Сделка с вечностью (СИ) - Хай Алекс. Страница 53

Айша едва не поперхнулась вином. План даже на словах звучал чудовищно невыполнимым.

— Как же нам найти этого Хранителя? — аккуратно спросила она.

Юимриль, однако, отчего-то не видела в этом проблемы.

— Он древен. Он нарушил клятву не покидать Сердце. Нарушил клятву не использовать силу и знания для власти над людьми. И, признаться, слишком уж наследил в мире людей. Настолько, что в ваших краях всякий знает его имя. Ибо Хранитель, которому поручили оберегать сердце Ваг Рана, некогда носил имя Руфал.

Айша побледнела.

— Тот самый?

— Тот самый.

Айша едва не присвистнула. Вспомнила легенды, вспомнила каменные барельефы... Верилось с трудом, но история сходилась.

— Да уж, интересный поворот истории, — сказала она. — Да только Руфал жил очень и очень давно. Ни один человек не проживет полторы тысячи лет.

Юимриль переглянулась с Эйсвалем и улыбнулась.

— Мне гораздо больше. Хранитель может жить многие и многие столетия, если его связь с Сердцем не будет нарушена, — объяснила латанийка. — Но, разумеется, его можно убить, как и всякого человека. Мы не бессмертны. Просто черпаем жизненную силу из нашего Сердца.

— А что же стало с Хранителями мертвых Сердец?

— Погибли, защищая свои артефакты. Сердце может жить без Хранителя, а вот Хранитель без сердца долго не протянет. К слову, последний Хранитель Сердца Уль Тира до его раскола, носил имя Гилленай. И он действительно был сыном предыдущего Хранителя. На том строилась наша латанийская вера — на сохранении силы и уважении к жрецам, Хранителям, которые оберегают Сердца. Ее мы принесли на расколотые земли. Но за годы эта вера изменилась настолько, что вмешиваться и что-то исправлять бессмысленно и опасно.

Айша жестом потребовала еще вина и, наплевав на приличия, выпила золотистый нектар залпом.

— Что же сегодня за день откровений?

— Вы отлично держитесь для человека, чей мир перевернулся несколько раз за эту встречу, — улыбнулся Эйсваль. — Не ожидал от вас такого самообладания.

— Значит, ваш интерес, скорее шкурный. Латандаль боится, что утрата вагранийского Сердца повлияет и на вас: меньше магии, нестабильные ситуации и прочее, прочее... и вы готовы поделиться знанием и поддержать восстановление Ваг Рана, не претендуя на наши границы?

— Если успеете до смерти Руфала. Сейчас, разумеется, он носит иное имя. Увы, мне оно неизвестно. Хранителя сможет опознать только человек с мощным даром провидца. Найдите такого.

— А у вас таковых нет?

— Увы, — покачала головой Юимриль. — Я не всесильна.

— Задача не легче предыдущей, — усмехнулась Айша. — Хорошо. Допустим, мы обнаружим Руфала и даже убедим его найти преемника и принести себя в жертву Сердцу. Артефакт воскреснет, равновесие будет восстановлено. Как посол страны, стоящей на грани гибели, я обязана выяснить, какую максимальную выгоду можно извлечь из всей этой затеи.

Эйсваль подался ближе. На этот раз Айша избегала смотреть ему в глаза — слишком уж яркими они были, словно у кошки.

— Договор с Латандалем, — сказала король. — Мы снабжаем вас ресурсами для восстановления. Как вы уже могли заметить, этого у нас хватит на два Ваг Рана. В отличие от армии.

— Звучит заманчиво. Значит, вы помогаете нам восстановиться, а мы делаем так, чтобы остаток Эрбитерума не развалился к черту?

— Вроде этого. Есть еще кое-что, — вмешалась Юимриль и взглянула на Эйсваля. — Расскажите про Эннию.

— Эннийское сердце, можно сказать, работает без Хранителя. Нужен новый. Быть может, нам удастся договориться с Магистратом и получить дозволение на поиск артефакта. Если у нас получится найти и наладить работу, жить всем станет гораздо легче.

— Энния получит на своих землях больше магусов, сильное колдовство, крепкую землю... А вы — доступ к артефакту, которое даст ответы на вопросы прошлого. Такая планируется сделка? — уточнила Айша.

— Мы вели переговоры с Магистром Флавиесом и почти договорились, но, увы, он скончался.

Айша широко улыбнулась.

— Я слышала, у Магистра есть очаровательная юная внучка. Подопечная самого императора Демоса.

— А мы слышали, она состоит в переписке с неким молодым членом Шано Оддэ, героем восстания, свергнувшего Заливара нар Данша, — ответил король, отпив вина. — И что этот героический юноша из уважаемой семьи очень дружен с вами, Шано Ройтш. Ваши удивительные связи могут помочь нам обойти стену, в которую придется биться лбом еще несколько лет.

Айша осушила последний бокал.

— Фештан нар Толл — здравомыслящий человек. И он пойдет на все ради восстановления своей страны. Разумеется, я передам ему вашу просьбу.

Король поднялся из-за стола.

— В таком случае мы договорились?

— Есть ли у меня время подумать и подготовить бумаги? — Спросила Айша.

Эйсваль благосклонно кивнул.

— Разумеется. Вы вольны оставаться нашей гостьей сколько пожелаете, и все же я вынужден просить вас не медлить с решением. Если Руфал умрет, Сердце восстановить не получится.

— Он древен и крепок. Даже без Сердца он протянет еще довольно долго, — добавила Юимриль. — И все же его величество прав. Медлить не стоит. Будьте нашей гостьей, насладитесь праздником. Но соглашение нужно заключить как можно скорее. И не бойтесь связывать себя договором с Латандалем: короли этих земель дают клятву праведности. Король Эйсваль будет проклят, если обманет партнера. Такой обет наложила на него Гинтаре из Тальдора.

— Я смотрю, она везде подсуетилась.

— Еще бы, — улыбнулась Юимриль. — Ведь именно она должна была стать Хранительницей после меня. Но судьба распорядилась иначе.

— У меня остался последний вопрос к Хранительнице. — Айша остановилась на пороге террасы и обернулась к Хранительнице. Юимриль вышла из-за стола последней, с интересом глядя на посла. — Тот самый Гилленай? Действительно тот самый?

— Да.

— Значит, столько сотен лет мы все поклоняемся мертвому богу давно исчезнувшего мира?

— Есть гипотеза, что все девять Сердец можно восстановить. Чем больше силы вернется в мир, чем выше вероятность, что родятся люди, способные сломать завесу с мертвых земель и вдохнуть силу в умершие артефакты. Я не знаю этого наверняка, Шано Айша ан Ройтш. Но я хочу в это верить. Гилленай — лишь имя, чудом сохранившееся на одном из древних камней на чудом выжившем острове Латандаль. Гилленая не вернуть, но, быть может, мы все однажды сможем стать богами? И раз так, дорогая Шано, неужели это не стоит всех попыток?

4.2 Эллисдор

— Ну же, давай!

Веззам, казалось, издевался над ней. Истерд, привыкшая вкладывать в удар больше силы, но жертвовать подвижностью, чувствовала себя неповоротливой развалиной в поединке с вагранийцем. Тощий как жердь, жилистый и высокий, как башня, командир «Сотни» умудрялся двигаться очень быстро. И никто в Эллисдоре еще не смог его одолеть.

Но Истерд не переставала пытаться.

Снова выпад. Клинок просвистел совсем рядом с ее лицом. Слишком близко подпустила. Женщина зашипела от обиды — как она могла пропустить этот удар? Но Веззам явно ожидал, что она шагнет в сторону. Истерд осталась на месте — лишь уклонилась корпусом от удара, тем самым выиграв драгоценное время. Не успела рука вагранийца опуститься, как меч рундки почти что ткнул в открывшийся бок Веззама.

— Хорошо, — сухо похвалил Первый. — Уже гораздо лучше.

Истерд улыбнулась и вытерла пот со лба. Прохладный ветер принес насыщенный аромат поздних луговых трав. Королева сделала несколько глубоких вдохов, усмиряя сердцебиение, и подумала, что надо бы попросить служанок набрать пару букетов желтого бурачка для покоев. Здесь было принято застилать полы жилых комнат соломой, и в нее часто добавляли луговые или садовые травы, чтобы перебить неприятные запахи. А неприятных ароматов в большом замке хватало.

— Что скажете обо мне после стольких занятий? — Истерд взглянула на Веззама. Ваграниец не выглядел ни уставшим, ни запыхавшимся. Словно демон, что не умел дышать. Истерд знала, что вагранийцев в этих местах недолюбливали, особенно после истории о бывшей военачальнице старого короля. И все же во всем, что касалось владения мечом, по мнению Истерд, Веззаму равных не было.