Ловец снов - Кинг Стивен. Страница 48

— Так что у нас тут, старина? — осведомился возвышавшийся над Андерхиллом Курц. Правда, тот, в свою очередь, весил больше Курца фунтов на семьдесят.

— «Королевский бургер». Представляете, проехали прямо насквозь. Не думал, что автобус поместится, но Йодер клялся, что все получится, и оказался прав. Хотите бургер? Правда, он немного остыл, но даже в этой дыре должна быть микроволновка. — Андерхилл кивком указал на магазин.

— Воздержусь. Холестерин вреден для печени.

— Как ваш пах?

Шесть лет назад, играя в ракетбол, Курц получил серьезную травму, что послужило, хоть и косвенно, причиной их единственной размолвки. По мнению Андерхилла, пустяковой, но от такого типа, как Курц, можно всего ожидать. За бесстрастной маской скрывался дьявольский ум, готовый выдавать идеи со скоростью света, строить бесчисленные планы, создавать немыслимые программы, управлять молниеносной сменой эмоций. Немало людей считали Курца сумасшедшим. Оуэн Андерхилл не знал, так это или нет, но понимал, что с таким человеком следует быть осторожным. Крайне осторожным.

— Как говорят ирландцы, мой пах — как огурчик.

Он театрально дернул себя за мошонку и удостоил Оуэна своей фирменной крокодильей улыбки.

— Рад слышать.

— А вы? В порядке?

— Как огурчик, — кивнул Оуэн, и Курц засмеялся.

Теперь по дороге так же медленно и осторожно, как автобус, катил новенький с иголочки «линкольн-навигатор», с тремя одетыми в оранжевое охотниками, дюжими верзилами, потрясенно пялившимися на вертолеты и усердно трудившихся солдат в зеленых комбинезонах. Но в основном их занимали пулеметы. Хвала Господу, Вьетнам пришел в Северный Мэн. Скоро они присоединятся к остальным в карантинном блоке.

Едва «навигатор» остановился за автобусом, рядом сразу появилось с полдюжины солдат. Судя по виду, эти трое были адвокатами или банкирами, со своими холестериновыми проблемами и толстыми пакетами акций, адвокатами или банкирами, которым пришло в голову притвориться добрыми старыми парнями, поиграть в охотников в стране, которую искренне считают старой доброй мирной Америкой (от последнего убеждения их скоро избавят). Через несколько минут они окажутся в коровнике (или загоне, если так уж жаждут свежего воздуха), где никто не благоговеет перед картой «виза». Им позволят оставить сотовые. Правда, в этой глуши они не работают, но пусть себе развлекаются, тыкая в кнопку перенабора!

— Район окружен надежно? — спросил Курц.

— Думаю, да.

— По-прежнему быстро все схватываете?

Оуэн пожал плечами.

— Сколько всего народа в Блю-зоне, Оуэн?

— По нашим подсчетам, около восьмисот человек. В зонах А-прим и Б-прим — не больше сотни.

Неплохо, при условии, что никто не проскользнул сквозь кордоны. Правда, с точки зрения возможного загрязнения, несколько беглецов значения не имеют, новости, по крайней мере в этом отношении, были довольно обнадеживающими. А вот с точки зрения утечки информации это окажется катастрофой. В наши дни скакать на призрачной лошади становится все труднее. Слишком много людей с видеокамерами. Слишком много вертолетов с телеустановками. Слишком много любопытных глаз.

— Заходите в магазин, — сказал Курц. — Меня обещали поселить в отдельном трейлере, но его еще не подвезли.

— Un momenta [33]. — Андерхилл метнулся с поразительной для его габаритов легкостью в автобус и вернулся с усыпленным жирными пятнами пакетом из «Королевского бургера» и магнитофоном на плече.

— Эта штука вас убьет, — предсказал Курц, кивнув на пакет.

— Мы начинаем «Войну Миров», а вы тревожитесь о высоком холестерине?!

Позади один из вновь прибывших верзил-охотников громко возмущался, крича, что хочет позвонить адвокату, что, возможно, означало его принадлежность к племени банкиров. Курц повел Андерхилла в магазин. Над ними в небе вновь вернувшиеся сигнальные огни пробивались сквозь серую подкладку облаков, прыгая и подскакивая, как диснеевские персонажи.

В офисе старика Госслина воняло салями, сигарами, пивом и серой: то ли газами, то ли тухлыми яйцами, предположил Курц. Возможно, и тем, и другим. Различался и еще один запах, слабый, но отчетливый. Запах этилового спирта. Их запах. Теперь он распространился повсюду. Другой человек поддался бы искушению отнести это ощущение за счет разгулявшихся нервов и чересчур богатого воображения, но Курц никогда не был обременен ни тем, ни другим. В любом случае он не считал, что сотня или около того квадратных миль лесных массивов, окружавших магазин Госслина, и впредь будет существовать в качестве жизнеспособной экосистемы. Иногда приходится сжечь предмет обстановки дотла, чтобы не пострадала вся квартира.

Курц уселся за письменный стол и открыл один из ящиков. Внутри оказалась картонная коробка с надписью: Хим. (США) 10 ЕДИНИЦ. Вот радость для Перлмуттера!

Курц вынул коробку и открыл. Там лежали небольшие маски из прозрачного пластика, из тех, которые обычно закрывают только нос и рот. Одну он швырнул Андерхиллу, вторую надел сам, ловко закрепив эластичные тесемки.

— Это необходимо? — поинтересовался Оуэн.

— Мы не знаем. И не считайте это привилегией: через час-другой их наденут все. Кроме обитателей карантинного блока, разумеется.

Андерхилл без дальнейших замечаний натянул маску и завязал тесемки. Курц прислонился головой к висевшему на стене плакату Администрации Профессиональной Безопасности и Здоровья.

— Они работают? — К удивлению Андерхилла, маска не заглушала голоса и не запотела внутри, и хотя в ней не было ни пор, ни фильтров, дышалось все же легко.

— Они работают над лихорадкой Эбола, над сибирской язвой, над новой суперхолерой. А над Рипли? Возможно. Если нет, мы накрылись… сам знаешь чем. Впрочем, возможно, мы уже накрылись. Но часы бегут, и игра объявлена. Могу я послушать запись, которая, вне всякого сомнения, находится в той штуке, что висит у вас через плечо?

— Все подряд? Не стоит, пожалуй. Разве что попробовать на вкус, что это за блюдо?

Курц кивнул, повертел в воздухе указательным пальцем (как рефери, дающий сигнал к забегу) и поудобнее устроился в кресле Госслина.

Андерхилл снял с плеча магнитофон, поставил на стол и нажал кнопку. Раздался механический голос:

— Перехват радио Управления Национальной Безопасности. Частотный диапазон 62914А44. Материалу присвоена классификация «совершенно секретно». Время перехвата 06.27, ноябрь, четырнадцатое, два-ноль-ноль-один. Запись перехвата начинается после тонального сигнала. Если вам не присвоен допуск первый, пожалуйста, нажмите кнопку «стоп».

— Пожалуйста, — повторил Курц с ободрительным кивком. — Неплохо. Это отпугнет большую часть персонала, не облеченного высоким доверием, не думаете?

Последовала пауза, двухсекундный сигнал, и затем вступил женский голос:

— Один. Два. Три. Пожалуйста, пощадите нас! Ne nous blessez pas.

Двухсекундная пауза. Звучит голос молодого человека.

— Пять. Семь. Одиннадцать. Мы беспомощны. Nous sommes sans defense. Пожалуйста, пощадите нас, мы беспомощны. Ne nous faites…

— Клянусь, это похоже на языковой курс Берлица из Великого Далека, — усмехнулся Курц.

— Узнаете голос? — спросил Андерхилл.

Курц покачал головой и приложил палец к губам.

Следующий голос принадлежал Биллу Клинтону.

— Тринадцать. Семнадцать. Девятнадцать. — О, этот неподражаемый арканзасский выговор! — Здесь нет инфекции. Il n'y a pas d infection ici.

Еще одна двухсекундная пауза, и из магнитофона донесся голос Тома Брокау:

— Двадцать три. Двадцать семь. Двадцать девять. Мы умираем. On se meurt, on creve [34]. Мы умираем.

Андерхилл нажал кнопку «стоп».

— На случай, если интересуетесь, первый голос — это Джессика Паркер, актриса. Второй — Брэд Питт.

— А он кто?

— Актер.

— Угу.

— После каждой паузы раздается другой голос. Все они легко узнаваемы. Альфред Хичкок, Пол Харви [35], Джеймс Браун [36], Тим Сэмпл — это местный комик, очень популярный, и сотни других, хотя некоторых мы определить не смогли.