Темным ведьмам не отказывают (СИ) - Гусина Дарья. Страница 13

Огнелапы, feuropedos australius, действительно подбрасывали яйца в гнезда огнедышащих рептилий. Срок созревания зародыша был на удивление короток – всего полтора месяца, что, впрочем, объяснялось вполне логичным образом: примерно столько длился самый жаркий период лета в местах обитания этих чудных зверушек.

Я почерпнула немало полезной информации из подробного бестиария Амалей, но больше всего меня порадовало примечание к статье: «Только что вылупившихся огнелапов охотно принимают различные зверинцы. Официальные заводчики feuropedos australius активно снабжают ими экзотические зоопарки. Стоимость одного экземпляра доходит до сотни креатов. Содержание огнелапов в качестве домашних питомцев категорически не рекомендуется, поскольку часто приводит к травмам владельцев, таким как ожоги, отравления…».

Я победно потерла руки. Теперь я не пособник диверсантов, а самый что ни на есть заводчик огнелапов. И руководит мной не какая-то там неуместная сентиментальность, а желание заработать. Как только дракончик вылупится, отвезу его в зоопарк. Главное, не забыть напоить его свежей свиной кровью, как рекомендуется в статье.

Сто креатов! Сто креатов! Это же… ! Много? Я понятия не имела, что можно купить на сто креатов, но надеялась, что оправдаю свои усилия, которые в основном сводились к необходимости обманывать Фо Амаля.

И что там насчет скорлупы? Так-так-так. Используется для создания украшений, считается стимулятором мужской силы. То есть баночка с толченой скорлупой яйца огнелапа вполне впишется в ряд склянок в моей будущей лавке.

Совершенно успокоенная, я вернулась в сад. Ведь во время так и не свершившейся экзекуции, если я не ошибаюсь (а в таких вещах я ошибаюсь редко), в моем расстроенном взоре запечатлелся чахлый кустик отпирай-травы возле забора.

… Даже если бы я забыла его точное местонахождение, на след меня навела бы дыра в ограде. Кованые прутья были отжаты в стороны, словно здесь потрудился гоблин.

Я аккуратно выкопала кустик и пересадила его на солнечное место, подальше от металла. Свежих листиков на нем оказалось немного, но была уверенность, что на подвальную дверь хватит.

Остро встал вопрос мини-лаборатории. Подошла бы любая комната … которую не жалко. Однако в результате очередного осмотра помещений выяснилось, что в особняке было жалко ВСЁ. Вряд ли Фо Амаль и его нарисованные родственники обрадовались бы красочным брызгам декоктов на гобеленах и разъеденному кислотой паркету.

Неосмотренным оставался лишь чердак. Я кружила по третьему этажу с комнатами для прислуги и хранения. Спускалась в сад и рассматривала чердачные окна снаружи. Ну вот же они! Возвращалась назад и утыкалась в глухую стену. Видимо, снаружи действовала какая-то искажающая перспективу магия.

Я присела у очередной арки в анфиладе пустых покоев, со стоном потерла лодыжки. И, наконец, не выдержала:

– В конце концов, кто в этом заинтересован?! – гаркнула я. – Я или ты?! Будь добр, помогай.

Дом нехотя отозвался скрипом половиц. Ему явно не хотелось раскрывать еще одну грань себя перед сомнительной гостьей.

Я ждала. Ничего не происходило. Или происходило? Услышав знакомый клекот и металлическое позвякивание, с жалобным возгласом подняла голову.

– Нет, только не сейчас!

На перилах балкона сидел Гриф. Вид у статуи был скептический и… взъерошенный. Львиный хвост нервно подергивался. В отличие от прошлого раза, грифон не выказывал никаких признаков интереса к моей эстетически совершенной персоне. Кажется, его вообще только что разбудили.

– Тебя дом прислал? – осторожно поинтересовалась я, на всякий случай, поджимая ноги.

Теперь понятно, куда бежать в случае чего, – к Фо Амалю. И когда грифон горестно вздохнул и повел меня по дому, перелетая от перил к лестницам, цепляясь за лепнину и дожидаясь меня на резных балках, я почувствовала некоторое разочарование.

Впрочем, вскоре оно сменилось радостью – Гриф привел меня на чердак. Это обширное помещение было поделено на отсеки. В них пылилась старая мебель, доживали свой век плетеные корзины и детские игрушки.

Я выбрала себе местечко, перетащила шаткий стол, под ножку которого положила кусок пробки… и с еще большим восторгом обнаружила, что нахожусь прямо над своей комнатой. Именно к облюбованному мной уголку под крышей вела лестница из моего чуланчика. Ни на секунду не засомневалась, что все это продумал дом.

Вскоре я отволокла наверху чемодан с зельями. На всякий случай прихватила с собой яйцо огнелапа и положила его на выступ под чердачным окошком – пусть днем подпитывается солнышком, а вечером греется у очага.

Склянки заняли свое место на полках древнего серванта. Горелка разместилась у вытяжки. Некоторые травы я принесла на чердак в горшочках, благо в старой теплице их имелось огромное множество.

Погрузившись в инвентаризацию вывезенных из Димора тинктур, не заметила, как пролетел день. Высунулась в окно, чтобы забрать яйцо, и увидела, как через двор усталой походкой шагает Фо Амаль.

Теперь я знала, откуда у инспектора плащ охотника – он некоторое время промышлял охотой на нежить. Поежилась: не самая легкая работенка. Сразу было понятно, что Герберт не избалованный наследник рода с приставкой «Фо», свидетельствующей о его старинном происхождении, знатности и влиянии. И как получилось, что его семья владеет темным волшебством и не перерождается?

Фо Амаль явно «весело» провел где-то время. Он шел, путаясь в ногах. Выскочивший из дома Книпс подхватил хозяина под руку и буквально отволок того внутрь.

«Наколдовался и истощился. Он их искал, – подумала я. – Своих врагов, подбросивших яйцо. Тех, кто мелкие сошки. Он их обязательно найдет».

Глава 10

Спрятав яйцо в подставке у камина, я спустилась в гостиную. Фо Амаль возлежал в кожаном кресле и выглядел бы, наверное, вполне уютно (с вытянутыми, накрытыми пледом ногами), если бы не синюшная бледность и темные жилки на веках. Пальцы рук, унизанные почерневшими родовыми кольцами (еще один признак истощения магического резерва), подрагивали, когда маг делал вдох.

Я подошла ближе. Помер? Наколдовался и отошел в мир иной? Нет, дышит. Просто спит.

А ведь он немногим старше, чем я. Сколько ему? Двадцать семь, двадцать девять? Вряд ли больше. Во сне выглядит, как взъерошенный мальчишка. Это все манеры – вежливые, отстраненные.

Тяжело, должно быть, стать изгоем в неполные тридцать. Магия хоть и дарит долголетие, но накладывает неизгладимый отпечаток на поведение. У волшебников постарше скупые, выверенные движения – они цедят магию, зная, как хрупок резерв. Для старика Фо Амаль слишком вертляв.

– Хотите прикончить меня собственноручно? Обрести свободу без усилий? – поинтересовался инспектор, не открывая глаз. – Я вас услышал. Учуял. Вы пахнете травами, словно скошенный луг.

Ну хорошо хоть не «воняете». Я пожала плечами и пробурчала:

– А зачем мне вас убивать? Вы и сами хорошо справляетесь. Вот, пожалуйста, болтались черт знает где. Без меня.

– А вы бы хотели, чтобы я болтался с вами?

– У нас договор. Я вас защищаю. Рада, что к вам окончательно вернулись обоняние и чувство юмора. И силы, как я погляжу. Но зачем было спускать весь резерв? У вас даже губы серые!

– А вы часто работали с истощенными?

– Случалось.

Наверное, что-то такое… особенное прозвучало в моем голосе, потому что Фо Амаль открыл один глаз, цепко глянул на меня… болезненно застонал и снова зажмурился:

– Боги, ваши волосы… Вы рдеете, словно кумач. Глаза заболели.

Я машинально потрогала макушку. Ну… рдею. Вся в папеньку. Утром, как приличная фра, подколола копну шпильками, но дневная бурная деятельность свела все усилия к нулю.

– Если бы вы разбирались в астрологии, Сола… – снисходительно протянул инспектор.

– Я разбираюсь. Немного. Знаю, когда собирать травы и все такое.

– Если бы вы ХОРОШО разбирались в астрологии, то знали бы, что сегодня день, когда Марс медленно и нежно входит в лоно Огненного Скорпиона.