Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери! - Княжина Елена. Страница 5

– Дохода ее лишила собственная глупость, – бросил через плечо. – Я не обязан исправлять чужие ошибки.

– Но вы могли помочь! Потратить полчаса вашей никчемной скучной жизни и помочь! – орала в его спину, кривясь от отвращения. В виски все сильнее колотилось привычное «Бам! Бам!», но я пыталась игнорировать боль.

Вот зачем я за ним бегу и только сильнее себя расстраиваю? Такие, как он, никогда не останавливаются. Никогда не сочувствуют чужому горю. Равнодушные, эгоистичные, холодные, как глыбы ташерского льда…

– Мог, – пожал плечом, даже не пытаясь изображать хорошего, но просто очень занятого человека.

– Так сильно спешите, что ли?

– Нет. Не спешу. У меня рейс в пять по Звездносводу, – буркнула спина. Хотя маг и впрямь развил приличную скорость, уносясь подальше от назойливой мухи. Той, что я. – Я здесь проездом и по другому вопросу. Это чужие проблемы, которые меня не касаются.

– Но вы их сами коснулись! Могли вовсе не лезть и дать мне сгрызть вархово яблоко! – возмущенно пыхтела, едва поспевая за стремительно удаляющимся магом.

– Мог, – снова признала спина, не считая нужным обернуться. – Но одно дело потратить пару секунд и не дать доставучей девице отравить себе жизнь, и другое – полчаса отдирать вязкую Тьму от альта-цитронов…

– А… ясно. Скучная работа, без огонька, – прибавила ходу. – Мне знакома ваша порода.

– Ваша мне тоже знакома, мисс, – с тяжелым выдохом затормозил хитанец, и я с разбегу вмазалась в его спину. Впитала гхарров аромат. Гадство! Ну все, теперь полдня буду с собой таскать. – Не путайтесь под ногами, пока случайно не раздавил. Не шучу.

– Знаю, что не шутите. И да, вы раздавите, – закивала ожесточенно, неистово, вновь вспомнив стадо высокомерных гадов, ежегодно читавших речи на дне памяти. – Я видела достаточно таких, как вы, пока жила в столице.

Кучка равнодушных снобов! Они говорили о моей погибшей матери «выдающаяся личность» и «светило экспериментальной магии». После чего шли пить настойку Эшерских дварфов и обсуждать последние достижения ученых.

А сами, когда нужно было закупить новое оборудование для лаборатории в Хитане, не дали ей ни йоргена. Заморозили все заявки, проигнорировали все письма. А старое – оно на то и старое, что никуда не годное. Вот и взорвалось.

– И какие же мы? – с опасной ухмылкой уточнил хитанец. Решил, будто он саблезубый вирр, играющий с крошкой-россохой. Но не на ту напал!

Я шестой час мучилась магренью, и у меня была индивидуальная непереносимость таких вот выскочек из столицы. Едва ли в парке сейчас найдется кто-то злее и раздраженнее меня. Раз в сто лет и мелкая безобидная россоха может закусать вирра до полусмерти. Если у нее был плохой день.

– Надменные, эгоистичные снобы, «мистер». Те, которым дела нет до чужой беды. Сильные маги, совершающие подвиги по расписанию, исключительно в удобные для них часы, – с ажиотажем выплевывала лестные характеристики одну за другой. – Не дорожащие ни своей, ни чужой жизнью ни на йорген. Скучающие от собственного несомненного величия. Ждущие, когда мир, наконец, придумает для них достойное развлечение…

– Звучит отвратительно, – поморщился тип, и его скулы неприязненно дернулись.

– Вот именно! – закивала довольно.

Наконец-то у нас с ним случилось взаимопонимание! Мужик, впрочем, ему не так уж и обрадовался.

– Может, мне тоже на колени перед вами упасть и подол вот этой штуки – что это вообще? мантия? – облобызать? – предложила насмешливо.

– Только если вам очень хочется.

Маг колыхнул походным плащом, заляпанным какой-то болотной тиной, предлагая немедленно приступить к лобызанию.

Внутри взметнулось столько желчи, что рой плотоядный саранчи отравить можно. Но я бы ей лучше этого квахара скормила, он посытнее будет. Хотя тоже наверняка горчит, несмотря на одуряющий аромат.

– Да что вы о себе возомнили? Царь и бог книжного отдела? Гроза торгашей испорченными продуктами? Сильнейший всея и всего? – я уперла руки в бока и уставилась в желтые глаза. Ну и жуть. Такими только детей в сказках пугать! Полный мрак. – Да знаете, кто вы на самом деле?

– Кто?

Да он провоцировал меня! А я велась, как первокурсница. Невозможно остановиться.

– Прыщ на линяющей заднице винторогого гхарра, вот кто!

– Хмм… Прыщ, значит? – он приблизился и навис над моим пылающим лицом.

– Прыщ, да, – выдохнула упрямо и сдула черную прядку, упавшую на нос.

Ох, Эйви, с самой Тьмой играешь. Как неоперившийся квахарчонок, ей Варху. Сколько раз отец тебе говорил держать язык за зубами в присутствии «сильных мира сего»?

– И не где-нибудь, а именно на линяющей… кхм…

– Линяющей, линяющей, – покивала равнодушному мерзавцу.

Золотые глаза ярко вспыхнули, осыпав меня тысячей крошечных искр, и отчего-то весь мой запал поугас. Я не трусливая, нет. Но рациональная. Обычно. Не вижу смысла рисковать почем зря. Но конкретно этот экземпляр сам напрашивался!

Должен же хоть кто-то сбить спесь со столичного зазнайки? И на пальцах объяснить, что в нашем простом, как гхаррово копыто, Аквелуке так не принято?

У нас небольшой уютный городок, окруженный пастбищами, садами и фермерскими угодьями, где все знакомы и готовы помочь друг другу. А не привычные ему столичные залы, в которых принято изливать яд, льстить до изжоги и хвастаться юбками из трисольского шелка.

– Вы даже не догадываетесь, кого сейчас осыпали оскорблениями и чем он может на них ответить. Не слишком ли смело для разумного существа со здоровыми инстинктами самосохранения? – вкрадчиво промурлыкал жуткий тип, и сердце обреченно свалилось к пяткам. – Или у вас их нет?

Чутье горькими толчками пробивалось к горлу. Все, Эв Ламберт, ты допрыгалась, добегалась и доболталась. А ведь и впрямь понятия не имеешь, насколько этот маг психованный и какую твою часть тела сожмет следующей.

Я незаметно выдохнула и покусала губу, чем нечаянно привлекла к своему лицу лишнее внимание. Тяжелый взгляд снова упал на мой онемевший рот. В который раз хитанец смотрел на него так, что ноги подгибались и сердце в живот проваливалось.

Это же просто рот, ничем не выдающийся! Им едят, пьют и временами говорят гадости всяким столичным снобам. Заслужившим, между прочим.

– Есть инстинкты, – признала, мысленно поглаживая уязвленную гордость. Не трусливая. Рациональная. Нельзя подставлять отца: он все, что у меня осталось.

Надо думать о хорошем. Впереди неделя каникул, в лавке дожидается трактат Милезингера. Нет смысла рисковать из-за лощеного квахара, с которым мы больше никогда не увидимся.

Совсем никогда! И это радовало до колючих мурашек. А два столкновения подряд – просто совпадение. Нелепое и неприятное.

– Хорошо, девица из Аквелука, – мужик почесал небритый подбородок. – Тогда жду извинений за нелестное сравнение, и мы расходимся в разные стороны.

– Какое? – я поморгала, перебирая в больной голове все, что он мог посчитать нелестным.

– То самое.

Золотой взгляд снова требовательно ковырнул по моим губам, и я поняла, что пора раскланиваться. Прямо срочно.

– Ах, это… Нет, сир, – выдохнула, проклиная себя всеми нехорошими словами, какие знала. – Это как раз было лестным.

Развернулась и побежала прочь. Отчаянно надеясь, что мужик не станет меня догонять и пытаться еще за что-нибудь схватить. У него не так много неиспользованных вариантов осталось, и это прилично нервировало. Так что ногами я перебирала шустро.

– Вы что, знакомы? – перепугал до полусмерти Вейн, бессовестно вынырнув из-за поворота.

Он смешно морщил лоб, в медовых глазах тлели искорки ревности. Я пихнула парня в бок и уложила больную голову ему на плечо. Глупый.

– Эв! – нахохлился приятель. – А ну, отвечай! О чем вы там столько времени трещали с самим…

– Пфф! – выдохнула через прикушенную губу и приподняла бровь. Он серьезно, да? Еще и обиделся. – Понятия не имею, кто это, Диккинс. А самомнения столько, будто он лучший друг Ее Величества и может тут всех положить одним щелчком пальцев. И ему за это ничего не будет. Ни-че-го-шень-ки!