Только твоя (СИ) - Лель Агата. Страница 36

Я не желаю видеть его сейчас. Не смогу! Нет моральных сил слушать извинения, объяснения и особенно это банальное "это не то, о чем ты подумала". Я видела все собственными глазами, разве можно это хоть как-то оправдать?

Но в гостиную входит не Дамиан. Артемий.

Даже не хочу знать, откуда у него снова ключ и что этот человек здесь забыл. Я просто хочу уехать отсюда.

– Привет, давно не виделись, – захлопывает за собой дверь и прямо в обуви проходит в комнату.

Еще вчера бы меня возмутило это до глубины души, а теперь безразлично. Только что по моему сердцу прошлись грязными ботинками, не все ли равно, что будет с ковром?

– Я уже ухожу. Будь как дома.

– Ой, брось, я знаю, что ты меня не слишком уж любишь, но не уделить брату любимого даже пару минут? Предложила бы хоть чай.

Странно, но я ощущаю от него характерный "аромат" весело проведенного дня где-нибудь в шумном баре. Странно потому, что казалось, что все мои мысли, чувства и рецепторы на всю жизнь встали на паузу.

Пытаюсь пройти мимо него, но он резко преграждает мне путь, раскинув широко руки и блокировав тем самым выход:

– Не-не-не, не так быстро. Прекрати ты вечно убегать.

Я поднимаю на него пустой давящий взгляд, и парень напротив как будто бы немного приходит в себя.

– А, ты походу все узнала, да? Хреново.

Не хочу бороться. Обессиленно опускаюсь на край софы и устало провожу ладонями по лицу. И молчу.

Артемий садится рядом.

– Да брось, уверен, там ничего серьезного. Так, на разок. Ты же явно круче нее. Кстати, у меня день рождения сегодня, не хочешь поздравить?

– Это произошло впервые? – голос надтреснутый, сухой. – За все эти дни, что ты там живешь. У них что-то было?

– Слушай, ну я свечку не держал, – и только хочу выдохнуть, он добавляет: – Но думаю да, было.

С Алисой нужно посидеть. Алису нужно отвезти в поликлинику. Алиса, Алиса… Прикрывался дочерью, как последний трус.

Зачем ему была нужна я? Для чего, если все он получал там?

– Говорю тебе – забей, ну! Другого найдешь, нормального. Он же тебя бросал уже раньше, неудивительно, что кинул и сейчас. Тоже мне – новость. Не стоит так убиваться, – и словно между прочим придвигается ближе. Я чувствую, как он расходится, как из него буквально плещет поток внезапных спровоцированных выпитым откровений, которых я не ждала и не просила. Он почему-то решил, что теперь мы – союзники. – Дамиан – волк в овечьей шкуре. Якобы чертов Робин Гуд, который кидается на бескорыстную помощь каждому страждущему. А он спросил кого-то, нужна ли она им вообще? Эта его сраная непрошеная помощь? Может, те люди хотели подохнуть от очередного отходяка! Это был их собственный выбор! Он запорол реальный бизнес, рабочую схему. Из-за него я теперь в этой заднице. По уши в долгах и дерьме. Только из-за него! Если бы он не совал нос туда, куда его не просят, вы бы вообще тогда не расстались, мне это нахрен было бы не нужно, но другого рычага давления на него просто не было. Только ты.

Смысл сказанного им доходит далеко не сразу. Я слушала его вполуха, утопая в своих мыслях, но его последняя фраза… Она будто бы рывком возвращает меня в реальность.

Медленно оборачиваюсь на него. Не скрывая шока смотрю в злые темные глаза.

– Так это был ты? Это твой "бизнес" вычислил тогда Дамиан?

Я более чем уверена, что он ответит: "Что ты имеешь в виду? О чем ты? Какой еще бизнес? Не понимаю, о чем речь". И прочее, чтобы снять с себя всяческие подозрения.

Я уверена, что он будет трусливо врать, выкручиваться, придумывая на ходу себе правдоподобное оправдание.

Но он смотрит мне в глаза прямо и открыто. Может быть даже слегка заносчиво.

– Мой.

Он ничуть не смущен, не сбит с толку. Он как будто бы даже гордится своим прошлым.

И тут я думаю, что что-то не сходится. Хмурюсь, вспоминая детали разговора трехлетней давности.

– Подожди, но ведь те угрозы… Дамиан говорил, что тебе угрожали, даже избили как-то…

Он запрокидывает голову и громко смеется, почти до слез.

– Ты же вроде не совсем дура, ну. Никто на меня не нападал. Так, ширма для устрашения, что враг настроен решительно. Буу, – строит "страшную" рожу, не прекращая хохотать.

Я подскакиваю с дивана и на голом инстинкте отбегаю в самый дальний угол комнаты. Как убегают не думая от своры диких собак или обдолбанного идиота показавшегося из подворотни.

– Да ты чего, боишься меня, что ли? – искренне удивляется он. – Брось, благодаря моему братцу, это все давно в прошлом. Это он планомерно топил меня, лишая клиентов и загоняя в баснословные долги. Ты даже представить не можешь, от какой партии мне пришлось избавиться, чтобы меня вдруг не вычислили. Мелкий ублюдок! А вообще смешно – жил в соседнем квартале с тем, с кем так упоительно боролся, – ухмыляется. – Жрал из одной тарелки в гостях у папочки и, о, боги! – в нас течет одна и та же кровь! Я каждый раз был готов заржать, когда видел его хмурую рожу.

– Ты преступник, ты знаешь это? – я не кричу, нет, я настолько ошарашена событиями этого бесконечно долгого дня, что на подобные эмоции уже просто нет сил. Но я растеряна, настолько, что просто не понимаю, как реагировать на его признание. – Тебя должны посадить за то, что ты делал!

– Не пойман – не вор. Я хорошо умею заметать следы. Правда, отец все-таки узнал обо всем и выпнул меня из страны, пообещав оставить без наследства, ведь в нашей семье появилась еще одна паршивая овца. А будущему сенатору не пристало иметь позорящих его светлое имя сыновей.

– Если не выдал он, я молчать не стану! – откуда-то рождается небывалая ярость. Цепляю со стола свою сумку и уверенно иду к выходу. – Такие сволочи как ты должны отвечать за содеянное! Думаешь, что можешь безнаказанно травить людей? Подростков? Думаешь, что отделался мелким испугом, удрал из страны и теперь можешь свободно разгуливать? Черта-с два, понятно тебе? Я прямо сейчас пойду в полицейский участок и все им расскажу!

– Нет, все-таки вы с Дамианом идеально подходите друг другу, даже жаль, что теперь разбежались. Он правильный, ты… – поднимается с дивана и медленно надвигается на меня. – Но вы оба круглые идиоты.

– Будешь запугивать меня? Угрожать? Или вообще – убьешь? Давай, ты этим окажешь мне неоценимую услугу.

– Спятила? Я что, похож на убийцу?

– Скольких людей ты уже убил? Пусть не своими руками и не при помощи оружия, но ты самый настоящий убийца и я сделаю все, чтобы тебе дали самую высшую статью! Я передам наш разговор инспектору и, поверь, ни одной детали не упущу.

– Это просто треп, – он по-прежнему улыбается, но я вижу, что в этот раз натужно, бравируя. – Твое слово против моего, доказательств никаких.

– Уверен? Ты же сам сказал, что твой отец в курсе. Значит, кто-то выполнил для него эту работу. И этот "кто-то" существует. Если как следует взяться за это дело, потянуть за правильную нить…

Все, что я говорю, ему не нравится все больше и больше. И без того недобрый взгляд становится еще злее. Но что удивительно – я не чувствую страха. Сейчас, когда мой мир разбился на миллион осколков, мне безразлична его ярость.

– Нет, ты все-таки дура, – выплевывает он и качает головой. – Ты хоть осознаешь, куда именно хочешь влезть? Думаешь, я допущу, чтобы из-за какой-то малохольной кретинки меня упекли в тюрьму?

– Я сказала – я не стану молчать! И мне все равно, чего ты там хочешь. Вини только себя – нужно было держать язык за зубами, – поворачиваю торчащий из замочной скважины ключ, открываю дверь, уже делаю шаг за порог... и получаю оглушительный удар по голове, после которого плавно оседаю на пол и проваливаюсь в абсолютную темноту.

Часть 31

Я просыпаюсь от того, что меня укачивает. Болтает как буек к шторм, и от этой тряски в прямом смысле выворачивает наизнанку. Лишь в последнюю секунду успеваю свеситься с края кровати...