Даркут. Взросление. Том 2 - Тыналин Алим. Страница 2

Она подбежала поближе и растолкав малых детишек, наклонилась к чудовищу.

Ракоскорпион полз очень медленно. Он был больной или старый. При этом прямо-таки гигантских размеров, длиной в четыре человеческих роста. Гибкое тело в крепком сизом панцире волочилось по земле небольшими отчаянными рывками.

Чудовищные клешни ракоскорпион приподнял вверх. Он отталкивался от земли задними конечностями, похожими на плавники. Усы с длинными волосами медленно поворачивались в разные стороны.

Дети кричали, смеялись и били его палками. Один шестилетний малыш подошел чересчур близко.

Ракоскорпион повел круглыми глазами и кинулся вперед. Схватил малыша за ногу, а клешней перерезал руку. Мальчик от ужаса ее мог вымолвить и слова.

Дети закричали и отхлынули назад. Чудище подтянуло мальчика ближе, готовясь сунуть его ножку в пасть.

Ирия схватила палку, подскочила вплотную и ударила ракоскорпиона по голове. А затем еще раз. Закричала:

– Помогите!

Ракоскорпион выпустил мальчика и подняв клешни, двинулся на девочку. Ирия отступила, но поскользнулась на глиняном берегу и упала.

Мальчик пополз назад, из обрубка руки лилась кровь. Анника помогла ему подняться.

Ракоскорпион схватил Ирию за ногу и хотел схватить клешнями. Девочка нащупала камень и бросила в животное. Ракоскорпион на миг остановился.

Сбоку подбежал юноша и ударил животное боевым топором по туловищу. Хрустнул панцирь. Хлынула зеленая кровь.

Юноша тут же вынул топор и ударил снова, быстро и сильно. Будто дрова рубил. Почти сразу разрубил туловище пополам. Ракоскорпион очень вовремя повернулся, целя клешнями в нового нападающего, и юноша как раз ударил чудище по голове.

Когда подбежали женщины и старики из деревни, он превратил ракоскорпиона в рубленую капусту.

Мальчика, потерявшего руку, немедленно увели к целительнице.

– Ну почему вы полезли к этой твари!? – закричала одна из прибежавших женщин. – Разве вы не знали, что это опасно?

Дети стояли, опустив головы.

Парень протянул руку Ирие.

– Ты не пострадала, девочка?

Ирия оперлась о его руку и встала. Парень был старше ее на несколько лет. Пожалуй, даже не парень, а подросток. Одет, как и все, в рубаху и шерстяные штаны, золотистые кудрявые волосы рассыпались по плечам. Совсем как у девочки, но ему это очень шло и, наоборот, добавляло привлекательности.

– Нет, все в порядке, – ответила Ирия, зачарованно глядя в большие зеленые глаза парня.

Он сполоснул топор в речке и вытер краешком рубахи. Женщины продолжали кричать на детей и повели их к деревне. Старики склонились над поверженным животным.

– Отличный бой, Холджер, – сказал один и посмотрел на юношу. – Ты уже готов идти в набеги. Видно, что прошел хорошую выучку в школе гирдманов. Выучишься, станешь гускарлом.

– Да, кое-чему я научился, – скромно ответил юноша, пряча топор за поясом. Улыбнулся Ирие и пошел к деревне.

Анника тронула подругу за руку.

– С тобой все в порядке? Он тебя не укусил своими щипцами?

– Это не щипцы, а клешни, – ответила Ирия и добавила: – Видели, какие у него красивые зеленые глаза?

– У кого, у монстра? – спросила Анника.

– Да нет же, у этого парня, – Грезэ махнула на юношу, почти дошедшего до деревни. – Наша подруга влюбилась по уши.

Анника улыбнулась.

– А он и вправду ничего. Сын нашего старосты, приехал с учебного лагеря. Хорошенький и храбрый. А еще будущий гускарл. Он станет приближенным тэна. А может, и конанга. И будет купаться в золоте.

От деревни к речке подошел высокий мужчина в коричневом кафтане и зеленых штанах. Плечи широкие, талия узкая, длинные черные волосы, вот только тонкий нос кривоват, наверное, сломал в драке. За спиной секира, в руке дудочка.

– Кого это здесь стая пахиен разорвала на части? – спросил он, рассматривая труп ракоскорпиона. – Женщины сказали, чуть ли не дюжину детишек.

– Нет, только руку отрезали, – сказала Анника, с любопытством оглядывая незнакомца, потому что раньше в деревне его не видывали. – А ты кто такой? Гускарл?

Мужчина подошел к ракоскорпиону, присел на корточки, переложил дудочку в другую руку и потрогал пальцем изуродованный топором панцирь.

– Меня зовут Гуинг по прозвищу Жало Гадюки. Я не гускарл, а сагден, человек саги. Поэт.

– А почему Жало Гадюки? – опасливо спросила Грезэ. – Ты кусаешься ядом?

Гуинг поднялся и ткнул в девочек дудочкой.

– Ага, кусаюсь. От моего яда у плохого человека чернеет сердце и лопается живот. А все внутренности выходят наружу.

– Не может такого быть, – недоверчиво сказала Грезэ, на всякий случай отойдя подальше.

– Ты не слышала про сагденов, что ли? – Анника презрительно фыркнула. – Они поют песни и рассказывают стихи. Ты сможешь нам?

Гуинг весело кивнул.

– Непременно, милые дамы. А в несчастном случае, как я вижу, виноваты не пахиены, а ракоскорпион. Он убил мальчика или покалечил?

Ирия показала на руку малыша, до сих валяющуюся в грязи.

– Отрезал по локоть. Только и всего.

– Да, теперь я вижу, – сказал Гуинг. – Это ты прикончила этого здоровенного ракоскорпиона? Или тот юный блондинчик?

– Это он, – с запинкой сказала Ирия. – Я просто пыталась спасти мальчика.

Гуинг внимательно посмотрел на девочку.

– Мне кажется или нет, но если бы у тебя был топор, ты бы справилась не хуже?

Ирия скромно промолчала, хотя в глубине души была уверена, что тоже смогла бы зарубить речное чудовище.

– Конечно, – кивнула Анника. – Ирия у нас самая храбрая. Зимой она отогнала волка от овцебыка.

– Ты знаешь, что для таких смелых девочек, как ты, есть отдельная боевая школа на острове Молройз. Ее возглавляет моя старая знакомая, Скаэтта. Она просила подобрать новобранцев, а ты подходишь по ловкости. Хотя, тебе еще не хватает нескольких лет. Если хочешь, я скажу ей, что…

В деревне снова послышался многоголосый крик.

– Что опять стряслось? – спросил Гуинг. – Опять чушки покусали местного кузнеца?

– У нас нет кузнеца, – сказала Ирия.

Грезэ дернула ее за рукав и сказала:

– Пошли, узнаем, что случилось.

И девочки побежали к деревне, забыв о ракоскорпионе. Гуинг остался на берегу речки.

Возле дома старосты собралась толпа. Старики, женщины и дети. А еще несколько незнакомых воинов с секирами. Сегодня родная деревня привлекла к себе множество проходимцев.

В кругу людей, образованном внутри толпы, друг против друга стояли юный Холджер и плотный низкорослый бородатый воин с лицом в боевой раскраске и черной медвежьей шкурой поверх рубахи. На шее у него висела тяжелая железная цепь, в руке круглый черный щит.

– Ну, давай, щенок, – сказал бородач. – Решайся. Или в вашей семье не осталось мужчин?

Ирия шепотом спросила у соседки Хильды:

– Что случилось? Чего он хочет?

Соседка, не глядя на девочку, ответила:

– Люди тэна Йорана. Они проезжали мимо и заехали купить рыбы. А этот берсерк вызвал мужчин из семьи старосты на холмгангу.

Холмганга, смертельный поединок, дословно означал «прогулку по холму». Раньше бойцы выбирали какой-нибудь холм, взбирались на него и сражались до смерти. Отказавшийся от поединка или убежавший с холма варнах терял честь и достоинство, становился нёдингом, отверженным от общества. Его мог безнаказанно убить любой человек.

Проигравшему в холмганге воину тоже приходилось несладко. Он терял имущество и женщин, переходивших в собственность победителя.

В последнее время, правда, поединки проводились уже не на холме, а в любом удобном месте.

– Я буду сражаться, – сказал Холджер тонким голосом. – Где хочешь и когда хочешь.

Хильда сердито пробормотала:

– У этого сопляка есть мозги или нет?!

Берсерк ухмыльнулся и откинув с глаз длинные космы, сказал:

– Я хочу драться здесь и сейчас.

Из толпы вышел Раки и сказал, кашлянув:

– Послушайте, люди тэна. Это нечестно. В холмганге должны участвовать равные по опыту бойцы. Это же совсем мальчишка.