Отступники (СИ) - Александрова Виктория Владимировна. Страница 11

— Что ж, видимо, мне суждено было умереть от руки (или лапы) какого-нибудь адского существа, — ухмыльнулся Джон, но ухмылка оказалась похожей на гримасу боли.

— Нет, — покачала головой Элет, извлекая из своей сумки завёрнутые в тряпицу засушенные цветки пустырника. — Сейчас я промою рану, а потом сварю зелье, которое тебе поможет.

Джон молча наблюдал за её манипуляциями, кривился, когда она промывала рану, и постоянно чему-то улыбался. Это слегка раздражало: ситуация была более чем серьёзной. Впрочем, Элет вспомнила, что даже тогда, в лесу, когда, казалось, дело было непоправимым, он тоже улыбался и смеялся. Возможно, из-за сильной боли или опьянения… Но всё же стоит относиться к этому снисходительно.

Крапива обжигала руки, но Элет это не напугало. Она нарвала десяток-полтора жгучих листочков, промыла речной водой и с помощью заклинания засушила. Собрала и кровохлебку, и вербейник — всё сгодится для сбора. Позаимствовала у Джона пустую флягу и смешала в ней все ингредиенты.

На подготовку зелья ушло не более часа, а она уже устала из-за почти бессонной ночи, испуга и волнения. Руки дрожали, сердце стучало, а мысли в голове так и норовили перепутаться… Этого ещё не хватало. Если она ошибётся и сделает зелье не так, как нужно, Джону конец.

Элет рухнула на траву рядом с Джоном. Тот выглядел совсем неважно: побледнел и тяжело дышал.

— Почти всё, — устало выдохнула Элет. — Сейчас я всё сварю.

— А что с остальными оборотнями? — спросил Джон слабым голосом.

— Сейчас они в облике людей и вряд ли придут сюда. Скорее всего, дождутся ночи, чтобы напасть. Я поставлю защитные и морочные заклинания, но попозже. Сейчас главное — зелье.

На её ладони вспыхнул язычок огня. Он был совсем маленьким, но его жара хватило бы, чтобы согреть огромный котёл воды за пару минут. Хотя котёл ей не нужен — лишь небольшая фляга, в которую она напоследок вылила целый флакон своей настойки: сгодится и для успокоения, и для обеззараживания. Теперь нужно сотворить само заклинание, которое поможет травам раскрыть свою магическую сущность и побороть оборотничий яд. И уже через час-другой Джон будет в порядке.

В Шабаше учили, что каждая трава имеет волшебные свойства, но без воздействия ведьмы они не проявятся.

Джон удивлённо смотрел на то, что она делала, но взгляд его был мутным и рассеянным. Конечно, магия его поражала, особенно если предположить, что раньше он с ней не сталкивался. При этом Элет не делала чего-то невероятно сложного и удивительного, если не брать тот случай в лесу, во время схватки с духом… Она до сих пор не поняла, что это было.

Вскоре зелье было готово. Элет намочила чистый лоскуток ткани и осторожно приложила его к ране. Джон поморщился и едва сдержал крик.

— Извини, — грустно улыбнулась она.

Множество морочных заклинаний и заговоров образовали вокруг них невидимый щит. Элет чувствовала, как силы оставляют её, но терпела. Сдаваться нельзя. Ради Джона.

Проходили минуты, а лучше не становилось. Джон стал белым как полотно, губы побледнели, глаза заслезились, на лбу показалась испарина. Элет поднесла к его лицу флягу с водой, но он лишь молча покачал головой.

— Ты только не засыпай, — предостерегла она, — иначе уже не проснёшься. — Тут Джон, как нарочно, прикрыл глаза, и ей пришлось кричать: — Я же сказала не спать! Держись, Джон, пожалуйста, не засыпай!

Элет сжала его руку, как ей показалось, достаточно сильно, впилась в ледяную кожу ногтями, не переставая кричать, просить, умолять и в то же время стараясь не плакать. Если он заснёт — не поможет даже зелье в сто раз сильнее того, что она приготовила. Организм должен помогать ему бороться с оборотничьим ядом.

— Да не сплю я, не беспокойся. Просто глаза режет, — прошептал Джон, едва шевеля губами.

— Давай я посмотрю рану.

Элет, конечно, ожидала худшего, но чтоб такое… Края значительно увеличившейся в размерах раны распухли, воспалились, вместе с кровью из-под повреждённой кожи выходил грязно-белый густой гной. Ничего, вообще ничего не зажило. И Джону, судя по его виду, становилось всё хуже и хуже.

— Больно? — спросила девушка, нервно сглотнув.

— Нет, — пожал плечами он и слабо усмехнулся. — Я вообще ног не чувствую, если честно.

Сердце Элет пропустило удар. А она думала, что хуже уже не будет…

Она быстро очистила рану от гноя, наблюдая за реакцией Джона. Он и бровью не повёл.

— Что же я сделала не так… — произнесла она тихо, не переставая сжимать холодную руку Джона. — Вроде всё добавила, всё сделала… Крапива, пустырник, кровохлёбка…

— Элет, давай я объясню, пока могу, как дойти до Хидельберга, — вздохнул Джон. Его бледные губы не покидала улыбка. Почему, почему он всегда улыбается?

— Не надо, ты сам меня туда проводишь, как мы и договорились. — Она сжала зубы от злости, но это не помогло: слёзы, обжигая глаза, потекли против её воли. — Тебе тоже нужно… вернуться домой, отомстить за сестру…

— Думаю, до тракта ты доберёшься, иди до Третьего перекрёстка, а оттуда — строго к югу…

Его голос слабел с каждым словом, дыхание сбивалось, а губы дрожали, мешая внятно говорить. И ещё Элет заметила, что Джон с трудом держит глаза открытыми.

— Заткнись, — сказала она. — Береги силы.

— Какой смысл, если я всё равно умру.

— Заткнись сейчас же, — повторила Элет, качая головой. Джон смотрел на неё мутным взглядом и улыбался, и за этой ей хотелось его ударить. И сейчас, наверное, если она ударит, собрав все свои силёнки, он тут же вырубится. — Ты не можешь меня оставить, понял? Ты же обещал!

Он молчал, наблюдая, как она плачет.

— Ты же единственный, кто сейчас… Кто… — Элет поняла, что несёт пургу, но молчать уже не было сил. — Ты мой единственный друг, Джон.

Сердце бешено било о рёбра, а мысли совершенно перепутались, вытесняя одна другую. Если он и правда сейчас умрёт… Пожалуй, ему это важно знать.

Элет попыталась вспомнить всё, что сделала для приготовления зелья. Все необходимые травы нашла, спирта добавила, заклинание сотворила, кровь… Кровь! Она забыла добавить кровь! Элет стукнула себя ладонью в лоб. Чтобы зелье, нейтрализующее другое зелье или магический яд, подействовало, изготовительница должна вложить в него частицу себя. Лучше всего действует кровь.

Элет взглянула на небо: солнце стояло в зените. У них есть ещё несколько часов… Впрочем, рана может убить Джона в любой момент, стоит ему только закрыть глаза и задремать.

— У тебя есть кинжал? — спросила она, стараясь незаметно смахнуть слезу.

— Только меч. Зачем тебе?

Молча Элет схватила рукоять меча обеими руками. Клинок был настолько тяжёлым, а девушка — настолько уставшей и измотанной, что ей потребовалось немало усилий, дабы хоть немного извлечь его из ножен. Она прижала ладонь к лезвию и чуть надавила. Обжигающая боль заставила сжать зубы и зажмуриться. Впрочем, эта боль ничего не значила по сравнению с той, которую испытывал Джон до того, как его нога онемела.

Несколько капелек густой крови упали во флягу с остатками зелья. Элет потрясла флягой, чтоб полученная жидкость размешалась, подогрела её на уже настоящем костре и, не глядя, сунула руку в сумку в надежде отыскать там чистый лоскут ткани. Но его не нашлось, пришлось рвать подол нижней сорочки.

— Не смей засыпать, — напомнила Элет, прикладывая обрывок серой ткани, пропитанной зельем, к полной кровавых сгустков ране. Ткань тут же покрылась красными пятнами. — Я забыла кровь, — объяснила она. — Поэтому зелье и не подействовало: в нём не было части меня. Без этого оно не получило магическую силу. Теперь должно сработать.

Джон молча кивнул. Элет аккуратно присела рядом с ним, обхватила колени руками и закрыла глаза. Она адски устала: ноги гудели, голова раскалывалась, веки тяжелели. Но нельзя позволять себе расслабляться: жизнь Джона ещё в опасности, солнце скоро зайдёт, а Элет не знала, как долго подействуют её морочные заклинания и щиты.

Когда солнце начало медленно краснеть, подползая к горизонту, Элет решилась проверить рану. Джон, всё такой же бледный, смотрел вперёд стеклянными глазами, почти не мигая. Но когда она осторожно приподняла квадратик ткани, молодой человек негромко вскрикнул и поморщился. Значит, онемение прошло, слава Богу…