Дебют (СИ) - "Vells". Страница 58

На большой перемене вернувшись в общежитие, Елена получила от служанки письмо, которое с её слов принёс какой-то мальчишка, и просил ей его передать.

Зайдя в свою комнату Лена открыла его и не поверила своим глазам. Письмо было от Григория, который хотел с ней увидеться сегодня после девяти вечера на заброшенной поляне у дальней стороны озера.

Это был её шанс на разговор, и упустить его Елена не могла. Ведь она словно чувствовала, что на свадьбе Ястрина между Григорием и Анастасией что-то явно приключилось.

В указанное время Елена была на указанном в письме месте. Вдали через голые занесённые частично снегом кусты, можно было рассмотреть начало овала большого озера.

На небе плыли редкие тёмные облака, а практически полная луна освещала всё своим бледным светом, заставляя снег, слегка искриться и поблёскивать в её свете.

Девушка стояла у края поляны, за которым начиналось небольшое поле, окружающее часть озера, нервничая, ожидая Григория.

— Смотрока и в правду пришла. — Раздался со спины глухой низкий голос.

— А я и не сомневался, — словно фыркнул более звонкий и высокий голос.

Лена резко обернулась и увидела, как из темноты деревьев на неё смотрели двое мужчин, которые были одеты во всё тёмное, а часть их лиц скрывали грубые, словно стоячие колом шарфы.

Елена дёрнулась всем телом в сторону, но влетела в коренастого мужчину в серой куртке, который только мгновение назад стоял в пяти семи метрах от неё, а сейчас уже был за её спиной.

— Куда собралась Полозова. — Протянул он, звонким голосом улыбаясь ей в лицо.

Вместо ответа Лена без замаха и движения плеч, нанесла резкий удар незнакомцу в пах, после чего рванула к кустам, выбегая под смех одного и брать другого на открытое пространство.

— Вот ведь мелкая тварь, — под смех своего подельника выбирался из кустов коренастый. — Что скалишься. Лови её.

Высокий мужчина на лице, которого виднелось несколько полосок шрамов, сложил печать, и снег вокруг бегущей девушки закружился в вихре, после чего обездвижил её по грудь в ледяной ловушке.

— До сих пор не пойму. Как ты до первого круга то дошёл. Если тебя пигалица ударить смогла. — Всё смеялся, бася мужчин, а под его смех с дальнего края озера, где в темноте проглядывался лес, появилась стая воронов, которая летела сломя голову, словно желая обогнать сам ветер.

— Что за чёрт? Ночь же? Откуда птицы, — Удивился коренастый, идя к пойманной в ледяную ловушку Елене. — И что они делают?

— И в правду. Чудно. — Согласился высокий мужчина с нитями шрамов на лице, смотря, как стая птиц, летя, роняла что-то из своих лап и клювов.

Стая птиц стремительно приближалась, и уже через пару секунд была над полем, осыпая его камешками, которые падая на снег, откидывали чуть видимые тени под светом луны.

Мужчины не слегка сбавив шаг удивлённо смотрели себе под ноги, а через секунду перед ними возник силуэт мужчины в месте с удивлённым криком скованной льдом девушки:

— Григорий!

Росчерк удара с голубым отливом в грудь коренастого, снёс его обратно в лесополосу, а второй отпрыгнул на пару метров с места в сторону, понимая столбы снега, в которых пытался скрыть своё присутствие.

— Думается мне, ты не Александр. Технику контроля можно значит не применять, — раздался насмешливый голос, появившегося из тени дерева высокого мужчины с гладко выбритым лицом. — Сдюжил все-таки.

— Прости, что долгожданной встречи не произошло, — Протянул молодой парень, сложив печати на практически неуловимой глазу скорости обычного человека.

Глава 24. Черная шинель.

Стоило только моей техники сложиться в печать, как вокруг меня взметнулись столбы снега, из которых вырвались ледяные сосульки подобно смертоносным копьям, и устремились, словно артиллерийский залп, накрывая всю местность, где был враг.

Острые ледяные снаряды влетали в вихри снега, где спрятался враг со шрамами на лице. Накрывали лесополосу, куда улетел его подельник от моего удара, а также кромку поля, где в тени деревьев был Острогов.

Однако Острогов исчез в тени, в которой и появился, а вихри снега, поднятые его подельником, подобно броне, отбивали колья, пропуская малую часть из них в свои снежные обители.

Только лесная кромка трещала от ломающихся кустов и ветвей деревьев, когда ледяные колья, влетая туда, сносили всё на своём пути.

— А недурно, — прогремел откуда-то с боку голос Острогова. — Техника льда и созидания с воплощением. С делом подошел, используя местность и подручные материалы.

— Тебе понравилось Аркадий, — Повернул я слегка в его сторону голову, не выпуская из виду вихри снега в одном из которых всё ещё таился враг.

— Да, — хохотал Острогов, слегка зло, прищурившись от услышанного имени. — О, вижу посланная мной близость с отцом, не прошла бесследно. Даже интонация похожа. На секунду даже показалось, что это голос и манера речи принадлежит Александру. Интересно насколько далеко зашёл процесс? Погодите! — Громко выкрикнул в пустоту Аркадий Острогов. — Ни видите у нас семейный разговор.

— Процесс говоришь? — сжал я зубы, цедя слова сквозь них. — Я проходил цепочки скал кавказского хребта. Вёл войны там, где нас встречал бренностью дальний восток, и жестокостью османский рубеж. Искал дороги через поля сражений, где только вражеская смерть, придаёт немного силы, чтобы прийти туда, где ждала меня та, кто осталась со мной рядом до самого конца. В отличие от тебя Аркадий. Воистину. Кому-то боевое братство, а кому-то целая шкура, да таиться и скрываться. Я не он. Но он это я. Мы и есть огонь, что ты разжег, ожидая не огня, а дыма. Ты встал на мой рубеж. Понимаешь, что это значит Аркадий? — Улыбнулся я ему подобием оскала.

— Смотрите-ка! Щенок возомнил себя волком, набравшись парой фраз от своего папаши. А сможешь ли ты удержать рубеж!? — чуть не прорычал Аркадий Острогов. — Говоришь он это ты! Так давай проверим. Взять рубеж!

В ту же секунду снег, словно от взрыва бомбы взметнулся белой пеленой, вверх погружая всё в непроглядную пелену, а я уже сложил печать ключ, от чего по кругу от скованной льдом Елены восставали силуэты гигантских змей.

Чуть заметный уху свист ветра, и я ставлю блок под появившийся из белой пелены кулак того, кто недавно улетел от моей атаки в лес.

Молниеносное перемещение моей ноги обрывается снежной хваткой за голень, а кулак не достигает своей цели всего на несколько сантиметров. Противник же вновь исчезает в пелене снежного буйства, чтобы через секунду ударить меня со спины.

Под звон разлетающихся ледяных оков я вновь отбиваю вражескую атаку, и в этот раз, перехватив его руку, начинаю выводить её на излом. Но сильный удар в спину с последующим сильнейшим рывком назад отрывает меня от моей добычи, и я словно на тросе отлетаю назад, для того, чтобы упасть на спину, и уйти после этого в кувырок, дабы вновь через мгновение быть на ногах.

Вокруг всё белое, а обзор даже меньше вытянутой руки, но при этом мои враги не испытывали как я понял неудобств из-за обзора.

Треск снега и я отпрыгиваю её на метр назад, уходя из очередной ледяной ловушки, которая хотела сковать мне ноги.

Но не успел я даже приземлиться после прыжка, как очередная атака коренастого молодого мужчины настигла меня.

Понимая, всю суть происходящего, я пропускаю первый удар, и рывком сблизившись с ним, наношу мощнейший удар коленом ему в солнечное сплетение.

В это же время между нами из земли и снега вырывается тонкая словно доска, но широкая преграда, разделяя нас собой, а я, прокрутившись словно волчок, поднимаю огненный ковер, уничтожая десятки ледяных ловушек, что должны были меня сковать.

Огонь и лёд сошлись в противоборстве, а меня накрыли белые клубы пара, которые словно шрапнель стали резать на куски ледяные дротики.

Молниеносная печать, и из земли вырвалась стена, принимая на себя острую ледяную технику, после чего она разлетелась вдребезги сотнями кусков земли, взорванная мной несколькими жестами пальцев, а я рванул в атаку.