Безбашенная (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 64
«Смокиайс» в сочетании со свободной и небрежной укладкой превращают меня в настоящую ведьму.
— Женечка! — пробегая мимо меня Крис подхватывает какую-то коробку и толкает ее по полу к моим ногам. — Это тебе!
— Опять?!
Скоро под мою обувь, подаренную Кристиной, понадобиться отдельная комната!
У нас с ней один размер, и она задаривает меня постоянно тем, что было куплено с горяча и на самом деле ей совсем не нужно. Или тем, что подарили спонсоры показов, магазины…
— Не ворчи потом что половина моих шмоток рассована по твоим шкафам! От кого это? — пробегаюсь я пальчиками по выдавленному на коробке золоченному логотипу.
— От сочувствующих моему шмоточному фрику, детка! — ухмыляется Крис. — Не могу же я запретить мужчинам тратить на меня деньги.
Закатываю глаза, открывая коробку.
— Вау…
Высокие замшевые ботфорты с двойной шнуровкой спереди, в гусарском стиле. Это определенно дополнит образ.
Крис довольно улыбается моему восхищенному выражению лица.
— Я знала, что ты оценишь, детка! Обожаю, когда ты выглядишь броско и дерзко.
Зашнуровав, она натягивает мне на запястья напульсник в виде рваной крупной сетки, делая мой образ еще агрессивнее.
— И еще одна деталь…
Крис обожает играть, как будто я ее кукла и она меня наряжает. А я обожаю, когда Крис кайфует. И всегда позволяю ей это.
Чуть ниже губы она наклеивает мне два маленьких пирамидальных стразика, создавая эффект пирсинга.
— Все обкончаются…
И щипая за попку, чуть ниже ткани шортиков торопит к выходу.
— Целуй Аронова аккуратненько, чтоб он тебя не попортил! — строго наказывает она мне.
— В смысле — Аронова? — притормаживаю я.
— А я не сказала? — как ни в чем не бывало. — Он тоже сегодня будет.
— Ты — сводница! — фыркаю я на нее.
— Ой, перестань. Дело ваше — хотите целуйтесь, хотите «назло маме отмораживайте дальше свои уши».
Мда, теперь всерьёз наше расставание они воспринимать отказываются.
Крис тянет меня за руку вниз по ступенькам.
Возле подъезда — тачка Лёхи с опущенным до конца стеклом на водительской дверце. Мы с Крис, решив постебаться, эротично наклоняемся к раскрытому окну. И наперебой начинаем предлагать, изображая то ли проституток, то ли сутенеров:
— Девочку?
— Мальчика?
— Белочку?
— Зайчика?
— Птичку?
— Рыбку?
— Любые капризы за ваши деньги!
— Вот балбески! — смеется он.
Подставляем ему довольные мордочки с требовательно вытянутыми губами.
По очереди чмокнув нас, он командует:
— Запрыгивайте!
После гардероба Лёха подхватывает нас за талии и мы идем в направлении лестницы в вип-зону.
video="Видео"
/video
— Демченко! — окрикивает его какой-то мужчина, и он, не отпуская нас, медленно разворачивается.
Перед нами незнакомый молодой брюнет лет двадцати пяти. Он протягивает Лёхе руку. С правой стороны Крис, и Демченко, отпустив ее, пожимает руку незнакомцу. Крис прижимается к нему сбоку, обнимая за талию и втыкаясь подбородком в плечо.
— Какие девушки у тебя красивые! — улыбается нам брюнет. — Тебе двух не много?
— В самый раз! — немного ревностно усмехается Лёха, прижимая нас крепче.
— А то бы поделился красотой с коллегами… — подмигивает мне незнакомец.
Потеревшись щекой о голое плечо Лёхи, я прижимаюсь к нему губами в чувственном поцелуе, без слов отшивая его знакомого.
С вызовом улыбаясь Лёха уводит нас, настойчиво подталкивая к лестнице.
Оторвавшись от него, мы с Крис цокаем каблучками наверх.
Вип-зона сегодня переполнена! Обвожу взглядом зал в поисках нашей компании. За дальними диванами.
Обнимая Крис за талию, я веду ее, кайфуя от того, сколько внимание выливается на нашу пару и какими разнообразными кипящими эмоциями обливают нас окружающие. Это как подушка эйфории, давящая в грудь и вынуждающая немного задыхаться словно при падении от встречного потока воздуха.
И синхронно покачивая бедрами мы дефилируем…
Наш диван в форме полукруга, и мужчины, вальяжно развалившись на нем, заняли почти все место. Олег с краю, ко мне спиной. Подхожу, кладу предплечья на спинку дивана. Прямо за ним. И вижу как застывает… как по его коже сзади на шее идут мурашки… Я ловлю это его ощущение — падающего вниз живота удовольствия, и меня тоже сносит от него.
Пипец…
Шибари, значит, да?
Мы выживем?
Закидывая голову, он смотрит мне в глаза.
— Привет, подружка…
— Привет… — вдыхаю глубже его запах, но свой поцелуйный обряд начинаю с другого края. Там Лёха с Крис. Они сегодня мной уже поцелованы. Дальше мой Чеширский. Чмокаю его сзади в скулу, не дотянувшись до губ. Он что-то там веселое болтает. Потом дотягиваюсь до щеки Костика. Он на секунду поворачивается, чмокая меня в краешек губ.
Дальше — Вецкий. Этот обойдется. Но подразнить никто не отменял! И я тискаю его, игриво придушивая. А он уже пьяный… И перехватывая меня за руки резко дергает, втягивая прямо через спинку дивана к себе на колени, под мой возмущенный вопль. Влепив ему парочку затрещин за выходку, я пытаюсь вырваться, но он в азарте стискивает меня сильнее.
— Вецкий! — негромко рявкает на него Олег, со стуком ставя стакан на стол.
— Ревнуешь, Аронов? — подъе*ывает его Вецкий, нахально улыбаясь. — Вы же разбежались!
Все это еще пока в формате баловства, но эмоции вспыхивают нешуточные.
Выкручиваясь, резко кусаю его за бицепс и он, дернувшись, нечаянно впечатывает мне локоть в солнечное сплетение.
И это неожиданно больно!
— Пи**ец… — загибаюсь я, задыхаясь и зажмуриваясь.
Шутки мгновенно заканчиваются — и все замолкают. Олег поднимается.
Вецкий прижимает свою ладонь поверх моей, словно пытаясь обезболить.
— Женька, прости… Не хотел.
Ну я собственно сама нарывалась. И он действительно жести не хотел. Просто поугорать со мной.
— Да ладно…
И я отрицательно качаю головой Олегу — не надо разборок.
Перебравшись через Рината, сажусь рядом с Ароновым. Инстинктивно! Просто потому что мне больно. И уже сев, догоняю это! Чёрт… А это очень сложно контролировать. И не только мне.
— Куда? — кладет он мне руку на живот под топиком.
— В солнечное.
— Идиот…
И мне легче от его руки!!
Тушите свет.
— Иди сюда, подружка, — втягивает он меня к себе на колени.
Его ладонь остается там, где болит.
А какого черта я не сопротивляюсь? Потому что мне больно, и я хочу его рук. Прячу лицо у него на шее. Мне стыдно за эту слабость, да. Ну убейте меня теперь! Подумаешь, посижу на коленях. Я могу и у Кости, и у Чеширского и даже у Лёхи так посидеть. Почему не могу у Аронова?
Потому что это очень эгоистично!
Но он просил не щадить его таким способом, и я обещала.
Удобно, да? — продолжаю жрать я себя.
А смысл?
Никакого. Раз уж я здесь, надо получать удовольствие.
Мы зависаем… Я теряю счет текущим минутам. Хочется просто поспать так. Слышу, как народ шутит, смеется, как чокаются бокалы…
Надо заканчивать это упражнение. Уже ведь ничего не болит. Но я почему-то продолжаю сидеть так. Через какое-то время его пальцы начинают на автомате вырисовывать что-то на моей коже.
— Что ты делаешь? — заглядываю я в его глаза.
— Обезболиваю…
— Да ты пьяный! — тихо смеюсь я.
Улыбаясь, он утвердительно кивает, двигаясь пальцами дальше под ткань. Костяшки его пальцев скользят по нижней полусфере моей груди.
Ай…
— Держи себя в руках, друг! — ухмыляюсь я ему, сбегая к Крис с Лёхой и устраиваясь между ними.
Леха заказывает нам с ней по огромному куску роскошного торта. Четыре слоя, орехи, стекающая пластами сметана, бананы, клубника и все залито толстым слоем шоколада. Обалдеть…
— Нет, Крис! — строго смотрит на нее Олег. — Через месяц у тебя Милан. Отматывай в обратную сторону на размер. Демченко тебя перекармливает. В психиатрии это явление называется — впихнуть невостребованный объем любви.