Хищные грозы (СИ) - Валеева Евгения. Страница 8

— Мамочка, не беспокойся! — Шептала ей Мэлла. — Теперь тебе молния не страшна. Тебя обязательно отпустят, — Мэлла говорила и гладила маму через решетки, стараясь ее успокоить. — Я не могу тебя выпустить, но они обязательно поймут, что ошиблись и отпустят тебя. Не беспокойся, а я пока пойду найду папу и мы тебя будем ждать.

Мелла последний раз погладила маму по голове и стала медленно от нее уходить. Скоро в темноте уже не было видно ее заплаканного лица, не было видно, как сотрясается от рыданий ее тело, но завывания Мэлла слышала еще долго.

Дорогу до своего укрытия Мэлла знала только через их дом. Туда она и пошла. Но боясь, что дома ее могут поджидать, сделала небольшой крюк через соседей. В лесу она быстро вышла на тот путь, по которому, как она помнила, папа вел их утром. Но в темноте все казалось другим, не знакомым. До землянки она должна была дойти за считанные минуты, но бродила уже почти час то и дело снова выходя к деревне и углубляясь в лес. К этому времени туча уже кружила над ее головой, накрывая почти всю деревню. Наверное, если бы не по летнему густые кроны, то в нее давно бы уже били разряды. А так гроза пока только словно присматривалась и принюхивалась, готовая в любое мгновение к атаке. Мэллу радовало одно: если нет разрядов, значит родители целы.

Именно с этой мыслью Мэлла в очередной раз вышла к деревне и, оказавшись почти под открытым небом, вдруг обо что то споткнулась, упала, и больно ударила руки. Перекатившись на бок, она стала всматриваться. Луна выглядывала из за края тучи, ее света хватило, чтобы Мэлла поняла, перед ней кто то лежит. Первой мыслью было сорваться с места и бежать. Но человек совершенно не двигался. И кажется не дышал. Мелла поспешила перевернуть его на спину. Вдруг нужна ее помощь. Но помощь понадобилась ей, потому что теперь на нее не видящим безжизненным взглядом смотрел отец…

В деревню Мэлла вернулась на рассвете и сразу заметила странное беспокойное оживление. Люди быстро выходили из домов и бежали к небольшой площади. Мэлла последовала за ними. Девочка внимательно смотрела по сторонам. Вот, всегда сонный пастух, заприметив ее, отпрянул. Вот, соседская бабка, оказавшись случайно рядом, прикрыла лицо руками. Странное ощущение отчужденности от всего окружающего, словно она каким-то странным не постижимым ей образом оказалась в незнакомом месте. Хотя, это ее родная деревня. Внешне ничего не изменилось, ни дома, ни люди. От этого становилось еще хуже.

Добравшись до площади, Мэлла поняла, что вот-вот потеряет рассудок. Она встала как вкопанная, не имея возможности пошевелиться. Ни то, что ноги и руки, даже сердце билось с большим трудом, а ком горечи, дойдя до горла, застрял в нем наглухо, принося физически ощутимую боль.

Мэлла бросилась к помосту, на котором стояла мама, привязанная в деревянному столбу. Мэлла яростно расталкивала толпу, пока у самого ее края, сзади за плечи не схватили крепкие руки. Мэлла заверещала. Но ни один звук не успел вырваться.

— Не глупи, девочка! — дядя Бирик говорил тихо, чтобы стоящие рядом охотники не слышали. — Ни я, ни ты, никто уже ничего не сделает!

Но Мэлла продолжала вырываться до тех пор, пока не встретилась взглядом с мамой. Как только поняла, что мать смотрит на нее, остановилась, притихла. Она боялась не заметить какого-нибудь знака. Но знака не последовало. Только страх в глазах матери и мольба. Мэлла словно слышала ее голос — уходи!

Но почему же маму не отпустили? Может быть еще не поняли, что она не имеет больше в себе ни капли силы? Надо только подождать. Мэлла посмотрела на светлеющее небо. Туча, что жадно кружила на деревней, уже ушла почти к горизонту. В горизонт всматривалась не только она. Рядом с мамой на помосте стоял какой то мужчина и тоже сосредоточено разглядывал небо. Высокий, худой с туго стянутыми на затылке светлыми волосами. Если Мэлле чистое небо приносила облегчение, то его озадачивало и, кажется, злило. В нем не было ничего особенного кроме того, что он скорее всего и был одним из охотников, и того, что от его груди Мэлла рассмотрела странное мерцание. Стального цвета нить силы шла от него и входила в грудь женщины, что тихо стояла рядом с помостом на земле и смотрела прямо на Мэллу. Ни куда то в толпу, а прямо на нее.

— Туча ушла, — неожиданно для всех крикнул староста. — Небо не признало в ней колдунью. Может быт стоит это прекратить?

Мэлла с надежной перевела взгляд на мужчину, к которому и были адресованы слова. Он еще раз посмотрел на тучу, что превратилась уже в точку на горизонте. И только затем повернулся ко всем собравшимся.

— Когда мы поймали эту женщину, — заговорил он громко и медленно, со странным шипящим акцентом. — проверили ее на наличии силы, — он поднял вверх свою руку, на которой был надет крупный перстень. — Когда мы вели ее сюда вчера через вашу деревню, мы демонстрировали вам, как от ее прикосновений камень падшего горит и радуется встречи с ней. Может кто-то из вас хочет вступиться за нее? Доказать, что она ни одному из вас не оказывала своих колдовских услуг?

Мэлла хотела вскрикнуть, что она хочет вступиться, но Бирик крепче схватил ее и медленно повел в глубь толпы. А толпа молчала. Они только опускали взгляды и те, мимо кого Бирик волок Мэллу старались делать вид, что не замечают ее.

— Тогда мы сами свершим правосудие, — громко сказал охотник и толпа воскликнула.

Бирик поспешил увести Мэллу, но она все равно слышала крики мамы, чувствовала запах сначала подпалиной соломы, дерева, дыма, а затем и горящей плоти.

Это все было давно, но в памяти Мэллы свежо, словно случилось вчера. Тогда Мэлла была маленькой напуганной девочкой, теперь взрослая и сильная колдунья, которая только что разжилась новой силой. Тогда она ненавидела всех жителей родной деревни. Сейчас понимала — то, что они молча позволили ей уйти, не показали виду, что она там была — очень смело с их стороны и спасло ей жизнь. Но в тот день и многие годы потом она несла свою ненависть, как знамя.

А сейчас надо было сматываться из этого города, как можно быстрее. Но ворота откроют только утром. Надо было найти место для ночлега и хорошенько обдумать, как проскользнуть мимо стражи. В кармане денег только на бокал вина и то самого паршивого. Обычно в подобной ситуации она использовала свой дар, но охотники знали, что она здесь, так что рисковать не стоило, а то казни не избежать. Да и дольше находиться под открытым небом уже не безопасно.

Мелко моросящий дождь давно заставлял кутаться в старенький черный плащ. Но вмиг поднявшийся ветер настойчиво рекомендовал быстрее принять решение. Мэлла, недолго думая, повернула в сторону неплохого кабака, что еще днем успела заприметить.

Не снимая капюшона, она уверенно вошла в зал. Сразу ударил неприятный запах табачного дыма, перегара, пота и приторных дешевых женских духов. В подобном заведении бывать приходилось и довольно часто. Так что, не растерявшись, Мэлла направилась к барной стойке. Прекрасно понимая, что выглядит не лучшим образом, она подсела не к самому видному посетителю, как бывает обычно, а к тому, что на первый взгляд показался самым одиноким.

И только подойдя ближе, поняла что это самый хороший выбор. Высокий мужчина в черном плаще, скрывающем и фигуру, и лицо. Но когда тот бросил отрешенный взгляд на нее, Мэлла смогла разглядеть его бледное лицо и черные, как ночь глаза. От него, казалось, исходил запах силы, заставляющий обратить на себя внимание. Многие испытывали бы рядом с ним страх, но Мэллу переполнили чувство трепета, вместе с неподдельной завистью. Она не стала медлить.

— Не хотите угостить девушку выпивкой, — Мэлла, не задумываясь, произнесла самую банальную, но действенную фразу.

Мужчина поднял голову и, мельком посмотрев, пододвинул к ней бутылку вина. Мэлла, не беспокоясь ни о том, что подумают окружающие, ни о том, что скажет новый знакомый, отхлебнула из горла. Крепкое вино обожгло, но это было как раз то, что нужно. Как только бутылка коснулась стола, мужчина неловким движением пополнил свой стакан до краев и выпил залпом. После чего снова вручил бутылку Мэлле. Покрасневшие глаза, полу прикрытые веки, поникшие плечи — все говорило о том, что ее новый знакомый уже пьян.