Оценщик (СИ) - Модус Илья Сергеевич. Страница 2
В глобальном плане это должно снять основные проблемы человечества — зачем воевать за ресурсы или что-то подобное (чего и так не особо много), если все принадлежит Корпорации?
Филиалы не воюют друг с другом — это противоречит политике Корпорации, а потому…
Честно говоря это кажется идеалистическим бредом, потому и возникают подозрения, что в Совете Директоров заседают какие-то старички с деменцией, а потому их никто и никогда не видит лично, кроме Директоров Направлений, которые стоят на ступеньку ниже их.
Правда, тех остряков-шутников, которые говорят, дескать, наши «дементии» (как называют из-за подозрения в деменции Совет Директоров), мечтают вновь вернуться к звездам и строят подобие корпоративного социализма (что бы эта хрень политологическая не значила), давненько не видно.
Так или иначе, но Корпорация завоевывает планету, отчаянно рыщет по Солнечной системе в поисках тех ресурсов, которые еще остались, не будучи употребленными на рывок к звездам.
Конечно, говорят, что у нас всего достаточно, но…
Камон, гайз, включите голову!
Если Корпорация даже отказалась от создания единой валюты в виде банкнот, монет, вывели из обращения драгоценные металлы, камни, даже привычных электронных денег, а вместо этого возродила (но со всей изюминкой, конечно) древнюю, как дерьмо первого президента США, Систему Социального Рейтинга, которую применяли в Земной Федерации до Веков Колонизации, это о чем-то говорит, нет?
Система «Злодейка» — это, как раз мутированная с помощью сумрачного гения программистов Корпорации Система Социального Рейтинга.
Но, если только Земная Федерация начисляла очки за «добро», то есть за одобряемые государством действия, то Корпорация начисляет очки «злодейства» — за то, что делается в угоду Корпорации.
И да, очками «злодейств» их называли так, чисто поржать, но реально их за аморальные поступки можно получить.
Правда, только нам, суперсолдатам, прошедшим генетические и кибернетические протезирования, хе-хе…
Ну, типа как бонус к нелегкой службе на передовой покорения мира.
Мол, сделал гадость — в кармане радость.
ССР, кстати, Земная Федерация ввела тоже потому что откровенно затрахались тратить ресурсы на банкнотно-монетные дела.
Тогда ж все доступные ресурсы бросались в строительство космических кораблей.
Ну, мол, это сейчас пояса затянем, к звездам полетим и будет все чики-пики, а получилось как всегда.
Со всем этим бардаком одно хорошо — Корпорация теперь делает вещи и механизмы, которые реально долго служат и крепкие, что мои яйца, когда я в одно едало вышел против американской пародии на наших суперсолдат.
«Гонункулы», как мы называем все попытки недобитков создать биологически улучшенных гуманоидных существ, которые, типа, должны справиться с армией Корпорации Зла.
Но, так или иначе, мне вот, например, ясно как и то, что Корпорация неспроста еще до начала своего завоевания мира выкупила у правительств оставшиеся межзвездные корабли, что вся эта история про Века Колонизации — чистой воды рассказ для простачков.
Историю пишут победители, они и назначают проигравших Злом, переписывая историю под себя.
Не делают этого только те, кому есть чем гордиться в прошлом, например, действиями своих предков.
Правда, есть нюас…
— КАПИТАН!!! НЕ СМЕЙТЕ МЕНЯ ИГНОРИРОВАТЬ!!!!
«Идет начисление большого количества очков злодейства».
Ох, «Злодейка», жаль, что твоих создателей из огнеметов сожгли, я бы им с радостью подправил извилины.
Всем Система хороша — проста, надежна, но этот ее «подростковый» уровень развития…
— Да здесь, я, здесь, док, ушел в себя, забыл оставить табличку «Вернусь не скоро!».
«Идет начисление очков злодейства».
— Однажды, — прошипел китаеза, — вы откроете глаза и поймете, что находитесь в палате психиатрической клиники и вам вот-вот произведут лоботомию! Что вы на это скажете, капитан Смелый?
— «Простите, доктор, что занял ваше место, ложитесь, койку я нагрел. Да нессыте, вам тут всего лишь в мозг долбиться будут».
Прости, мужик, я не со зла.
Хотя, погодите-ка!
Хы-гы-гы…
«Идет начисление охрененно большого количества очков злодейства».
Старикан, ты просто космос!
— Т-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-к, — протянул я, глядя на громадный цилиндрический автоклав, который стоял в центре помещения. — И это барахло я притащил из страны Восходящего Буккакэ?
— Нет! — послышался раздраженный сварливый окрик за моей спиной, сопровождающийся звуками шкрябанья металла по бетону. — Ты привез вот это! Ох, фотонмне в нос, какая тяжелая! Да помоги мне!
Развернувшись, я посмотрел на довольно любопытную картину.
Невысокий, толстенький, с проплешиной, подозрительно похожей на отпечаток сапога, в паре метров от меня находился Доктор Зло.
Так мы (совершенно серьезно) зовем главного научника Корпорации, безумного технофашиста, в обязанности которого входит как изучение, так и повторение образцов техники до Веков Колонизации, так и создание новых образцов вооружения и защиты для бойцов организации.
Проблема заключалась в том, что рабочих образцов первого типа практически не осталось (либо мы до них еще не добрались), а для второго у него имелся штат сотрудников, лучших на планете.
Сам же Доктор Зло занимался какой-то безумной евгеникой и самыми невероятными опытами с безжалостностью и холодным расчетом на уровне своего негласного кумира — старого нацистского ублюдка по имени Менгеле, который ставил опыт над военнопленными в концентрационном лагере где-то в середине двадцатого века.
Менгеле и его шайка — конченные на весь гипотоламус, но вслух при Доке об этом лучше не говорить, если нет желания писать через трубочку, торчащую из мочевого пузыря.
Совет Директоров закрывал глаза на его безумные опыты, потому что этот ублюдок как-то убедил «деметиев», что только бескомпромиссные опыты на тех, кого не жалко, двигают прогресс.
За такое бы ему голову повернуть до щелчка в сторону спины, но, в нашем мире навряд ли подобное можно считать чем-то из ряда вон выходящим по сравнению с тем, чем мы занимаемся.
И, что еще хуже, этот ублюдок в самом деле добивался результатов, которые шли на пользу Корпорации.
То заразит военнпленных какой-то там чумой, и через месяц разрабатывает лекарство.
То оперирует инсультников, ковыряясь в их мозгах с упорством пекаря, замешивающего тесто и, хоп, сюрприз, — человек вместо овоща превращается в среднестатистического работягу.
Изменение лучших из лучших солдат и превращение их в биологически измененных киборгов, напичканных имплантами для взаимодействия с полимерной броней, что крепче полуметровой гомогенной брони, но невероятно дорога в производстве, тоже его извилин дело.
Даже конура, в котором мы находились, вполне сходится со всеми представлениями о сумрачном ученом-психопате.
Какой-то дрянной, но просторный подвал, заставленный многочисленным оборудованием непонятного мне назначения, в котором из освещения лишь несколько панелей, мощности которых хватает разве что видеть автоклав и небольшое пространство вокруг него.
И сейчас Доктор пытался сдвинуть с места тот самый саркофаг, который я привез из Японии.
— Док, ты бы не напрягался, извилины распрямишь, — предостерег я научника от травмы. — Твои мозги нужны Корпорации.
— Шел бы ты в задницу, Смелый, — Док с чувством пнул саркофаг и посмотрел на меня. — Эта древняя хреновина весит целую тонну. Перенеси ее во-о-он туда, к камере.
Н-да…
Сам суперсолдат создает, а ящик весом в тридцать килограмм не может перенести туда, куда следует.
Выполнив его просьбу, поинтересовался:
— Так что происходит, Док? Зачем меня выдернули из Японии? И что это за саркофаг?
Плешивый посмотрел на меня как на биомассу (вполне обычное его отношение ко всем, кто ниже его по положению в Корпорации, где он и такие как он на ступень ниже Директоров направления).