хагана» начала использовать под видом любительских, пока только для наблюдений за арабами. Начали и военное обучение евреев, проходящих «хахшару» в Польше.