Третья капля магии (СИ) - Лешкевич Лариса. Страница 42

— Кого ты убил? — спросила Айна, подсаживаясь ближе к тлеющему костру.

— В этих лесах много куропаток, ничего не случится, если несколько из них погибнут! — пошутил Тэумар, отрезая острым ножом птичью ногу, приправленную ароматным дымом и протягивая ее Айне на широком листе папоротника.

Судьба сама решает, что верно, а что нет. Волей неволей, а им приходится и разговаривать и общаться друг с другом. Так может быть, в самом деле, лучше отбросить всякие мысли о мести? Пусть они живут — и сын и отец!

Айна не сомневалась, что Тэумар сдержит свое слово и отвезет ее в Этеляну, после того, как завершится их опасный поход. Так почему бы не смягчить сердце?

Вкусная еда и родниковая вода, с несколькими каплями вина из припасенной Тэумаром фляги, сделали ее расслабленной и уступчивой. О плохом думать не хотелось.

— Я отдохну немного, — сказал Тэумар, устало опираясь спиной о толстый дубовый ствол.

— Не волнуйся ни о чем, — приветливо проговорила Айна, — я обещаю, что и шага отсюда не сделаю и разбужу тебя при малейшей тревоге.

— Хорошо… Затем и ты сможешь еще поспать…

Айна с улыбкой кивнула.

Тэумару ничего не оставалось, как довериться своей спутнице. Он закрыл глаза, убеждая себя, что задремает ненадолго, но пересилить забытье ему не удалось, и пелена сна мгновенно занавесила его сознание, несмотря на возбуждение от недавнего нападения.

Айна подкинула веток в огонь, глядя как струится воздух, охваченный незаметным в солнечном мареве, пламенем.

Ей очень хотелось сбросить с себя эту, пусть и удобную, но тяжелую одежду, подставить тело ветерку и солнечному свету, насладиться ими досыта, но она ограничилась лишь тем, что расстегнула куртку, сняла сапоги, закатила по колена штанины и с наслаждением погрузила босые ноги в густоту теплой травы.

Едва ли не впервые со дня ее похищения, испытывала Айну такую легкость и безмятежность. Досада от того, что она так запросто сбежала, понимая, что, возможно, обрекает своего попутчика на смерть, лишь легкой тенью коснулась ее души. Никаких особенных мук раскаяния Айна не испытывала. Конечно, она не станет намеренно просить для него смерти, но если с ним в пути случится какая-нибудь беда, то ее вины в этом не будет!

Она невольно скользнула взглядом по фигуре Тэумара и вспомнила свою мимолетную радость от того, что ему удалось все же справиться с опасностью… Сейчас он крепко спал — дыхание его было почти беззвучным, а лицо светлым и спокойным.

В легендах Этеляны рассказывалось, что когда-то существовала неизменная традиция женить дочерей и сыновей на представителях соседнего племени. Но незадолго до того, как воды Великой реки ушли под землю, Этеляна и Лянсида изменили заветам предков и обручили детей с другими претендентами — прибывшими из дальних краев искусными чародеями. Это послужило началом недовольства, которое с пропажей магии только усиливалось, а затем переросло в открытое противостояние.

А если бы ничего не изменилось, то Айне, возможно, судилось бы выйти замуж не за Лэми, а за Тэумара.

Неожиданно Айне пришло на ум, что она с детства знала то, что Лэми ее жених, и что в назначенный срок они соединят свои судьбы. Поэтому она всегда смотрела на него как на будущего мужа и не размышляла о других вероятностях.

Айна нахмурилась, пораженная внезапной догадкой. А если бы ее и Лэми не связывало слово, данное их родителями, как бы тогда складывались их отношения? Полюбили бы они друг друга?

— Нет, даже думать об этом не желаю! — прошептала Айна, трогая палкой прогоревшие, потрескивающие угли, — Неважно, откуда возникла любовь между нами, главное — она есть…

То там то здесь, в лесных чащах вскрикивали птицы. Лошади, освобожденные от сбруи и тяжелых колчанов со стрелами, тоже дремали, склонив головы и тихонько фыркали, отгоняя длинными сильными хвостами назойливую мошкару.

Неумолимо накатывала полуденная жара, и Айна позволила костру погаснуть.

Она собрала остатки еды, завернула их в листья и спрятала в тень, под корни деревьев, откуда все еще веяло легкой сыростью и прохладой.

Незнакомый лес манил к себе, настойчиво звал в свои сумрачные таинственные дебри, но Айна досадливо отмахнулась от этого зова. Она дала слово Тэумару, что не оставит его, спящего в одиночестве, к тому же неизвестно, что на самом деле скрыто за всей этой безмятежностью и пестрой солнечной тенью.

Айна прислушалась. Ей почудился протяжный, несущийся издалека злобный вой. Может, это косматые чудовищные волки гонят по Каменистой равнине свою добычу?

Солнечный луч нашел узкую прореху в резной листве упал на лицо, спящего по ту сторону костра Тэумара. Тот вздрогнул, рассеянным жестом смахнул его со щеки, но не проснулся. Айна невольно улыбнулась, вдруг поймав себя на мысли, что Тэумар — первый в ее жизни мужчина, сон которого ей приходится охранять.

Она вздохнула и, повернувшись к нему спиной, стала зачарованно вглядываться в россыпь темно-зеленых и светло-зеленых узоров кудрявой дубовой листвы.

Неожиданно что-то холодное коснулось ее голой ноги, затем раздался легкий свист и шипение. Айна вскрикнула, отскочила и, поскользнувшись на траве, едва не упала.

В полушаге от нее лежала крупная змея, рассеченная пополам острым ножом, и две разделенные части продолжали яростно извиваться. С клыков, обнаженных в последнем судорожном оскале, капал яд, моментально высыхал на солнце и испарялся, источая острый неприятный запах.

Тэумар стоял на коленях под деревом. Рука его все еще была занесена вверх, словно для броска. Смуглое лицо посерело от страха.

— Я услыхал шорох ее тела в траве, — медленно проговорил Тэумар, — и от того проснулся…

Он поднялся и подошел к змее, которая уже перестала извиваться. Айна, сотрясаемая нервной дрожью, по-прежнему не могла вымолвить ни слова.

Тэумар сжал в ладонях ее ледяные руки, и она не отняла их.

— Этот лес опасен как ночью, так и днем, — проговорил он, — Боюсь, нам придется укрываться в магическом кольце, а отдыхать как можно реже.

— Ты умеешь создавать магическое кольцо? — спросила Айна, постепенно приходя в себя от звука его голоса.

— Умею, но не длительно… А ты?

— Нет, моей сознательной магии недостаточно для защиты. Я еще слишком молода… Благодарю тебя… — прошептала она, пожимая ладонь Тэумара и тут же осторожно высвободила свои руки из его рук.

— Мы оба должны понять и принять то, что нам придется заботиться друг о друге, раз уж мы движемся таким опасным путем…У нас есть три капли магии, но это на самый крайний случай…

— Я этот путь не выбирала, Тэумар, — вздохнула Айна, впервые за все время назвав его по имени.

— Мне понятны твои переживания! Но какой же я сын, если не попытаюсь спасти отца? К сожалению, без тебя это невозможно.

Айна не ответила, она быстро натянула сапоги, застегнула куртку и проверила, надежно ли пристегнуты ножны к поясу.

— Оседлаю лошадей и двинемся, — сказал Тэумар, понимая: рано или поздно, но наступит пора рассказать Айне правду о том, что Изенар не по прихоти собственной ее похитил, а по договоренности с Саймом. Конечно, он обманом вынудил того дать клятву, только сути его поступка это не меняет… Но Тэумар пока еще не знал, какие слова подобрать, чтобы смягчить удар от подобных откровений.

Глава 31

Дом Иви, хоть и был спокоен и тих, все же не мог стать надежным прибежищем для влюбленных, — он не годился для произнесения клятв и проведения ритуалов.

Лес, раскинувшийся на берегах узкой, быстрой речушки, огибавшей город, виделся Сайму и Мерьяте более удобным местом для совершения всех необходимых таинств.

Перед тем, как уйти из дому, Мерьята разбудила Ройкуса и предупредила, что желает немного прогуляться по окрестностям. Сайм ждал ее в тени ворот.

Верный слуга вызвался сопроводить свою госпожу, но Мерьята дала понять, что это лишнее, а Ройкус не привык обсуждать решение хозяйки. Иногда она сама просила его присутствовать на прогулках, но так, чтобы она его не видели и не слышала, и тогда Ройкус осторожно крался позади нее, стараясь не выдать себя ни единым звуком и не мешать Мерьяте наслаждаться одиночеством.