Остров Дохлого Дракона (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 13

- Справа по борту остров «Медузы», но мы пройдём мимо, не будем заходить.

- Конечно, конечно. Я же говорил, нам свою экспедицию афишировать не стоит, - капитан бросил в воду корочку хлеба, и сейчас же десяток чаек бросились вниз, и одна даже на лету умудрилась подхватить кусочек.

- Дня через три – четыре будем на месте, - Ивашка посмотрел на трепещущий гномский флаг, - ветер как на заказ.

- Слушай, Ивашка. Я тут посмотрел на личное дело этого эльфа, оказывается, его пытались задержать как шпиона, а он вызвал молнию и поубивал несколько стражников, пока его не схватили.

- Дак он колдун?

- Точно, но говорят, силы эльфов на воде сильно уменьшаются из-за этого его и держат на галерах.

- Капитан, пока всё спокойно, можно я с ним поговорю, поизучаю язык эльфов и попытаюсь узнать кто он такой, - Ивашка прямо чувствовал тут тайну и даже больше, он чувствовал, что этот эльф как-то связан с его кладом и серебряными пластинами.

Глава 7

Событие восьмое

И снова концерт громогласно ревёт,

Потанцуй со мной, ибо шторм грядёт

- Валяй, только будь осторожен не вызови гнев этого колдуна, я и сам дал надсмотрщику и боцману команду обходить его стороной. Не буди лиха пока оно тихо, – капитан бросил ещё один кусок хлеба, и чайки опять устроили в воздухе целый концерт.

Ивашка больше не стал оттягивать и направился к правому борту, где был прикован эльф. Тот сидел у борта, и так как судно шло сейчас под парусами – отдыхал, привалившись к веслу. Ивашка, конечно, по несколько раз в день проходил возле эльфа, но почему-то особенно к нему не приглядывался, а сейчас снова, как и в первый раз внимательно осмотрел его. Эльф был сильно измождён, кожа на его лице сморщилась и как-то позеленела. Глаза были тусклые, запали. И сам он сильно исхудал.

Гном присел на свободную скамейку перед эльфом, и чтобы привлечь его внимание похлопал по плечу. Тот вздрогнул, но, увидев Ивашку, расслабился, и подобие улыбки отразилось на его сморщенном лице. Поток незнакомых слов на птичьем языке эльфов выплеснулся, было на штурмана, но так же внезапно прекратился. Эльф замолчал, глаза его стали меркнуть, и он как-то съёжился весь.

Ивашка сбегал на камбуз и взял свежий выпеченный только что хлеб и засахаренный лимон, вернулся к эльфу и протянул тому.

- Пожалуйста, ешь.

Эльф не заставил себя ждать.

- Наверное, тебя плохо кормят, - решил Ивашка.- Я коку дам команду, и тебе будут давать офицерскую еду.

Эльф кивнул, видимо понял, и снова подобие улыбки расправило морщинки у него на лице.

- Земля, земля, мне нужна земля. Эльф нужно земля, эльф нельзя вода, - коверкая слова и строя при этом уморительные рожи, скороговоркой заговорил эльф. – Нельзя вода – умирать сила, - эльф изобразил, что умирает.

Ивашка и сам знал, вернее, слышал, что если эльфа оторвать от его лесов, от земли и поместить надолго в море, на корабль, то сила его убывает. Он начинает чахнуть и умирать. И самое главное – эльфы не могут колдовать на воде. Желая успокоить эльфа, он показал три пальца и, тоже для чего-то коверкая слова, произнёс.

- Три дня. Три дня и земля. Приплывём. – И снова показал эльфу три пальца.

Тот понял, показал три пальца и изобразил, как солнце проходит по небу. Ивашка закивал головой. Подтверждая, что эльф понял правильно.

Эльф аж засветился от радости, даже кожа его зеленоватая, казалось, приобрела прежние розовые тона.

- Язык, учить язык, хочешь? – предложил наш штурман чуть ожившему эльфу.

- Да, язык учить хочешь, - утвердительно прочирикал эльф.

Несколько часов занимался Ивашка со своим учеником. Эльф схватывал всё очень быстро, да и нельзя сказать, что он совсем не знал гномского языка. Всё, что связанно с морем и кораблём он отлично понимал. Они прерывались только для того, чтобы поесть.

На следующий день Ивашка продолжил урок. Он выяснил, что эльфа зовут Оуэн. И что он путешественник, исследователь, которого король эльфов отправил составить карту островов в тёплом океане и Восточного материка. Не зная ещё, друг этот эльф или враг гномам, штурман не стал говорить ничего о цели их путешествия и о карте островов вокруг «Медузы». Однако это совпадение очень заинтересовало Ивашку. И что это вдруг всех сразу заинтересовали острова?

Остров увидели на рассвете третьего дня. Голая скала, камень серый, уже весь выветрившийся от времени. Он показался с востока, на фоне только что взошедшего солнца, и оттого ещё более мрачным выглядел. Высокая, но будто отпиленная вершина горы почти касалась облаков.

Для начала решили обойти его со всех сторон и в полдень точно определить его долготу и широту, чтобы сверить с картой. Как раз до обеда провозились с обходом, остров оказался не так мал, как выглядел со стороны. На его северной оконечности нашли небольшую бухту. Выслали шлюпку с лотом для измерения глубины. И пока те проверяли глубину бухты, Ивашка с капитаном определили координаты и сверились с картой. Капитан ещё раз поразился удивительной памяти Ивашки.

«Скалистый» - так назывался островок, и находился он почти в том месте, где нарисовал его Ивашка. Ошибка была всего в пару миль. Штурман поправил карту, и они с капитаном и Толстуном обсудили детали вылазки. В первую очередь – пополнить запасы пресной воды, её осталось совсем не много. Затем – выслать штурмовую группу в поисках гнёзд драконов. Если таковые найдутся нужно организовать охрану от нападения сверху этих злобных тварей и заняться погрузкой скорлупы на борт.

Вернулась шлюпка, бухта оказалась слишком мелкой. Это значительно усложняло операцию. Придётся её проделать с помощью лодок.

В первую группу набирали добровольцев. И, несмотря на опасность экспедиции, дракон он и есть дракон, желающих нашлось достаточно, гномы соскучились по земле, да и цена скорлупы была очень велика, кто же не хочет разбогатеть.

Набрали охотников на две шлюпки и сразу после обеда отчалили. Тучи чаек, альбатросов и других морских птиц встречали их. Даже на корабле хоть уши затыкай от их гомона.

Ивашка остался за капитана. Вдвоём с Толстуном они обошли корабль и проверили всё имеющиеся на борту оружие. Зарядили гарпун самой тяжёлой стрелой – может и пробьёт чешую дракона. Натянули до отказа катапульту, приготовили горшки с горючей смесью, сменили тетивы на всех луках.

Солнце клонилось к горизонту, на берегу всё было тихо. Ивашка подошёл к эльфу и в очередной раз пообещал, что завтра они с утра вместе спустятся на берег, а эльф в очередной раз, наверное, десятый за этот день, раз вежливо кивнул и улыбнулся. Затем они вместе стояли у борта и смотрели на остров.

Заходящее солнце окрасило мрачные скалы в кроваво-красный цвет, а длинные тени от больших валунов на берегу были просто малиновые. Красиво. Если бы не тревожные ожидания, и зловещие крики испуганных птиц.

Наконец, показались шлюпки. Начавшийся отлив обнажил рифы в бухте и лодки, огибая их, описывали сложную кривую. Приближались медленно. Видно было, что едут не пустые – шлюпки глубоко сидели в воде. Минуты тянулись очень медленно, Ивашка старался глазами подгонять гребцов, гипнотизируя их.

Когда лодки подошли поближе, все ожидающие на корабле по всполохам света поняли, возвращаются с добычей. Последние лучи заходящего солнца алыми вспышками отражались от граней скорлупы драконьих яиц.

- Надо же, - удивился, стоящий рядом с Ивашкой Толстун, - как всё просто, съездили и разбогатели и ни каких тебе драконов, а все опасности – глупые гоблины.

- Слишком просто, - пророчески проронил справа от Ивашки эльф.

Поднимать шлюпки на борт не стали, на завтра решили сплавать ещё раз. Когда драгоценную скорлупу подняли на корабль, все буквально ослепли от блеска. Солнце почти село, лишь половина диска ещё выглядывала из воды. Но и в этом уже не ярком свете грани переливались всеми оттенками красного, от нежно-розового до почти чёрного с кровавыми проблесками.