Сказ о Халлеке Торсоне. Судьба Феникса (СИ) - Нелин Дмитрий. Страница 23

— У вас вяжут мужины?

— Вяжут все, — рассмеялся Халлек. — Но из шерсти индрика чаще всего мужчины. Просто обычно из неё делают толстые поддёвки под кольчугу, кофты для гребцов и всякое такое. Если взять обычную пряжу, ну как на "копытца" или шоссы, с ней и женщина справится. У индрика такая шерсть, что чем толще из неё пряжа, тем тяжелее её вязать. Половина мизинца, и со спицами справится только взрослый мужчина. Зато и кольчуга поверх неё держит удар вдвое лучше, чем на стёганке той же толщины.

— Интересно. Надеюсь, мы как-нибудь съездим туда, к тебе? — она кивнула на север.

— Я тоже, — вздохнул Халлек.

— Тоже надеешься? — она удивлённо глянула на него.

— Чую, навалят мне скоро задач, не продохнуть.

— Ты же вождь целого клана. Как тебе кто-то может приказать?

— Приказать никто, даже Свальбард, а вот попросить кое-кто может. Помнишь, на гулянку к нам заглянула Низа со своим приятелем. Вот они могут.

Немного помолчав, Кэтлин сказала:

— Сейчас, по-моему, самое время всё рассказать.

Халлек не стал отпираться. Путь предстоял ещё в несколько дней, братья жены деликатно приотстали вместе с обозом.

— Ну тогда слушай…

Кэтлин почти не перебивала его, только искренне ахала, когда рассказ доходил до очередного особо опасного или впечатляющего события. Халлек не затрагивал мелкие подробности, но и не скрывал ничего по-настоящему важного, включая способность обращаться в дракона и смерть Сейды. Только добычу реликвий описал как поиск древних, особо драгоценных, но всё же просто сокровищ, было ощущение, что раскрывать их суть пока рано даже собственной жене.

— …вот так всё и было, — закончил он, очередной раз отпивая из седельной фляги с разведённым вином.

— Да у тебя приключений столько, что… я даже не знаю, как сказать. На целую книгу легенд? — наконец выдохнула Кэтлин и тоже сделала несколько долгих глотков. — Но не поверить этому не получится, особенно после того, как на нашу свадьбу явились такие гости.

Он развёл руками.

— Никогда об этом не задумывался. Хотя забавно, собственный замок всё-таки догнал меня, вместе с титулом.

— А зачем ты так старательно искал остатки от ракеты?

— От чего?

— Так гномы называют эти летающие штуковины, "ракета". Только они их умеют делать. Что-то там оно на их языке означает.

— У тебя бывает чувство, когда понимаешь, что нащупала нечто интересное, но не совсем понятное?

— Да, случается.

— Это то самое ощущение. Только надо разобраться.

Вечером, после ужина, Халлек с полчаса изучал попахивающий едким дымом цилиндр, потом поддел ножом несколько внутренних слоёв бумаги, сложил их и спрятал в сумку. Трубу он разрубил на несколько частей и сунул в пригасший костёр, ещё горячие угли радостно приняли сухую подкормку. Кэтлин, наблюдавшая за ним, откинула покрывало на уже приготовленной походной постели из скаток.

— Разобрался?

— На шажок, — сказал он. — Мы же заглянем в замок твоего отца, спрошу там кое-чего у Виолы.

— Ложись, — она похлопала по толстой шерстяной подстилке. В стороне, под деревом, в сумерках маячили два силуэта. Спиной к затухающему костру первую стражу стояли Рудольф и один из слуг. В Нордхейме таких людей считали бы просто за некровных младших членов семьи, в небогатых баронствах, видимо, отношения были похожими. Чуть меньше воли, чуть больше обязанностей, но сыну владетеля ничуть не зазорно встать вместе с ним в караул.

Халлек, не изменяя привычке держать оружие под рукой, пристроил перевязь к могучему дубу у головы, и залез под покрывало. Кэтлин пристроилась к нему сбоку. Они не спешили. Ещё перед отъездом домой, после праздника, решили — свадьба свадьбой, а горячая купальня и настоящая постель куда лучше лесных ручьёв и походных подстилок, пропахших дымом и конским потом. Над головами тихо шелестели листья, иногда вниз плавно, будто оседая в плотном осеннем воздухе, слетали некоторые из них, начавшие желтеть. Подступала дремота, Кэтлин уже тихонько сопела под рукой. Что-то царапнуло внимание. Он насторожился. С этого места не было видно большую часть их скромного лагеря, но в ночной тишине два десятка шагов не препятствие для шепотков, которые обычно шуршат среди засыпающих путешественников. Там же лежало странное молчание. Он осторожно разбудил Кэтлин, мимолётно удивившись, насколько легко сам воспринял то, что теперь, оказывается, женат.

— Тихо, — шепнула она всего через несколько мгновений. — Слишком тихо.

Халлек едва заметно кивнул. Они расположились на опушке, совсем недалеко от дороги, и восходящая луна хорошо просвечивала лес. Очень медленно двигались серебристые полосы, следом ползли густые тени. Именно тени насторожили его. Чуткое зрение даже ночью улавливало их неправильность. Вот одна из них отделилась от дерева и едва уловимым рывком оказалась у другого, чуть ближе к лагерю.

— Заметила?

— Да. Что это?

— Не знаю. Но они постепенно стягиваются туда, где больше народу. Я помню, как ты приложила ту птичку. Сможешь сделать яркую вспышку, такую, чтобы повыше и посильнее? Хочу, чтобы полыхнуло и осталось как можно меньше места для теней. Меня-то только на светляка хватает, если без приготовлений.

— Смогу.

— Тогда я сейчас обойду поляну вон там, — он показал на просвеченную луной ложбинку сбоку от лагеря, — увидишь, когда запускать.

— Будь осторожен, — Кэтлин легко поцеловала его и сама стала бесшумно выбираться из-под покрывала.

Халлек привычно нащупал состояние слияния с лесом, сам теперь для постороннего взгляда напоминая случайную тень. Скользнул в сторону ложбинки и через минуту замер за деревом, которое стояло в нескольких шагах от лошадей, мирно хрумкающих зерном в торбах. Похоже, они даже не замечали того, что происходит совсем рядом. Ещё раз осмотревшись, он увидел, как скачущие от дерева к дереву сгустки тьмы подбираются всё ближе. Сложив ладонь горстью в сторону их ночлега, Халлек зажёг слабый огонёк и сразу зажмурился, уткнувшись лицом в морщинистую шершавую кору

Полыхнуло, немотря на то что он берёгся, знатно. Со всех сторон раздались скрипучие, скрежещущие вопли, сквозь них пробились удивлённые возгласы людей.

— К оружию! — крикнул Халлек, подбегая к главному костру и заталкивая в него побольше сушняка. Ещё один, горячий светляк, и пламя взмыло на три локтя. Их окружали более десятка странных зверей, непохожих ни на что знакомое ему. Из текучих чёрных теней они превратились в прыгучих четвероногих тварей, покрытых густой чёрной матовой шерстью и похожих на короткие толстые колбаски длиной в полтора-два локтя. К тому же взгляд с них как-то соскальзывал, после нескольких нелепых промахов Халлек понял, что смотреть надо или рассеянным взглядом, или искоса. Спутники его тоже быстро сообразили, что к чему — тугодумы на границе с Пустошами жили недолго. Вскоре с ночными налётчиками было покончено, их частые короткие зубы не могли прокусить кольчуг и прочных сапог, мелкие случайные ранки не в счёт. Подошла Кэтлин.

— Вот, полюбуйся, — Халлек зажёг ещё один светляк, возле тушки, располосованной наискось от шеи до правой задней лапы. — Если бы удался их трюк с усыплением, такими зубками самое то шею перегрызть. Минута, и уже никто бы не проснулся. Подобные твари, или даже опаснее, запросто могут попасться и нам двоим.

— Но ты как-то дожил до сего времени, — серьёзно сказала она. — А вдвоём всегда легче.

Халлек пожал плечами.

— И это тоже верно. Я, кстати, подумал вот ещё о чём. Давно в этих краях случалось что-нибудь подобное? — он кивнул на лагерь в целом и обвёл его руками. — Чтобы люди пропадали или целые отряды?

Кэтлин задумалась, потом покачала головой и позвала одного из братьев.

— Ульрих!

Тот уволакивал подальше в лес очередную тушку. Он кивнул, давая знать, что услышал, и через несколько минут вернулся, вытирая руки мокрой холстиной.

— Да, Кэт?

— Ты помнишь, бывали здесь похожие нападения?

— Вообще-то нет. В наших краях не осталось недовычищеных подземелий, да и непохожи эти звери на выродков Хенлита. Ты обратил внимание на их ноги?