Безбашенная (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 37

— Боюсь, Хасан, эта девочка не даст тебе открыть и рта. У неё несметное количество интерпретаций на любой факт. Она превратит наши дискуссии в свои сольные выступления.

Незаметно дергаю его сзади за прядь волос. Не хватало еще, чтобы приглашение было отозвано!

Стреляя в меня взглядом, Олег делает глоток из бокала.

— Откуда в столь юном создании, — снисходительно и по-доброму улыбается Хасан, — несметное?

— Этот вопрос для меня не теряет своей актуальности, Хасан.

— Не просто так ты надел ее ошейник?

— Не просто.

— Чем тебя привлек Фемдом, Олег? Мне всегда интересна психология мужских «переворотов».

Олег вздыхает.

— Я не могу сказать однозначно, что он меня привлек. Скорее, в какой-то момент именно в нашем кинке такая расстановка стала обеспечивать нам психологическую гармонию.

Хасан понимающе кивает.

— Ты отыгрываешь или действительно чувствуешь ее власть?

— Я больше скажу, я не в силах эту власть преодолеть. Я пытался. Но она не сексуального характера.

— Настоящая Тема не является сексуальной практикой. Это практика ментальная. А секс, всего лишь одна из сфер, где происходит общение.

— Ты хочешь сказать, Хасан, настоящая тема — это всегда лайф-формат? И формат сессий — просто игра?

— Любой формат — просто игра, — тушу я сигарету. — Как только установлены правила и игроки договорились соблюдать их, все, что между ними происходит превращается в игру.

— Соглашусь с барышней, — улыбается Хасан.

— Что тогда существует вне игры? — переводит на меня взгляд Олег.

— Вне игры? Вне игры существует только нерегламентированная боль или страх этой боли. Потому что правила дают тебе гарантии безопасности, определенность и зону комфорта. Зачастую иллюзорные, но всё же. А их отсутствие только неопределенность. Неопределенность травмирует.

— Какая глубокая мысль, — поднимает бокал Хасан.

— Нет ничего привлекательного вне правил? — вглядывается Олег в мои глаза. — Вне игры?

— Есть уровни игры. Пространство вне игры практически недостижимо. Любая роль обуславливает игру, любой язык, любое правило, любая договоренность… Ты можешь вообразить себе пространство вне игры? Это какой-то крайний случай радикальной анархии! И то… у нас как минимум есть правила, заданные нашими языком, телами, природой, сила тяжести, в конце концов. Пространство изначально игровое! Сансара!

— Мне кажется у нас родилась новая тема для дискуссии — «философия Игры». Женечка, я Вас приглашаю, как носителя идеи.

— Мне будет очень приятно обсудить это. Ваше приглашения я принимаю.

— Если мы подружимся, лет через десять я с удовольствием передам свой клуб Вам, Женечка. Здесь, к сожалению, у меня не случилось «наследника». Олег бы безусловно мог занять мое место. Но он такой мизантроп! — закатывает глаза Хасан.

— О, да! — смеюсь я. — Позвольте ему любить только меня.

— Уверен, что Вы, Женечка, можете заменить ему всех. Другой причины для него надеть Ваш ошейник я не могу представить.

Прижимаюсь губами к виску Олега. Вдыхаю запах его волос. В нем столько всего… Он наполняет мои легкие проникая дальше, в живот, в пах, выстреливает в затылок. Я вся пронизана этим запахом. И со стоном я выдыхаю его. Воздух выходит, а наполненность в моем теле остается.

— Я кончаю от твоего запаха… — шепчу ему я.

Он ведет носом по моей шее и то, как он глубоко вдыхает мой запах, холодит мою шею.

— Да, — удовлетворенно.

Руслан негромко о чем-то беседуют с Хасаном.

Втыкаюсь губами в ухо Олега.

— Здесь можно заниматься сексом прилюдно?

— Это что еще за фантазии?? — отстраняется он.

— Тебе никогда не хотелось?

— Олег, Евгения, — поднимается Хасан. — Вынужден покинуть вашу приятную компанию. Женечка… — целует он опять мою руку. — Очень рад знакомству! Давно мне старому философу не случалось поговорить с глубоко мыслящей женщиной.

— Взаимно очень приятно! — киваю ему я.

Олег тянет ему руку, я замечаю, что лицо Хасана идет контрастными пятнами и лоб покрывается испариной.

Выпрямляясь он пошатывается.

— Хасан, Вам нехорошо? — привстаю я, вглядываясь в него внимательнее.

Мое сердце начинает стучать как-то сдавленно и тревожно. Он растерянно моргает, делая более глубокий вдох. И словно у него не получилось, не выдыхая делает еще один. А потом начинает оседать. Олег с Русланом подскакивают, перехватывая его уже у пола и укладывая на ковровое покрытие.

— Скорую!!

Я присаживаюсь рядом с Олегом, расстегивая Хасану верхние пуговицы рубашки. Олег ловит пульс на его запястье, а я на шее.

Удар… удар… удар… пауза!!!

Мы встречаемся растерянными взглядами с Олегом.

Удар!!!

Удар… — едва уловимый.

И больше ничего нет. Только громыхающий мой пульс на кончиках моих пальцев. Я чувствую, как они пульсируют.

Но мы не отпускаем своих рук, словно должен быть еще один удар!

Пульса больше нет. Это оглушающе тихо. Хотя вокруг достаточно шумно. Я перевожу взгляд на лицо Хасана. Его светлые глаза открыты.

Его больше нет здесь. Я не чувствую его. Олега чувствую, Руслана чувствую, а Хасана — нет.

— Всё, — озвучивает Олег, поднимая взгляд на Руслана.

Мы медленно поднимаемся.

— Клуб закрыт, — сглатываю я.

Вокруг суетится персонал. Олег обнимает меня за плечи.

— Пойдем, Жень.

— Куда? — растерянно смотрю я на него.

На моих руках только что умер человек. Я должна куда-то сейчас от него уйти?..

— Детка. Всё. У Хасана был порок сердца. Он прожил лет на тридцать больше, чем ему отвела природа. Не переживай слишком. Он давно этого ждал.

— Я не переживаю. Давай побудем здесь, пока его заберут.

— Зачем?

— Я так хочу.

— Хорошо, — усаживает он меня за стол.

Тело Хасана закрывают темной простыней. Гостей пересаживают в красный зал.

— Хорошо, что он умер здесь и так, — смотрит на меня Олег. — Он любил это место и последние его минуты были приятными. Думаю, другой смерти он бы и не желал.

— Да, — киваю я, допивая из бокала свой коктейль. — Его родственникам сообщат?

— Конечно. Не беспокойся.

— Мне жаль, что мы так мало с ним поговорили.

— Такова жизнь.

Я вижу, как идут врачи из скорой. Теперь нам пора.

— Отвези меня домой. Хочу немного побыть одна.

Глава 19 — Почему котята лучше подружек (ч6)

Олег хмурясь ведет машину. А для меня все происходящее словно разделилось на две реальности. Я и с ним, и еще где-то там. В точке, когда под моими пальцами остановился пульс Хасана. Есть что-то такое в этой точке… Она примагнитила моё внимание и на все остальное меня не хватает. Нет, я не чувствую какого-то особенного горя или грусти. Скорее наоборот меня вынесло во фрустрацию, и я словно сплю наяву.

Тормозим у моего подъезда.

— Я провожу?

Отрицательно качаю головой. Разговаривать не хочется.

— Ты как себя чувствуешь?

— Хочу спать.

— Дойдешь, набери меня.

Устало закатываю глаза. Здесь четыре пролета, что может случится? Но, окей… Если тебе это важно для спокойствия, я это сделаю.

И одной своей частью сознания я понимаю, что Олег ожидает от меня сейчас проявления чувств, например, в виде горячего изнасилования его губ моими, но… но я не могу. А он не может себе позволить проявить инициативу.

Сжимаю его кисть, лежащую на ручнике. Это мой максимум сейчас. Выхожу.

Света в подъезде нет. Вчера перегорела лампочка на первом этаже, но на моем он был. На третьем судя по всему тоже что-то случилось. Темень. Мне лень проверять выключен он или сломан, хотя выключатель есть на каждом этаже. И я на ощупь иду наверх, ища в кармане распахнутой дубленки ключи.

Вытаскиваю, подхожу к двери. Сердце делает кульбит, застревая в горле и в следующую секунду, волной страха и массивным телом я оказываюсь вжата в свою же закрытую дверь. Лицом и телом.

Иии… и растеряно замираю в чужих руках.