Хозяйка Алмаза (СИ) - Кота Анна. Страница 61

Юдит разрезала буханку, и внутри оказалась начинка.

- Это пирог? - спросила я.

- Никогда такой не пробовала? - Юдит улыбнулась, положив мне массивный кусок.

- Нет, - ответила я, - пахнет аппетитно!

Я с удовольствием вдохнула аромат и склонилась над тарелкой, чтобы разглядеть начинку. Внутри оказалось мясо вперемешку с рыбой и салом.

- Встретил приятеля по дороге, - сказал Натан, подцепив вилкой кусок пирога, - мятежники вас до сих пор ищут. Говорит, рыщут словно волки, почесывая близлежащую местность.

Мы с Алмазом переглянулись.

- Похоже, Циркон не на шутку разозлился из-за Ахмы, - заметила я.

При упоминании мятежников, ощущение уютного семейного обеда улетучилось. Эта новость напомнила о внешнем мире, в который нам предстояло вернуться.

- Нам лучше уехать, чтобы не навлекать на вас опасность, - сказал Алмаз.

- Оставайтесь, сколько хотите, - возразила Юдит, - они не сунуться проверять наш дом.

- Нам и правда пора. Благодаря вашей заботе я уже восстановился, - ответил Алмаз, - не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством.

- Нам с вами не скучно, - улыбнулась Юдит, - приятно на старости лет увидеть еще одну похожую на нас пару. Но если надумаете уезжать, то отправляйтесь за границу самым коротким путем. К заставе эти головорезы точно не сунутся.

- Мы как раз собирались к северной границе, - ответил Алмаз, бросив на меня взгляд.

Мы собирались туда, когда планировали расстаться. Имеет ли он ввиду это? Или говорит “мы”, потому что хочет остаться со мной? Ведь изначально он собирался уехать, чтобы обрести свободу, но у судьбы на нас оказались другие планы.

- Если ты собираешься на Запад, то надо брать южнее, - сказала я и вопросительно посмотрела на Алмаза в ожидании ответа.

- Ближайшая граница - северная, - ответил он, глядя мне в глаза, - туда мы и отправимся.

Я просияла. Судя по тому, что Алмаз сказал "мы" и собирался ехать в сторону северных земель, значит, он решил остаться со мной. Только вот я не знала, как сообщить ему, что нам придется идти пешком.

- Может быть, вы будете так добры, что подбросите нас до границы? - спросила я у Натана, - если пойдем пешком, то нас точно схватят.

- Почему это мы вдруг пойдем пешком? - удивился Алмаз.

- Я пообещала упряжку в обмен на помощь, - ответила я.

- Забудь об этом! - сказала Юдит, - что мы разве звери какие, чтобы отбирать у вас упряжку?

- Спасибо! - жарко поблагодарила ее я.

Пообедав мы уложили в сани свои пожитки. Алмаз запряг собак.

Юдит положила нам вяленого мяса и пирог в дорогу. На прощание мы с ней обнялись, а Натан с Алмазом пожали друг другу руки.

- Берегите друг друга! - крикнула Юдит, махая нам огромной рукавицей.

Мы пересекли маскировочный барьер, скрывающий домик от посторонних глаз, и поехали в сторону границы.

Стоял туманный день. Тяжелый влажный воздух казался прохладным. День был неуютный, будто смотришь на него через пыльное стекло. По хмурому небу над пустынным безмолвным краем, будто дым, плыли серые снежные тучи.

Через пару часов у меня появилось ощущение, что мы заблудились. Я отправила поисковый импульс, чтобы с помощью заклинания определить в какой стороне находится граница. Он вернулся, указав, что мы немного отклонились от нужного направления.

Похоже, в каменистой почве и местных холмах было слишком много железа, и компас просто отказывался работать в таких условиях.

Почти всю дорогу мы ехали молча, каждый думал о чем-то своем. Скоро мы пересечем границы с Северными землями, где Алмаз вновь будет считаться несвободным. Но я надеялась, что благодаря новой информации, которую мы узнали от Юдит, в скором времени получится исправить ситуацию с неравным положением между магами и резервуарами.

Через несколько часов мы остановились на привал возле холма, поросшего соснами. На пологом склоне снег уже стаял, обнажив ярко-зеленый мох, покрытый сосновыми иголками вперемешку с ягелем и вечнозелеными стеблями брусники. Алмаз собрал хворост в роще, чтобы развести костер. Я села на поваленное дерево и отправила в рот прошлогоднюю ягоду брусники. Ствол был шершавый и теплый, а от влажной земли тянуло прохладой.

Алмаз свалил хворост в кучу к моим ногам. Вернулся к упряжке и прошел вдоль собак, поправляя постромки. Взял с саней оленью шкуру, бросил ее на снег и устроился напротив.

Я раскрыла ладонь. На ней с шипением материализовался огненный вихрь. Огонь танцевал, постепенно превращаясь в причудливый цветок с разноцветными лепестками. Из центра соцветия выпрыгнула огненная саламандра. Она пробежала по поляне, махая хвостом от которого разлетелись сотни искр. Саламандра нырнула в хворост, и тот с треском занялся веселым пламенем.

Алмаз улыбнулся. Все это время он смотрел на мое представление, которое я устроила, чтобы его подбодрить, с восхищением.

- Почему бы тебе не попытаться потренировать способности? - спросила я.

Улыбка тут же исчезла с его лица.

- Лучше займись своим огнем, - отмахнулся Алмаз, - ведь ты - способный маг. Почему не используешь свой дар в полную силу?

- Тот огонь, в котором в детстве я чуть не сгорела, был не просто случайный пожар, - тихо сказала я, глядя на танцующие языки пламени, - это был очистительный огонь...

Ветер подул в мою сторону, и в лицо попал дым. Но глаза стали влажными от слез не поэтому.

- Что значит очистительный?

- В нашу деревушку пришел недуг. Почти все жители умерли от болезни, а тех немногих, что остались в живых, сожгли вместе с домами в очистительном пожаре. Окружающие деревни решили вместе с мертвым похоронить выживших, чтобы остановить распространение заразы. Мои способности открылись как раз вовремя, поэтому огонь не причинил мне вреда. С тех пор мой дар, словно напоминание о том пожаре, - я тяжело вздохнула.

Мне стоило огромных усилий, чтобы сказать это, но когда я произнесла это вслух, то стало легче.

- Мне очень жаль, - ответил Алмаз задумчиво глядя в огонь.

- Вспоминая обо всем этом много лет спустя, я не могу перестать думать о том, что целители были в ближайшем городе, но наша деревня была бедна, никто не мог позволить себе оплатить их услуги. Если бы магия была доступна всем людям, а не только богатым, все сложилось бы иначе.

Какое-то время мы молча сидели по разные стороны костра.

- Я вырос в богатой семье, - сказал Алмаз.

Я с любопытством взглянула на него, навострив уши. Холодный и отстраненный, он никогда не рассказывал о себе и своей семье.

- Мать и отец были магами, - продолжил он, - но, как и твои родители, они оставили этот мир. Как видишь, богатство и способности не спасли их от преждевременной смерти.

Значит, ему тоже пришлось пережить потерю близких. Люди страдают и умирают вне зависимости от благосостояния.

- Как получилось, что родственники не выкупили тебя после школы резервуаров? - осторожно спросила я, опасаясь, что в любой момент его откровенность закончится, и он снова нырнет в свой панцирь, - состоятельные люди стараются забрать своих обратно в семью.

- Я никогда не был в этой школе.

А я ломала голову, почему его поведение так сильно отличается от других резервуаров. Оказывается дело в том, что ему не внушали, будто цель его жизни - служить магу.

- Как же так получилось? Я думала туда всех отправляют.

- Мой старший брат - сильный ментальный маг. Его способности проявлялись уже в детстве. Когда я родился, он увидел мою сущность, и сообщил об этом родителям. Они с самого начала знали, что меня ждет, но позаботились о том, чтобы у меня было обычное детство.

Каково это, расти в окружении слуг, не подозревая, что со временем твой статус будет ниже, чем у прислуги? Если для кого-то служить магу - это возможность повысить уровень жизни, то для Алмаза все было с точностью до наоборот. В положении резервуара он потерял преимущество своего знатного рождения.

- А потом?

- В одиннадцать лет проявились мои способности. Используя средства и влияние, отец нашел способ скрывать мою сущность. Нам пришлось вести уединенный образ жизни. Все крутилось вокруг этого. Брата раздражало, что каникулы приходилось проводить в глухой деревне. А когда родителей не стало, обязанность скрывать наш семейный секрет перешла к нему. Он никогда не говорил это вслух, но считает, что я виноват в смерти родителей. Хоть это и был несчастный случай, они поехали по делам, связанным с сокрытием моей тайны.