Дело тел (СИ) - Белецкая Екатерина. Страница 40

— Ты в этом всем дышать-то можешь? — с ужасом спросил Фадан у свежеупакованного Аквиста.

— С трудом, — признался тот. — Хорошо хоть наручам плевать, что на тебе надето. Будут работать.

— По-моему, это ужасно, — покачал головой Бакли. — Я так долго не выдержу.

— А придется, — развел руками Фадан. — Выбора у нас нет.

— Тебе хорошо говорить, — приглушенно заметил Аквист из-под накидки.

Фадан лишь грустно вздохнул. Его костюм, в отличие от нарядов гермо, был вполне удобным. Широкие, подхваченные поясом штаны, кожаные сапоги, рубаха из богато расшитой ткани, и накидка на голову, чем-то напоминавшая паломническую шапку. На поясе — небольшая сумка, и несколько приспособлений для наказания. Хлопалка, шнур, клеймо, плетеная плетка. По совету Вукера Фадан завершил образ тем, что с помощью Бонни подвел черным карандашом глаза — мужчины двойников не брезговали косметикой. Красить губы и приклеивать себе на виски бисерные наклейки Фадан отказался. Ему и с подведенными глазами было не очень уютно.

Бонни с одеждой тоже повезло. Поверх комбеза она надела длинное платье, тоже с богатой вышивкой, ногти накрасила синим лаком (попросила у Остроухого, тот сделал), глаза подвела. Головы женщины-двойники тоже, как выяснилось, покрывали — только вместо ушастой шапочки они носили нечто, больше всего напоминавшее веревочный парик, украшенный бисерными вставками.

— Так вот откуда этот бисер, — бормотала Бонни, разглядывая свою шапку. — А я-то думала…

— Живем на планете, и ничего про нее толком не знаем, — сердился Фадан. — Чувствую себя совершеннейшим болваном. Мне же сто раз в книгах попадалась информация про это, а я и значения никакого ей не предавал! Устаревшая религия, тупиковая ветвь… и всё такое… А на деле вон оно что…

На «упаковку» Бакли и Шини потратили еще сорок минут, потом еще десять — на то, чтобы выяснить, как надо отстегивать нижнюю часть головной верхней части большой накидки, чтобы, например, попить, и как гермо в этой одежде ходят в туалет, и ходят ли вообще.

— Я целый день терпеть не буду! — возмущался Бакли. — Одурели, что ли, совсем?!

Потом оказалось, что в сбруе были все-таки предусмотрены нужные отверстия, вот только сбруи они по незнанию надели задом наперед. Пришлось всё снимать, и одевать заново.

— Сколько нам ехать еще? — поинтересовался Шини, когда, наконец, с переодеванием было покончено.

— Два часа, — сообщила Бонни. — Ну что, пробежимся по нашему плану?

…План был прост — импровизация. Остроухий пообещал, что машина остановится там, где их высадку никто не сможет увидеть, а дальше им предстоит действовать самим, на свой страх и риск. Добыть транспорт, доехать до города, как-то пробраться к Кламу, и…

— И как получится, — развел руками Остроухий. — Если честно, я не знаю, как.

Желтая дорога всё тянулась и тянулась, и, казалось, конца-края путешествию не предвидится. Однако Бакли обратил внимание, что скорость машины гораздо выше, чем им показалось вначале — ощущения движения почти не было, и поэтому им первые часы чудилось, что машина идет медленно. Как бы ни так! Когда вдали появились горы, которые стали стремительно приближаться, Фадан понял, на какой скорости идет эта странная машина. Примерно как хороший самолет, может, чуть-чуть помедленнее, но ненамного.

— Давайте сядем, — предложил он. — Помните, Остроухий говорил, что лучше сесть, когда она поедет вверх.

Предупреждение оказалось весьма своевременным — едва все расселись, начался подъем. Скорость машины немного снизилась, а потом вновь стала увеличиваться.

— Фадан, как называются эти горы? — с интересом спросил Бакли. От пейзажа, открывавшегося за окном механизма, дух захватывало — сплошные скалы и пропасти. Дорога, как все поняли, висела над ними в воздухе.

— У нас или у южан? — уточнил Фадан. — У нас это записано, как Хребет Семи грехов.

— А у южан?

— Ограда Рая.

— Это какой должен быть рай, если у него такая ограда, — проворчал Бакли, который дальше Шенадора до путешествия с командой никогда не ездил. — А что там вообще?

— Где — там? — не понял Фадан.

— Ну, за оградой этой?

— Возвышенность. Огромное плато, окруженное горами, — Фадан задумался.

— Всё сходится, — констатировал Аквист. — Его, значит, сюда завезли, этого божка. Он находился под защитой, да и добраться до него было сложновато.

— Простите, что встреваю, — вмешался Шеф, который последние сутки себя никак не обнаруживал, — но я только теперь сообразил, что к чему. Там, где находится их город, Кутур, был… эммм… ну, это можно назвать космодромом. По сути — порт. Туда приходили корабли.

— И чего ты молчал? — рассердился Фадан.

— Я думал, — пожал плечами Шеф. — У меня нет информации о посадке такого модуля. Значит, ее скрыли. Значит…

— Значит, ты просрал планету еще раньше, чем тебе казалось, — огрызнулся Шини. Он злился. Сидеть в неудобной и тесной одежде было отвратительно, а ведь они еще даже не начали путешествие. — Значит, тебя обманули.

— Ну да, — согласился Шеф. — Значит, меня обманули. Значит, я дурак. Совсем дурак.

— Перестань, — попросила Ана, появляясь рядом с ним. — Сейчас в этом нытье нет никакого смысла.

— Уже перестал, — вздохнул Шеф.

— О, мы, кажется, подъезжаем, — с удивлением произнес Аквист, привставая в кресле. — Это же плато, верно?

— Оно, — подтвердил Шеф. — Видимо, скоро нас высадят.

Шеф оказался прав — минут через пятнадцать машина остановилась, и в стене ее открылся проход, а на землю выехал пандус. Выходить, как выяснилось, никому не хотелось, но — выбора не было, поэтому Фадан первым спустился вниз, и махнул рукой остальным. Давайте, мол.

— Воду все взяли? — поинтересовался Бакли.

— Все, — отозвались все.

— Как себя вести, все помнят? — прищурился Фадан.

— Ну, вроде бы тоже все, — неуверенно ответил Аквист.

— Если все — тогда вы, трое, вперед, а мы с Бонни следом. Эл, Ал, подсказывайте дорогу, — приказал Фадан. — Еще не хватало тут заблудиться.

Бредя вперед по каменистой равнине к стоящей в отдалении группе скал, Аквист думал, что, наверно, двойники еще злее, чем ему казалось. Идти было неудобно до ужаса: проклятая сбруя натирала поясницу, плечи, лопатки, длинные полы накидок путались в ногах, а накидка с дырой для глаз то и дело съезжала куда-то вбок, и Аквист полдороги вообще не видел, куда идет. Остальным, видимо, было не лучше — Аквист слышал, как Шини шипит себе под нос разнообразные ругательства, а Бакли перебирает родителей создателя этой амуниции до седьмого колена и всех боковых ветвей, с целью унизить каждого из них по три раза.

Бонни и Фадану было, конечно, не в пример лучше. Не сказать, что они наслаждались прогулкой, но им хотя бы не мешала идти уродливая идиотская одежда.

— …что-то типа, что у нас было два, а мы ездили в горное село, чтобы купить еще одного, да?

— Получается, что да. Машина у нас сломалась, вот и тащимся пешком.

— Ага, хорошо. Только, Фадан, лучше ты говори, — попросила Бонни. — На всякий случай. А то я еще собьюсь.

— Все равно, до моего разрешения говорить ты не можешь. А если разрешу… Представь себе, что ты Олка. И действуй, как она, — посоветовал Фадан. — Если я правильно понял Остроухого, то они тут живут вполне современно. Машины, фотики, компы — у них всё есть. Они тут не бедствуют.

— Интересно, а Олка с Грешером сюда наведываются? — спросила Бонни.

— Вполне возможно, — Фадан задумался. — Почему бы и нет?

— Но зачем? На праздники?

— Святыня. Клам. Если они действительно двойники, то ездят на поклон. По крайней мере, должны. Ладно, разберемся. Эй, а что это там, впереди? — Фадан приподнялся на цыпочки, и приложил ладонь ко лбу. — Так… приготовьтесь. Кажется, у нас скоро появится компания.

Если бы не подсказки Ала и Эла, Шини с Аквистом, скорее всего, прокололись бы. Самым удивительным было то, что Бакли почему-то первым уловил «правила игры», и повел себя практически в полном соответствии с ними. А вот Шини и Аквист поначалу растерялись, спасибо, хоть вида не подали.