Путь золотого семени (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 35

— Колесо!

Тариш с капитом помогают нам выбраться из накренившейся колесницы.

Во рту у меня солено. И я заторможено моргаю, пытаясь прийти в себя. Шанти усаживает меня на тюк с поклажей, протирая чем-то разбитые губы.

Трогаю опухшие губы руками, чувствую как они увеличиваются и немеют. Теперь я точно настоящая обезьяна. И молча плачу…

Мужчины ругаясь пытаются разобраться с поломкой.

— Кора… — обнимает меня утешающе Шанти. — Ну всё… Осталось совсем немного. Сейчас наладят колесницу, и мы поедем дальше. На губы сделаем примочку из лотоса, всё быстро пройдет!

— Я больше не могу.

— Пойдем разомнем ноги, посмотри какие виды!

Вокруг и правда очень красиво. Рассветное солнце освещает полосатые горы, которые словно раскрашены кистью в ярко оранжевые, желтые, зеленые и другие цвета.

— Это цветные горы… — рассказывает нам капит, заметив, что мы восторженно застыли у обрыва. — Они идут от Глазницы на юг до самого храма Аша. Отойдите от края, рани. Опасно…

Делаем несколько шагов назад. В небе кружит несколько огромных вирт. Внизу, на отвесном склоне, два козла.

— Боги! Как они там держаться?! — вскрикиваю я.

Капит подходит поближе, взглянуть.

Тяжелые темные тучи медленно наползают, закрывая солнечный свет.

— Горные козлы могут подниматься по отвесным скалам. Они очень легкие и проворные. Копытца у их острые и подвижные. Могут зацепиться за любую трещину. А тело такое, что в любой позе отыскивает равновесие. Наблюдайте, рани. Сейчас витры начнут свою охоту на них.

И, забывая о боли в теле и разбитых губах, я с ужасом и любопытством наблюдаю, как огромные витры пикируют, вызывая взмахами крыльев маленькие пылевые бури и срывают с откоса бедных козлов.

— Кошмар… — шепчет Шанти. — Такая и нас с тобой запросто унесёт!

Тариш с раздражением кидает сломанное колесо.

— Это не починить.

— Что же нам делать? — разворачивается Шанти.

— До монастыря еще часа три пути, — смотрит капит вверх. — Если на лошадях.

— Холодно как… — обнимает себя за плечи Шанти, кутаясь в тёмную мантию.

— Если я пойду пешком, — рассуждает капит, то помощь придет часов через шесть-восемь, не ранее.

— Что это? — вытягивая я руки.

На них медленно падают с неба пушинки, превращаясь на моих ладонях в капли.

— Снег…

— Снег!? — вскрикивает Шанти, тоже подставляя ладошки.

Мы смеемся, показывая друг другу руки с каплями.

— Снег. Осень… по утру в горах уже бывает снег.

Добегаем до куста у камней. На листьях он не тает, как на ладонях. Разглядываем пушистые крошечки, превращающиеся в белое пушистое покрывало.

— Даже огня тут развести не с чего, — кутается в темную мантию Тариш. — Столько времени мы не продержимся — замерзнем.

— Тянуть не стоит, — подхватывает свою суму капит. — Я буду спешить. Не стойте, двигайтесь наверх. Поклажу потом заберут слуги.

Уходит по дороге в направлении монастыря. Мы остаемся втроем. Снег вдруг перестает радовать меня. Я смотрю на задумчивый взгляд Тариша, обращенный к Шанти, и вспоминаю его угрозу. Так незащищено я не чувствовала себя еще никогда в жизни.

Он делает в ее направлении несколько решительных шагов. Шанти спиной к нему и всего в паре шагов от обрыв.

— Нет! — вскрикиваю я.

Шанти удивленно разворачивается. Сзади мы слышим ржание приближающихся лошадей. И Тариш отступает, уходя к повозке.

Меня всю трясет от страха и слёзы льются из глаз. Шанти растирает мои плечи.

— Кора… — осуждающе, но мягко. — Ну, хватит. Ты же уже взрослая… Потерпи…

Через несколько минут из-за поворота показывается несколько всадников. Серебристые плащи. Это Лакаст!

Всадники притормаживают коней. Краска бросается мне в лицо и очень хочется сбежать, но ведь некуда. А я так ужасно выгляжу на своем первом знакомстве с другими наследниками! — с отвращением притрагиваюсь к своим разбитым губам. Делаю шаг за заваленную повозку, чтобы не бросаться в глаза.

Шесть лошадей… Три всадника в серебристых плащах. Остальные — в обычных серых. На одной лошади совсем маленький мальчик. Я вижу, как он тоже дрожит от холода, вжимая голову в плечи.

А у нас в Гаяне сейчас солнце греет и теплое ласковое море…

Двое молодых мужчин идут к нам. Один утонченный, высокий, милая улыбка и кудри. Второй — чуть ниже и крепче, хмур и суров, взгляд внимательный и тяжелый. Волосы у них цвета темного серебра, а глаза, как у нас с Шанти — карие.

— Приветствуем рани Гаяны, — делает поклон тот, что с кудрями.

Второй, который посуровее не сводит своего строго взгляда с Шанти.

Она величественно склоняется в ответ. И мне опять плохо, что я не могу принимать мужское внимание так спокойно и красиво, как она, а прячусь здесь, как полная дурочка. С другой стороны, Шанти красива, а я нет. С чего я взяла, что это внимание было бы? Просто потому что я наследница Гаяны? Да только зачем Лакасту Гаяна? Они никогда не проявляли интереса к нашей локе.

— Приветствую инфантов Лакаста.

— Теодор, — отвешивает он поклон. — Это мой младший брат, Дион. И… — бросает взгляд на третьего немного нелепого и полноватого юношу. — Младший наш брат Коста Лакаст.

Оба юноши приветственно склоняют головы. Шанти бросив на них невидящий взгляд, возвращает его опять Теодору.

— У вас поломка, рани… Шанти, если не ошибаюсь, — улыбается ей.

— Шанти, — протягивает ему руку сестра.

Он перехватывает ее пальчики оставляя смелый поцелуй.

Зардевшись, Шанти закусывает губку. Хмурясь, Дион отходит к Таришу.

— Коста… — окрикивает он третьего наследника. — Нужна твоя помощь….

И пока тот спешивается вместе с остальными оруженосцами, Дион снимает мальчика с лошади. Присаживается перед ним, о чем-то тихо говорят.

Коста, с двумя другими оруженосцами подходят к колеснице. Мы встречаемся с ним взглядами. И я вижу, что ему также неловко сейчас, как и мне. И мне становится он приятен. Потому что я буду не одной "обезьянкой" на балу. Но сравнивать всё равно нельзя! Некрасивая наследница и некрасивый наследник — это не одно и тоже. Далеко не одно и тоже.

— Рани Кора… — опускает он взгляд. — Позвольте посмотреть на поломку.

Мне хочется ответить ему что-нибудь, но мой голос от волнения пропадает, и я просто делаю несколько шагов назад, позволяя ему подойти к колеснице.

А Шанти продолжают мило беседовать с Теодором. Я слышу её тихий смех…

Теодор срывает для неё какой-то цветок с каменистого отвеса.

— Аккуратнее! — вскрикивает Шанти, когда камни начинаются сыпаться из-под его ноги.

— Рисковать жизнью ради такой красивой рани — приятно, — негромко говорит он, вручая ей цветок и не отводя очарованного взгляда.

На её щеках румянец, она опускает глаза.

Красивый… — вздыхаю я.

И такой обходительный! И нравится сестре. Может он сможет защитить ее от Тариша?

Мой страх возвращается, сжимая горло. И я молю про себя этого улыбчивого милого юношу, чтобы он забрал с собой нас, не бросая здесь с Таришем.

Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 48 Монастырь)

Дион Лакаст

Шанти…

Выразительные темные миндалевидные глаза со сверкающими жемчужными белками смотрят не на меня. И Тео так близко к ней, что это уже неприлично. Хватает за тонкие пальчики. И внутри меня полыхает болезненными тяжелыми ощущениями от каждой его попытки прикоснуться, и ее игривых попыток снова увеличить дистанцию. Это выглядит так, словно она просто дразнит его. Не будь нас здесь, он, наверное, завалил бы ее как дешевую девку на эти тюки с поклажей. Ты этого не понимаешь, наследница Гаяны? Или ты тоже не против такого обращения?

Шанти делает очередной неуверенный шаг назад, в сторону обрыва и внутри меня замирает, вниз живота словно падает камень, от грозящей ей опасности. И я открываю рот, чтобы предупредить. Но Тео, опережает, подхватывая ее за талию и оттаскивая от обрыва, выговаривая ей одновременно за неосторожность. И что он потеряет смысл своего участия на балу, если вдуг с ней что-то случится! Как дёшево…