По мирам (СИ) - Иванченко Ирина В.. Страница 12
Он что-то бормотал себе под нос, словно спорил с кем-то. Не иначе бредил…
Огромную лужу посреди Дороги они обходили с разных сторон. Но Женя заметила
нечто, барахтающееся в грязи почти у самого противоположного берега. Игорь остановился,
подцепил нечто рукой и вытащил из лужи жалкое нелепое создание, отдаленно напоминающее
собаку. Точнее щенка…
Тощий, слепленный из грязи, комочек жалко скулил, нервно перебирал лапками и
поджимал хвостик под живот.
– Это же собака! – фыркнула Женя.
– Вижу, что не бегемот…– мрачно отозвался Игорь. Он вертел находку перед
глазами.
– Что ты собираешься с ней делать?
– Возьму с собой… живой ведь… жалко…
– Фи, какая мерзость! – содрогнулась Женя. – Брось его обратно, пока не поздно.
– С чего ты взяла, что он – мерзость? Симпатичный песик, черненький… наверное,
кобелек.
– С того и взяла, что хорошее на дорогу не выбросят! Послушай совета, брось каку,
пока не аукнулось.
– У тебя предубеждение, – буркнул Игорь, сунул пищащий комочек за пазуху, и
пытка дождем и грязью продолжилась.
На Перекресток они выползли уже в ночи. Женя даже не поняла, какое перед ней
строение, сколько у него этажей, какие люди там обитают. Едва продрогшие и полумертвые от
усталости путники ввалились в сухое тепло постоялого двора, как к ним подскочил колобок-
хозяин с полотенцем, перекинутым через плечо.
– Чего желаете?
– Бадью с горячей водой и горячее вино, – прохрипел Игорь.
– Ты еще не накупался? – выдохнула Женя и без сил опустилась на пол…
Против ожидания, Женя не померла и не подхватила скоротечную чахотку.
Сонную и отогревшуюся ее выловили из воды и уложили в постель. Руки, проделавшие все это,
были знакомыми. Игорь… Сил на сопротивление не оставалось, и она сладко уснула,
уткнувшись носом в плечо верзилы и обхватив ногами его ногу. Ничего личного, сугубо для
тепла.
Проснулась она оттого, что кто-то пылко лизал ее щеки.
– Мрр – отвяжись, – Женя одной рукой попыталась отмахнуться от агрессора,
второй судорожно шарила по окрестностям в поисках очков…Нашла… Черный щенок прыгал
по кровати и по Жене и вопль омерзения вырвался из ее груди.
– Игорь! Я убью тебя! – кровожадно возопила она, но верзилы не было в комнате.
Завтрак весьма плотный и сытный, поглощали в молчании. Людей в обширном зале
почти не было. Длинный дощатый стол уходил в бесконечность, на нем то там, то сям стояли
солонки и миски с нарезанными караваями хлеба. Прочие постояльцы либо уже откушали, либо
еще не проснулись. Сонный вихрастый паренек, подавший нашей парочке снедь, прикорнул на
уголке стола неподалеку от клиентов и приснул. Женя приметила под игоревым стулом
возмутительную псину. И вот, что странно, песик явно увеличился в размерах. Раза в два не
меньше.
Игорь, с умильным выражением лица, которое так не шло к его суровой и небритой
физиономии, подкидывал лакомые кусочки под стол. Потом он переправил туда же глиняную
миску с остатками жаркого.
– Тебе не кажется, что это не совсем обычная собака?– покосилась Женя под стол.
Псина увлеченно хрупала миской.
– Что в ней не так? – мурлыкнул Игорь, опустил руку вниз. Розовый язычок пылко
облизал пальцы благодетеля.
– Посмотри, что он с посудой сделал? Да и вырос как-то уж очень быстро со
вчерашнего дня…
Проводник заглянул под стол, посюсюкал с милой собаченькой. Абсолютно счастливый,
вынырнул из-под стола и заявил
– Миски нет, должно быть затащил куда. А что подрос, так немудрено. Вчера он
мокрый был, голодный и замерзший. От холода все съеживается, на себе проверено.
– Миску он съел! – Женя не понимала, что происходит. Язвительный, ироничный
Проводник в обществе странного пса явно дурел и переставал замечать очевидные вещи.
– Солнце, у тебя жар, – с состраданием заметил Игорь и потянулся к Жене рукой,
лобик пощупать… Вспомнив, что эту руку лизал пес, Женя возмущенно фыркнула и
отшатнулась.
– Знаешь, детка, была у меня одна знакомая кошка, Бастис ее звали … – задумчиво
начал он. – Так вот, вы с ней практически на одно лицо.
– Знакомую кошку я бы тебе еще простила, но этот пес явно ненормальный.
Допрыгаешься, он тебе руку откусит по самую шею, вот!
– не сердись, крошка, – Игорь придвинулся вместе со стулом так, что их бедра
соприкоснулись. – У меня деловое предложение, давай-ка вернемся в кровать. Я, как медик,
предписываю нам постельный режим.
– Только без собаки! – категорически заявила Женя.
– Конечно, без собаки. Максик обождет за дверью…
В Дорогу они выбрались только утром следующего дня. Передышка хоть и не
вернула Проводнику силы, но немного освежила их обоих. За завтраком Женя во все глаза
следила за тем, как пес, названный Максиком, расправляется со второй глиняной миской.
Схрупал в секунду. В качестве десерта к тушеному кролику с картошкой. И алчно облизнулся
напоследок. Одной рукой Игорь отправлял в рот еду, а вторая почти все время находилась под
столом. То нежно пощипывала острые уши собаки, то теребила густую черную шерсть….
– Ну вот, говорила я тебе! – не выдержало Женино сердце. – Он вторую миску
сгрыз!
– Жень, ну что ты, в самом деле…– Игорь укоризненно взглянул на нее. – Я
понимаю, не нравятся тебе собаки, но тут ты уж немного того…– он выразительно крутанул
пальцем у виска – перебарщиваешь!
– Я перебарщиваю?!– возмутилась Женя – Это у тебя от любви к псине крыша
поехала! Ты уже очевидного не замечаешь. Когда мы имели несчастие наткнуться на это
исчадие ада, он напоминал от силы двухнедельного щенка. Теперь ему на вид месяца четыре! И
он жрет глиняные миски! – тут Женя понизила голос, потому, что в их сторону подозрительно
пялился хозяин заведения.
– Все! Сдаюсь! –Игорь откинулся на стуле, собачья башка с умильными глазами
устроилась у него на коленях.– Подумаешь, миски… Может у него минеральных веществ каких
не хватает? Ты, мой мальчик! Ты, мой хороший песик! – заворковал он, почесывая Макиска за
ухом. Ну что тут поделаешь?
– Масла у тебя в башке не хватает, – предположила Женя, непримиримо и
неприязненно глядя на эту идиллию. – А от позавчерашнего дождя все шестеренки
поржавели…
Он даже не соизволил ответить! А это вообще было делом немыслимым.
– Какие у нас планы? – хмуро поинтересовалась Женя, методично опорожняя в
пакет все хлебные миски с длинного дощатого стола. Возмущенно-изумленный взгляд хозяина