Мешок с костями - Кинг Стивен. Страница 27

Уж в школе-то наверняка. Потому что девочки из трейлеров, как правило, в колледж не попадают, за исключением, конечно, вундеркиндов. И веревки она будет вить из них до тех пор, пока из-за Великого Поворота Жизни не выедет прекрасный принц и не припечатает ее к дороге, прежде чем она поймет, что белая разделительная полоса — не самое безопасное место. А потом все повторится вновь.

Святый Боже, Нунэн, немедленно прекрати, приказал я себе. Ей всего три года, а ты уже видишь ее с тремя детьми, двое из которых со стригущим лишаем, а третий — умственно отсталый.

— Большое вам спасибо, — повторила Мэтти.

— Все нормально. — И я ущипнул маленькую девочку за вздернутый носик. И хотя на ее щечках еще не высохли слезы, в ответ она ослепительно улыбнулась. — Это очень разговорчивая маленькая девочка.

— Очень разговорчивая и очень своевольная. — На этом Мэтти тряхнула-таки дочь, но та не выказала никакого страха, как бы говоря, что обычно ее не трясут и не бьют. Наоборот, ее улыбка стала шире. Улыбнулась ей и мать. Тут уж я окончательно убедился, что она очень мила. А если одеть ее в платье для тенниса и пригласить в загородный клуб Касл-Рока (куда она могла попасть только горничной или официанткой), то там она смотрелась бы просто красавицей. Юной Грейс Келли [42], никак не меньше.

Потом она посмотрела на меня, ее глаза стали серьезными.

— Мистер Нунэн, я не такая уж плохая мать.

Я, конечно, удивился, что ей известна моя фамилия, но лишь на секунду. Она достаточно взрослая, чтобы читать мои книги, и, возможно, предпочитала проводить вторую половину дня с ними, а не смотреть телесериалы вроде «Центральной больницы» и «Одна и единственная жизнь». Они, пусть и не намного, но получше.

— Мы с ней поспорили, когда идти на пляж. Я хотела повесить выстиранное белье, перекусить, а уж потом ехать на озеро. Кира же считала… — Она замолчала. — Что такое? Что я сказала?

— Ее зовут Киа? Правильно… — Тут и я не смог продолжать. Произошло нечто экстраординарное: мой рот наполнился водой. Меня охватила паника. Наверное, я оказался в положении человека, переплывающего океан, которого внезапно захлестнула волна. Только мой рот наполнила не соленая, а холодная. В ней разве что чувствовался слабый металлический привкус, как у крови.

Я отвернулся от них и сплюнул. Ожидал, что из меня хлынет целый поток, какой выливается изо рта едва не утонувшего человека. Но нет. Слюны хватило лишь на скромный плевок. И ощущение, что рот полон воды, пропало еще до того, как моя слюна долетела до обочины. Пропало напрочь, словно его и не было.

— Этот дядя плюнул, — деловито отметила девочка.

— Извините. — Я и сам не понимал, что со мной произошло. — Наверное, замедленная нервная реакция.

В глазах Мэтти отражалась тревога, словно она решила, что мне не сорок, а восемьдесят. Впрочем, подумал я, для ее возраста все одно, что сорок, что восемьдесят.

— Может, подъедем к нам? Выпьете стакан воды.

— Нет, я уже в норме.

— Отлично. Мистер Нунэн, я хотела только сказать, что такого никогда не случалось. Я развешивала простыни… она сидела в трейлере, смотрела мультфильмы про Микки Мауса по видеомагнитофону… а потом, когда я зашла за прищепками… — Она смотрела на девочку, которая больше не улыбалась. Вроде бы до нее начало доходить, чем все могло закончиться. Глаза округлились, готовые наполниться слезами. — Ее не было. Я думала, что умру от страха.

Тут рот ребенка задрожал, из глаз брызнули слезы. Мэтти погладила ее по волосам, прижала ее головку к кеймартовскому топику.

— Все хорошо, Ки, — проворковала Мэтти. — На этот раз все обошлось, но ты не должна выходить на дорогу. Это опасно. Маленьких на дороге могут раздавить, а ты маленькая. Маленькая и самая моя любимая.

Девочка рыдала все сильнее. После таких рыданий ребенку следовало прежде всего поспать, даже перед походом на пляж.

— Ки плохая, Ки плохая, — твердила она, уткнувшись лицом в мамину шею.

— Нет, сладенькая, тебе же только три года, — успокаивала ее Мэтти, и от ее слов последние опасения в том, что она — плохая мама, развеялись как дым. А может, от них давно уже ничего не осталось: ребенок — упитанный, ухоженный, развитой, без синяков.

Все это откладывалось на одном уровне сознания. А на другом я пытался понять, как такое вообще могло случиться: маленькую девочку, которую я унес с белой разделительной полосы, звали Киа, тем именем, которое мы собирались дать нашему ребенку, родись у нас девочка.

— Киа. — Я словно пробовал ее имя на вкус. Осторожно погладил по головке. По теплым, шелковистым волосам.

— Нет, — возразила Мэтти. — Это она так себя называет, потому что не выговаривает букву «эр». Она — Кира, не Киа. Греческое имя. Как у благородной дамы. — Она потупилась. — Я выбрала ее из книги детских имен. Проштудировала ее, когда была беременной.

— Прекрасное имя, — кивнул я. — И я не думаю, что вы — плохая мать.

Тут мне вспомнилась история, которую Фрэнк Арлен рассказывала на Рождество. О Пити, младшем из Арленов. Стараниями Фрэнка все, кто сидел за столом, покатывались со смеху. Даже Пити, заявлявший, что он ничего такого не помнит, смеялся до слез.

Как-то на Пасху, рассказывал Фрэнк, когда Пити было лет пять, их родители устроили им охоту за яйцами. Днем раньше, отправив детей к бабушке и дедушке, родители спрятали в доме больше сотни крашеных яиц. А в пасхальное утро начались их поиски. И продолжались до тех пор, пока Джоанна, которая вышла во внутренний дворик, чтобы пересчитать свою добычу, не подняла голову и не закричала во весь голос. Потому что увидела Пити, ползущего по карнизу аккурат в шести футах над бетонным полом.

Мистер Арлен спас Пити, в то время как остальные члены семьи, взявшись за руки, стояли внизу, замерев от ужаса. А миссис Арлен непрерывно молилась, причем произносила слова так быстро, что они налезали друг на друга и было совершенно непонятно, что она говорит. А когда сильные руки мужа схватили Пити и унесли в раскрытое окно спальни, она повалилась без чувств, разбив о бетон нос. Когда Пити спросили, что он делал на карнизе, тот ответил, что хотел проверить, нет ли яиц в сливной канавке, что шла по краю.

Я думаю, в каждой семье есть хоть одна похожая история. Выживание в таких ситуациях маленьких мальчиков и девочек — более чем убедительное свидетельство (во всяком случае, для родителей) существования Бога.

— Я так напугалась! — Мэтти вновь выглядела на четырнадцать лет. Максимум на пятнадцать.

— Все уже в прошлом, — успокоил ее я. — И Кира больше не будет выходить на шоссе. Не будешь, Кира?

Она замотала головой, не поднимая глаз. Я предположил, что девочка заснет, прежде чем Мэтти доберется до трейлера.

— Я и представить себе не могла, что такое может произойти. Один из моих любимых писателей появляется, как джин из бутылки, и спасает мою девочку. Я знала, что у вас в Тэ-Эр усадьба, старый бревенчатый дом, который все называют «Сарой-Хохотушкой», но люди говорили, что вы не приезжали сюда после смерти вашей жены.

— Я действительно давно не приезжал. Будь «Сара» моей супругой, а не домом, вы бы могли назвать мое появление здесь примирением по решению суда.

По ее лицу пробежала улыбка, но мгновение спустя исчезла.

— Я хочу попросить вас об одном одолжении.

— Просите.

— Пожалуйста, никому об этом не говорите. Это может повредить и мне, и Ки.

— Почему?

Они прикусила губу, уже собираясь ответить на мой вопрос, но в последний момент передумала.

— Не важно. Но я буду вам очень признательна, если в городе не узнают об этом инциденте. Более чем признательна.

— Нет проблем.

— Вы серьезно?

— Конечно. Я обычно приезжал сюда летом, в последние годы вообще не приезжал, так что знакомых у меня здесь немного. — Разумеется, я хорошо знал Билла Дина, но судачить с ним не собирался. Это, однако, не означало, что он остался бы в неведении. Если юная дама думала, что от местных жителей останется тайной поход ее дочери на пляж, она сильно заблуждалась. — Мне представляется, что мы уже находимся в центре внимания. Взгляните на автомастерскую Брукса. Не поворачивайтесь, посмотрите как бы невзначай.