Барышня-попаданка. Книга 2 (СИ) - Кольцова Анастасия. Страница 10

Откуда-то издалека я слышу голоса председателя, Иннокентия и Алисы, но они становятся всё дальше и дальше, и, наконец, совсем замолкают. Я прихожу в себя на полу какой-то комнаты, уставленной старинной мебелью, и, пошатываясь, поднимаюсь – всё же путешествия во времени не проходят даром, всё немного плывёт перед глазами.

Рядом со мной поднимаются с пола Володя и Никита, мы с ними только успеваем друга на друга посмотреть, как неподалёку раздаётся чей-то голос:

– Все сюда, я обнаружил лазутчиков!

7. Знакомство с Иваном Грозным

Не проходит и мгновения, как нас хватают какие-то люди в длинных одеждах, вытаскивают из небольшой комнаты, в которую мы попали, и совершенно бесцеремонно тащат по усланному коврами коридору!

– Ребята, никакие мы не лазутчики, отпустите нас! – пытаюсь я воззвать к совести агрессивных незнакомцев.

– Вы нас с кем-то перепутали! – вторит мне Никита, а Володя вообще ничего не говорит, только пытается избавиться от скрутивших ему руки за спиной пары бородатых и не очень добрых молодцев.

– Молчите, вороги государя нашего, – сурово говорит нам темноволосый мужчина в шапке с соболиной опушкой, и я не придумываю ничего лучшего, как последовать его совету и прикрыть рот.

Кто знает, чего можно ожидать от этих нехороших граждан?

Потащив нас по длинному коридору, наши недоброжелатели затаскивают нас в большую залу, в которой я сразу же замечаю восседающего на троне сухощавого бородатого мужчину с мрачным и подозрительным взглядом проницательных голубых глаз.

Не припомню, чтобы в музее раньше была тронная зала, наверное, отправляя в прошлое, артефакт переносит не совсем в то же самое место. Интересно, какая у него погрешность? Десять метров? Сто?

– Государь, мы нашли в ваших покоях лазутчиков, и сразу же привели их к вам, – докладывает темноволосый. – Изволите сами их допросить?

Вот те на, час от часу не легче, и нас занесло в спальню самого Ивана Грозного! Как теперь прикажете себя вести, чтобы выпутаться из этой неловкой ситуации? Как объяснить, что мы попали в неё ненамеренно?

– На колени, нечестивые! Сказывайте, кто вы такие есть, и что делали в моих покоях? – грозно спрашивает у нас Иван Васильевич, и я понимаю, что дела наши совсем плохи. Но в отличие от моего прошлого путешествия в прошлое я здесь не одна, и Никита оказывается куда более подготовленным, чем я.

– Челом бью, государь, и прошу вашей милости! Я и мои друзья оказались в ваших покоях не по злому умыслу, а совершенно случайно! – историк снимает солнцезащитные очки и падает на колени перед троном.

– Случайно? В покоях государя? – насмешливо приподнимает бровь Иван Васильевич, и Никита понимает, что битьё челом делу никак не помогает.

– Да, случайно, – вступает в беседу Владимир. – Мы с друзьями искали хоромы моих родителей, с которыми я разлучился в раннем детстве, и случайно попали в царские…

– А из чьих ты будешь? – интересуется Иван Васильевич.

Смотрит на нас так, будто думает: «Ну, головы срубить я им ещё успею, послушаю, что расскажут».

– Я из рода князей Орловых, в раннем детстве был украден цыганами, и вот, наконец, смог вернуться в Москву, чтобы воссоединиться с родными.

Вот Владимир даёт! Ну и фантазия у моего жениха! Интересно, купится ли государь на его великолепную историю? А если и купится, вдруг решит проверить? Тогда нашим головам точно несдобровать…

– Из рода Орловых, говоришь? А почему одеяния басурманские? Не припомню, чтобы цыгане такое носили. Сейчас мы проверим, какой из тебя Орлов, – как я и предполагала, Иван Васильевич решает удостовериться в правдивости слов моего жениха.

Подзывает одного из схвативших нас недобрых молодцев, негромко отдаёт какие-то указания, и молодец бодренько покидает помещение и скрывается в неведомом мне направлении.

– Государь мой, неужели вы верите этим проходимцам? – недовольно спрашивает у государя сидящий по правую руку от него приземистый мужчина с глазами неопределённого цвета, смотрящими так, что бросает в дрожь. – Может того, лучше на дыбу их сразу?

– Подожди, Малюта, на дыбу мы всегда их отправить успеем, – ласково улыбается пугающему мужчине государь. – Сначала послушаем, что князь Орлов скажет, признает ли своего пропавшего сына. А если признает, то всю семью уже можно будет обвинить в сговоре с целью нанести вред государю…

– Хорошая идея, – одобрительно кивает тот, кого государь назвал Малютой. – Но может пока ждём князя Орлова, всё же отправим их на дыбу?

– Нет, пока никакой дыбы, – отрицательно качает головой Иван Васильевич. – Заприте их пока где-нибудь, пусть посидят, подумают о своих грехах. – Это же надо в такие басурманские наряды вырядиться!

– Будет сделано, государь, – с готовностью кивает темноволосый мужчина, который нас сюда привёл, даёт знак ждущим наготове недобрым молодцам, те хватают нас под руки, и уводят прочь с глаз Ивана Грозного.

Ведут по коридору, спускают вниз по лестнице, бросают в какое-то тёмное подвальное помещение, и закрывают снаружи на засов. Вот же мы влипли!

Когда глаза немного привыкают к темноте, я смутно различаю деревянный лежак, и усаживаюсь на его край. Володя и Никита следуют моему примеру, и мы начинаем думать, что же нам делать дальше

– Слушай, Никита, ты же один из тех, кто готовил это дурацкое путешествие, так что знаешь, где сейчас наш артефакт. Давайте по-быстренькому его найдём, и свалим домой, – предлагаю я.

– Легко сказать, – уныло отвечает Никита. – Вот ты знаешь, какой сейчас год, какое вообще время года? Может, артефакта нашего ещё и в помине нет? К тому же, кто же нас отсюда выпустит, балда.

– Не хами моей невесте, – мрачно вмешивается в нашу приятную беседу Володя, и Никита с опаской замолкает.

– Володя, а откуда ты взял эту историю о сворованном цыганами ребёнке? Неужели сам придумал?

– Ничего я не придумывал, – с достоинством отвечает мой жених. – Во времена Ивана Грозного у одного из представителей нашего старинного рода действительно пропал сын.

– Так значит твоё враньё может сойти нам с рук? Володя, да ты просто гений! – я в восторге вскакиваю с лежака и обнимаю своего жениха. – Если ещё твой возраст подойдёт, и в тебе есть фамильные черты, и князь Орлов признает тебя своим сыном…

– Ага, признает. А потом Иван Васильевич всей семейкой осудит Орловых за крамолу, и нас с тобой до кучи, – Никита совершенно не разделяет моего энтузиазма. – Отметил уже наши басурманские наряды, сейчас не только в заговоре против государя, а ещё в каком-нибудь колдовстве обвинят…

– Да ну тебя! Давай верить в то, что государь окажется не таким Грозным, как на картине Репина, – отмахиваюсь я от плохо различимого в темноте историка. – Ты лучше расскажи, что знаешь о нашем артефакте. Кто его создал, где его можно найти, чтобы домой отправиться? И почему ты так уверен, что Орлова казнят за крамолу?

– Никто из моих предков не был казнён Иваном Грозным, – вставляет свои пять копеек Володя. – Так что я уверен в благоприятном исходе!

– Мне бы твою уверенность, княжич, – недовольно вздыхает Никита, и в гордом молчании принимается ждать, когда же нас вызволят из подвала и позволят предстать пред царскими очами.

А мы с Володей начинаем обсуждать, сколько лет может быть его украденному в детстве родственнику.

– Если сейчас времена опричнины, то он как раз должен быть моим ровесником, – воодушевлённо сообщает мне жених.

– Если сейчас времена опричнины, ты вполне можешь оказаться на дыбе, – радует нас мрачными предположениями Никита. – Нашёл чему радоваться!

Пара часов, в которые недобрые молодцы государя ищут по Москве Володиного предка, тянутся неимоверно долго. Наверное, именно поэтому Никита решает порадовать нас приятной беседой.

– Даша, где была твоя голова, когда ты притащила князя в наше время? А твоя княжеская голова где была, когда ты мало того, что схватил чужую шкатулку, так ещё и открыл её? – раздражённо интересуется Никита, разминая в темноте затёкшие от сидения в одном положении конечности.