Дороги и Тропы (СИ) - Ларина Виктория. Страница 4

Они часто были неразлучны, почти каждое лето проводили в имении Альге на берегу теплого моря: Тайри, Тром и… Нори. Номар ор Даллет, кузен, о котором теперь все, знавшие его, молчат, точно о казненном за святотатство. А ведь убери двоюродного брата из её детства, и в нем почти ничего не останется. Как не осталось самого детства после того, как Нори исчез. Отца она видела редко и никак не могла понять, что заставляет его надолго уезжать или сутками не вылезать из лаборатории. Мама, как могла, старалась развеять её страхи, была всегда рядом. Как умела, придумывала игры, учила тому, чему могут научить только лесные колдуньи: распознавать целительную силу растений, вовремя собирать нужные травы, находить общий язык со всем живым, но бессловесным. Дочка училась изо всех сил, ведь ей сказали, что папу надо радовать успехами! А за мамиными улыбками и песнями она давно заметила тщательно скрываемую тревогу и глухую тоску. Именно тогда в их доме появились сначала дядя Нейд с женой и племянником, а потом и соседи. Невероятно красивая леди Ифар ор Альге и её сын Тром-младший. Смешной пухлощекий малыш, на четыре года младше Тайри.

Тогда десятилетняя дочь профессора Даллета подумала, что играть все равно не с кем. Малявка и здоровенный дылда, к тому же почти взрослый. Даром, что близкий родственник. И тут Номар взял все в свои руки. Сначала — прятки и салочки, почему-то ставшие страшно увлекательными. Потом игры в «найди сокровище» и «что лишнее». И, разумеется, «катание на боевом коне», роль которого вечно принадлежала кузену, что тот с радостью принимал. Оказалось интересно, весело и удивительно уютно рядом с Номаром Даллетом, хоть он и был старше сестренки на добрый десяток лет. С этого момента время потекло иначе. Тайри и Тром пребывали в полнейшем восторге от старшего друга, который, несмотря на учебу, всегда находил для них час-другой чуть ли не каждый день. А еще он мастерил для них игрушки. Тайри — маленьких танцовщиц, цветочных фей с крылышками и принцесс-русалок. Трому — солдатиков и рыцарей всех эпох, корабли и драконов. Стоит ли говорить, что феи и драконы летали, русалки и корабли плавали, а солдатики сами маршировали по паркету и вполне правдоподобно сражались. Отец, однажды увидев поделки Номара, сказал серьезно: парень будет великим Мастером, как Нибел-отец крепостей или Водон-механик. А потом добавил почти шепотом: «Я боюсь за него». Тайри запомнила и при случае спросила у мамы, что папа имел в виду. Как можно бояться за умного, смелого и такого взрослого кузена, тем более, если он скоро станет Мастером?

Лиола посмотрела на нее своими невозможными осенними глазами, вздохнула и ответила честно:

— Понимаешь, милая, Мастер, который может все или почти все, привлекает к себе людей. А люди бывают разные. Представь себе, что будет, если такого человека заставят работать на себя какие-нибудь заговорщики, или, упаси нас Создатель, приспешники Темного? Такое уже было в истории. А бывает и так, что Мастер, опьяненный своим могуществом, сам склоняется к Тьме и создает нечто ужасное. Или просто гибнет, не рассчитав своих сил и вложив всего себя в новое творение. В истории было и это.

Наверное, Тайри тогда была слишком мала, чтобы понять до конца все, что объяснила ей мать. Но просить новых кукол и фей перестала — чтобы брат зря силы не тратил.

Три года подарила им судьба. Три удивительно светлых, интересных и запоминающихся года. Номар многому их научил, а уж сколько книг они вместе прочитали, сколько историй было рассказано! А потом наступило То-Самое-Лето. Их последнее лето вместе.

Истинно говорят, что Судьба странно распоряжается нашими днями: иногда они пусты и бесконечны, а иногда в несколько дней вмещается целая жизнь. Сколько первых впечатлений вместилось в пару месяцев? Первое путешествие к морю — не чередой порталов, а настоящее — верхом на лошадях. Ночевки в тавернах и под открытым небом, купание в реках, холодных горных ручьях и тихих лесных озерах, дождь и ветер в лицо, леса — не дремучие Уккабские, а молодые, светлые, прозрачные. Дороги и тропы. Древняя Хета — город старой Династии; крепости — разрушенные и сохранившиеся. Изящные замки на холмах. Маленькие провинциальные города, утопающие в цветах и зелени. Серебряный перевал и Стена, что перекрывала его с незапамятных времен, уходящая к облакам, таким близким здесь, сложенная из идеально ровных серебристых блоков, от которых в любую жару веяло холодом. Кто и когда построил Стену, от чего или от кого защищался, никто не знал. Во всяком случае, дома на этот вопрос Тайри ответа не нашла, брат тоже пожал плечами, сказав только, что это творение великого Мастера, кем бы он ни был.

Странно они себя чувствовали, проходя по туннелю, ведущему на другую сторону гор, к приморским долинам. Всего несколько минут под сводами из серебристого камня, будто выпавшие из общего течения жизни. Сосредоточенный и серьезный Номар, сразу ставший очень взрослым. Тром, отчаянно вцепившийся в руку старшего товарища и не скрывающий испуг. И она сама, смотрящая на себя со стороны, как во сне. Худенькая девочка с выбивающимися из тугой дорожной прически светлыми кудряшками, с любопытством оглядывающаяся по сторонам. Скорее удивленная, чем испуганная, явно недовольная тем, что ей приходится идти позади мальчишек и за руку с бородатым дядькой-сопровождающим. Вот она отпускает здоровенную лапу идущего рядом горца, выбегает вперед, идет вдоль дышащей холодом стены. А потом прикладывает обе ладошки к серебристому камню. Он оказывается приятно-теплым и как будто бархатистым, точно листья ночных цветов из маминой оранжереи. Живым? Девочка оборачивается и видит немое изумление на лицах смуглых проводников, что сопровождали их через тоннель. Изумление, граничащее с ужасом.

— Что-то не так? — обеспокоенно спрашивает кузен.

Старший из проводников, тот, что шел впереди — седой коренастый весельчак, у входа в тоннель беззаботно шутивший с приезжими, подобрался, точно тигр перед прыжком. Ответил медленно, тщательно подбирая слова:

— Маленькая леди сделала невозможное. Прадеды наших прадедов, и те не помнили, чтобы кто-то мог прикоснуться к серебряной кладке. И мы не знаем, хорошо это, или плохо. У нашего народа нет никаких пророчеств или запретов на счет этого, но… Когда такое происходит, мы не знаем, чего ждать от завтрашнего дня. Что-то определенно изменится, и хорошо, если только в её судьбе.

Номар внимательно слушает, потом усаживается, скрестив ноги, прямо на пол перед сестренкой и долго, внимательно рассматривает её ладони. Что он в них надеется найти? Ладошки как ладошки, разве что немытые… Что-то решив для себя, брат снимает с запястья простой серебряный браслет-цепочку, обвивает вокруг её тонкой ручонки — как раз, два оборота.

— Это тебе, чтобы запомнила то, что случилось. Ох, непростая у меня сестренка!

Девочка целует брата в щеку, протягивает руку младшему мальчику: пошли дальше! Тот шарахается от нее, как от чумной.

Что было дальше? Восторг, от которого перехватывало дыхание. С обратной стороны перевала открывался великолепный вид на цветущие долины и невероятно синее море на горизонте. Хотелось раскинуть руки, поймать ветер и лететь, пока не коснешься теплых волн. Увы, Номар молча выстроил защищенный портал прямо в поместье Альге. Тайри тогда даже обиделась на брата — как он посмел не повезти их через всю эту красоту, лишить удовольствия чувствовать дивные запахи цветов и трав, слышать пение вечерних птиц! Теперь, вспоминая все произошедшее, девушка понимала, что кузен, скорее всего, испугался за нее. Уж больно мрачно поглядывали на юную леди сопровождающие из местного племени. Мало ли, что там надумают их старейшины по поводу случившегося? Может, сочтут святотатством, догонят и казнят, чтобы предки не обиделись.

Веселая жизнь в чудесном доме у моря вскоре вытеснила из памяти этот инцидент. Там были свои приключения, и какие! Первый выход в море под парусом, первый прыжок со скалы над чистейшей глубокой лагуной, игра в ловцов жемчуга, обернувшаяся находкой настоящей королевской жемчужницы. Огромную золотисто-коричневую раковину выловил Тром. Он хотел подарить её Тайри, но девочка убедила его преподнести редкость матери. Дети сделали это за ужином, обставив ситуацию всяческими старинными рыцарскими ритуалами, которые Тайри вычитала в книгах. Номар помог Трому открыть створки раковины своим кинжалом, и хозяйка дома восхищенно ахнула. Жемчужина была не просто крупной, она оказалась истинной «слезой русалки» — каплевидной, сияющей, прекрасного бирюзового оттенка.