Поиграйте с Женечкой (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 49
— Ни-че-го… А… еще! Не вздумай ему что-нибудь дарить.
— Почему?
— Ты сама подарок. И он предвкушает. Не будем его разочаровывать?
— Так, я не еду?
Улыбаясь сама себе пожимает плечами.
Какая загадочная!
— А ты забьешь на его день рождения и поедешь, если я так скажу?
— Ну я же ТВОЯ девочка…
— Правила?
— Правила.
— Это… шизоидально, детка!
— Согласна. Но я предупреждала, что имею проблемы с психикой и неизбежно немного «уроню» твою. Мы договаривались ТАК. Ты же хотела выиграть…
Она не выиграет такой тактикой. Я давно это уже поняла. Можно сколько угодно насиловать Аронова нашей картинкой будущего, но пока он не реализует свою, это будет оставаться изнасилованием. От меня он готов принимать формы насилия, от Крис, к сожалению, нет. Поэтому… Крис из игрока должна превратиться в девайс. Тогда он подпустит ее. Возьмет из моих рук. Это единственное верное решение. И я хочу чтобы Крис дошла до него. Сама.
Крис умна! Разряд по шахматам, бильярду, музыкальное образование, высшее по маркетингу, своё успешное дело и работа в связке с Ароновым… Уважение от него!.. Доверие в бизнесе…
Гораздо, гораздо умнее, чем ей хочется показывать окружающим. Поэтому — Лисица!
И моя огненная Лисица меня не разочаровывает.
— Хочу проиграть один непринципиальный для меня бой, чтобы выиграть войну.
— Я уже говорила, что обожаю тебя? — смеюсь я.
— Я тебя отпускаю. И дарю его тебе. Владей, властвуй, заботься. А когда он перестанет волноваться за твою неокрепшую девичью психику, успокоится и осознает…
— …Мы создадим ту версию отношений, которую хотели изначально.
— Мур… — игриво и заговорщицки пожимаем друг другу пальчики.
Это выигрышная стратегия, да. Единственно выигрышная!
Мой дракон летит по коридору впереди меня. Я чувствую его парфюм. Все разлетаются с его пути. Двадцать девять. Всего-то. Но прорывающуюся временами мощность годами не измерить. Двадцать девять это всего лишь цифра. Моя цифра шестнадцать. Разве она что-то значит?
— Найди мне Туманову, срочно, — наверняка Татьяне по телефону. — Пусть подойдет.
Я собственно и иду! Но догнать не могу. Длинное обтягивающее платье и тончайшие шпильки… В моих руках Латте — для меня и Маккиато — для него.
Тормозит у кабинета Ожникова.
— Кофе будешь? — наконец-то нагоняю я его.
Разворачивается. Рассматривает меня. Взгляд застывает на моей открытой шее.
— Олег? Кофе?
— Да. Пойдем.
Отрицательно качаю головой. Отдаю ему Маккиато.
— Я тороплюсь.
— Куда?
Мы синхронно делаем по глотку.
— Встречаю важного дяденьку с самолета, потом — пока покормлю, пока устрою его… Он в гостиницу не хочет.
— Ты что, перешла в сопровождение?
— Нет. Но это — пожилой, требовательный и очень… особенный еврей, и Крис попросила меня побыть лапочкой.
— Ясно, — его желваки сжимаются. — Во сколько освободишься, «лапочка»?
— Понятия не имею. Поздно.
Пауза.
— Ты приедешь? — через пару часов банкет в ресторане в честь его дня рождения.
— Я что-нибудь придумаю.
— Придумай, пожалуйста. И телефон заряди.
— Уже не успею. У Данилы включен.
Он с сомнением ведет бровью. Взгляд скользит по моим губам. Он сжимает свои. Чувствую его потребность. Она не похожа на жажду. Она похожа на фиксацию, когда все затекло и хочется скинуть путы, размяться и отпустить свое тело.
Ведет плечами, словно пытаясь освободиться, не отводя глаз от моих губ.
Я тоже хочу твои губы, Зверь мой.
Но в паре метров от нас застывает Татьяна с какой-то женщиной. Ожидающе и немного раздраженно поглядывая в нашу сторону, сомневаясь — подойти или нет.
Не подходи… Нарычит…
В кабинете Ожникова девчонки. Смех. Он сам идет по коридору в нашу сторону.
— Олег! — окликает. — Там спиртное привезли. Иди, получи.
Не вариант сейчас нам нежничать!
— Мне тоже надо идти, — вздыхаю я.
— Подожди… — покусывает нижнюю губу, оглядывается и с разочарованием: — Иди…
Мне не нравится его разочарование. Хочешь поцелуй? Держи…
Забираю его Маккиато, отдавая ему свой Латте. Там след от моей помады. И, внутренне улыбаясь, тоже покусываю свою нижнюю губу, как он пару секунд назад. Разглядывает след от помады. В мою грудь бьется исходящая от него эйфория и расслабленность, ощущение скованности уменьшается. Мы встречаемся с ним понимающими взглядами. Мне нравится доставлять ему…
— Дань, тормозни у моего дома. Я заскочу на минутку.
— На минутку? В гости не пригласишь?
— Ты же знаешь, что мы торопимся. Не в этот раз.
— Не «мы».
— Ты тоже приглашен.
— Не пойду я. Отвезу тебя и всё.
— Почему?
— Это лицемерие. Не хочу я Олега ни с чем поздравлять.
— Дань. Ты неправ сейчас.
Выхожу. Поднимаюсь к себе, забираю свой рюкзачок. Кидаю туда парочку нужных вещей. Сегодня я домой не вернусь. Торможу у зеркала. Немного поправляю макияж, прическу. Обновляю аромат туалетной воды.
Моё сердце тревожно и требовательно колотится уже пару часов.
Нет, я не волнуюсь. О чем мне волноваться?
Оно колотится, потому что колотится ЕГО сердце. Волнуется он.
Десятый… А я только освободилась. Пока доедем… Звонить с Даниного не хочу.
Возвращаюсь в машину.
— Поехали быстрей.
Но он словно назло не торопится.
— Дань! — не выдерживаю я. — Дорогая пустая… педаль потерял?
Съезжает на обочину.
— Женя, не надо тебе туда ехать.
— Почему это?
— А разве ты не понимаешь сама?
— У тебя минута, чтобы вразумить меня. Потом я выхожу и ловлю другую тачку.
— Жень, ты девчонка совсем. Они…
— Ну? Смелее.
— Они взрослые проженные… извращенцы! Они тобой играют. Используют. Втягивают в разврат! Они пьяные. И втянут тебя во что-нибудь. Во что-нибудь такое о чем ты будешь потом сожалеть.
— Реально?… — хмурюсь я. — Реально ТАК это выглядит со стороны?
— Женя!! — вздыхает, протирая руками лицо.
— Дань, минута прошла. Не убедил. Оставь свои догадки и проекции при себе. Не лезь в мою реальность. Там извращено, слишком горячо и сожалеть о чем-либо не приветствуется. Мне нечего делать в той реальности, в которой живешь ты. Я еду ДОМОЙ. ВЕЗИ!!
— Ты бредишь.
— А я считаю, что бредишь сейчас ты. В контексте неверного отображения реальности в восприятии больного. Поехали!!
Мой Дракон сейчас начнет жрать поданных, я чувствую. И первая встрянет Крис. Потому что именно она настояла на том, чтобы сегодня я сопровождала ее клиента. Мы не думали с ней, что процесс так затянется. Я должна была освободиться полтора часа назад.
Вздыхаю…
Даня неожиданно перехватывает меня за затылок и пытается притянуть к своим губам.
— Нет, — толкаю его в грудь. — Нет, Данила! Не трогай! Нет!!
Выкручиваюсь.
Отрезвляющая пощечина.
Застывает.
— Так, Даниил, — вдох поглубже. — Никогда больше ты ко мне не прикасаешься. Понял?
— Почему?
— Ты мне как мужчина неинтересен.
— Женя, а что во мне не так? Вопрос денег?
— После вопроса про «вопросы денег» мне с тобой вообще не о чем разговаривать. Мы едем или я выхожу?
— У меня к тебе чувства, Женя. У него… нихе*а нет у него к тебе. Ты просто молодое вкусное мясо. Очередное. Временное! Иначе, сегодня бы он не бухал ТАМ, а был с тобой. А он даже не соизволил освободить тебя от работы, чтобы ты была с ним рядом.
— Поехали…
Мы едем. Даня вдохновенно продолжает нести ахинею.
Минут через десять я не выдерживаю.
— Хочешь что-то сказать, скажи это Аронову в лицо.
— Что сказать?!
— Ну вот всю эту чушь.
Замолкает.
— Он не дает повода. Он не демонстрирует, что он твой мужчина.
— Потому что это не твоё дело!
— И… он всегда максимально вежлив. Я понимаю, что личная жизнь начальства меня не касается и глупо ему выговаривать что-то.