Анатомия убийства - Дорн Л. Р.. Страница 30
Сэнди Финч: Время пролетело слишком быстро, мы только начали, а потом – раз! – и все закончилось.
Клео Рэй: Охранник постучал и предупредил, что свидание окончено, и я такая: «Не-е-е-ет!»
Сэнди Финч: Тусклые лампы дневного света, стены из шлакоблоков, я не могу к ней даже прикоснуться. Это жестокое и невыносимое наказание.
Клео Рэй: Вошел охранник и начал надевать на меня кандалы. Я попросила: «Подождите секунду». Повернулась к Сэнди и сказала: «Уходи, пожалуйста, уходи сейчас же. Не хочу, чтобы ты видел меня в них!»
Сэнди Финч: Я собирался сказать, что мне все равно, но просто ушел. Я был потрясен, чувак. Я вышел, забрался в машину, и мне пришлось посидеть некоторое время, прежде чем я почувствовал, что в состоянии ехать. Видеть дорогого человека в такой ситуации – это реально чертовски тяжело. Это была моя самая долгая поездка обратно в Лос-Анджелес.
Оуэн Мейсон, окружной прокурор: В пятницу перед началом суда нас и адвокатов защиты судья вызывал в свой кабинет. Нам пришлось привлечь вторую группу потенциальных присяжных. Шел пятый день отбора. Судья ясно дал понять, что хочет, чтобы мы закончили к концу дня. Он вступил в конфронтацию с защитой.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Судья заявил нам: «Вы не найдете здесь идеальных с вашей точки зрения присяжных. Это не Лос-Анджелес и не Нью-Йорк. У нас есть то, что есть, и вам придется работать с этим».
Я возразила: «Ваша честь, мы не надеемся на идеальных присяжных, наших «идеальных присяжных» в этом округе не существует. Но мы обязаны найти справедливых присяжных».
Он ответил: «Если сегодняшнее заседание затянется, я возьму опрос на себя и решу, кто имеет право присутствовать, а кто нет. Все ясно?»
Стало очевидно, что нас ждет на этом процессе. У нас судья, довольно раздражительный и не обладающий терпением. Конечно, давайте устроим неправильное судебное разбирательство! Настройте нас заранее на апелляцию. Кроме прочего у нас есть обвиняемый, вина которого еще не доказана, но в которого плюют в здании вашего суда.
Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Они начали заседать с утра в пятницу. Во второй половине дня адвокаты допрашивали коренного американца из племени пайютов, что является совладельцем большого казино в Бишопе. Это широкоплечий, гордый джентльмен лет сорока с небольшим, который носит ковбойские сапоги за тысячу долларов и бирюзовый галстук-боло.
Мисс БЕЛКНАП: Вы были осуждены за преступление, когда были моложе?
ПРИСЯЖНЫЙ № 94: Да. Когда мне было двадцать, я признал себя виновным в нанесении побоев и отсидел два года в окружной тюрьме.
Мисс БЕЛКНАП: Вы считаете, что приговор был справедливым?
ПРИСЯЖНЫЙ № 94: В тот момент, наверное, нет, но, оглядываясь назад, я думаю, да.
Мисс БЕЛКНАП: Как вы считаете, этот опыт столкновения с судебной системой и пребывание в заключении повлияют на вашу способность быть справедливым и беспристрастным в этом деле?
ПРИСЯЖНЫЙ № 94: Думаю, что смогу реалистично взглянуть на обе стороны. Я понимаю процесс, я сознаю, каковы ставки. Да, благодаря тому, что я прошел через это, я смогу четче увидеть общую картину.
Мисс БЕЛКНАП: Осталась ли в вас обида по отношению к судам?
ПРИСЯЖНЫЙ № 94: Не знаю. На самом деле я всегда говорю, что это испытание сделало меня лучше, возможно, даже спасло мне жизнь.
Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Для нас это было непросто. Он один из самых уважаемых бизнесменов округа, активист и филантроп, помогающий людям своего племени и всем калифорнийским племенам. Мы поверили ему, когда он заявил, что не испытывает обиды по отношению к прокурорам или суду из-за осуждения и тюремного заключения. Но мы знали, что он защищал интересы людей, у которых были проблемы с законом. Другими словами, он принял бы во внимание неоднозначное прошлое обвиняемой. И, пусть даже неосознанно, он инстинктивно сделал бы ей поблажку.
Защита очень хотела заполучить его, поэтому мы должны были официально заявить об отводе его кандидатуры. Судья О был взбешен тем, как долго длился отбор присяжных, тем более что этот парень – образцовый гражданин, сторонник политического истеблишмента округа Инио. Пришлось согласиться и надеяться на лучшее.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Девять мужчин и три женщины были приведены к присяге и заняли свои места. Присяжный номер один, женщина, 53-летняя владелица косметического салона, белая. Присяжный номер два, мужчина, 31-летний инструктор по альпинизму, белый…
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Присяжный номер три, мужчина, 66-летний рейнджер службы национальных парков на пенсии, белый. Присяжный номер четыре, мужчина, 35-летний ассистент фармацевта, белый…
Алана Белкнап, адвокат защиты: Присяжный номер пять, женщина, 62-летняя учительница алгебры в средней школе, латиноамериканка. Присяжный номер шесть, мужчина, 41-летний продавец автомобилей, белый…
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Присяжный номер семь, женщина, 46-летняя управляющая отделением банка, белая. Присяжный номер восемь, мужчина, 37-летний независимый консультант по компьютерам, белый…
Алана Белкнап, адвокат защиты: Присяжный номер девять, мужчина, 68-летний вышедший на пенсию полевой археолог, белый. Присяжный номер десять, мужчина, 44-летний повар ресторана, латиноамериканец…
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Присяжный номер одиннадцать, мужчина, 72-летний художник-пейзажист, белый. Присяжный номер двенадцать, мужчина, 49-летний владелец казино, коренной американец.
Алана Белкнап, адвокат защиты: К концу дня… пятого дня, мы были более-менее удовлетворены выбором присяжных. Нам пришлось бороться изо всех сил, но могло быть намного хуже.
Самсон Гриффит: Алана и Рубен работали долгие часы, снимая показания, изучая улики, опрашивая свидетелей-экспертов. Единственное, чего они, к моему ужасу, не делали, так это не обращались к средствам массовой информации и не продвигали нашу версию событий.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Наиболее подходящее время для огласки наступает непосредственно перед началом судебного процесса. При всем шуме в новостях и прессе ваши лучшие аргументы могут затеряться, если они прозвучат слишком рано. Когда начинается испытание, заголовки в новостных лентах поднимаются на первые строчки, и именно тогда вам нужно произвести самое сильное впечатление.
Самсон Гриффит: Я специалист по обмену сообщениями в средствах массовой информации, занимаюсь этим уже давно. Причина, по которой вы выпускаете информацию пораньше, заключается в том, чтобы получить обратную связь и иметь время сформировать очередное свое сообщение.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мы провели нашу первую пресс-конференцию в отеле, расположенном через дорогу от здания суда, после завершения отбора присяжных.
Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Как и все остальное, связанное с судебным процессом, это событие побило рекорд и стало самой крупной пресс-конференцией, когда-либо проводившейся в округе Инио.
Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Я перешел улицу и проскользнул в вестибюль отеля, который был забит журналистами и зрителями. Адвокаты защиты установили трибуну в северном конце зала и привезли собственные усилители.
Оуэн решил, что ему не следует там присутствовать, и я согласился. Мы лично знали Рубена и были наслышаны о репутации Аланы, поэтому не ожидали от них каких-либо серьезных махинаций.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Я знаю, что Самсон воображает себя экспертом, но я занимаюсь своим делом не один десяток лет. Наше заявление состояло в том, что утопление Ребекки Олден было трагическим несчастным случаем, а окружной шериф и окружной прокурор слишком остро отреагировали. Они отправили группу SWAT и вертолет дорожного патруля для захвата невооруженного инфлюэнсера, который не имел судимости и не представлял угрозы общественной безопасности. Все их действия с самого начала были чрезмерными. Они увлеклись собственным рвением, используя в качестве предлога желание добиться справедливости, и тем самым загнали себя в угол. В результате у них не было другого выбора, кроме как предъявить обвинение в убийстве первой степени. Конечно, был еще вариант признать свои ошибки и отступить, но это редкое явление в провинциальных юрисдикциях.