В поисках Челограда (СИ) - "Missandea". Страница 37

Глава семнадцатая

Линзу я прилепил заранее, в слепой зоне коридорной камеры, и кабинет отпирал уже невидимым, так что со стороны выглядело, будто дверь сама от сквозняка приоткрылась и тут же захлопнулась. Если на посту охраны это и заметили, то проверять никто не пришёл: поленились, наверное. В самом кабинете Виталия камер вроде бы не было, а жучки – да чёрт их знает? Стараясь, на всякий случай, вести себя максимально тихо, я забрал серый, залепленный “зефиром” цилиндр с исходниками и сразу же увидел кляксу – она лежала на самой нижней полке, в углу. Крупная, размером с блюдце, как и положено открывашкам порталов, но совсем не похожая на иновский “цементный плевок великана”: сказывалось яростное вмешательство учёных-энтузиастов из Сопротивления. Формой переделанная клякса жутковато напоминала человеческий мозг с извилинами – разделённый, как и положено, на два полушария! – слава богу, цвет хоть остался тёмно-серым, хотя и не таким матовым. На ощупь устройство оказалось тяжёлым и скользким, так что пришлось ухватить его, сунув пальцы в разделявшую “мозг” борозду – кожу тут же закололо, словно от лёгких ударов электрическим током. В голове стали быстро вспыхивать картинки мест, где я только что находился, причём в обратном порядке: коридор, лестница, моя комната, лаборатория, где делали ЭЭГ, кухня… мелькание ускорялось, кожа на затылке пошла мурашками, меня зазнобило. Вынь пальцы из борозды, я кое-что понял, но мне нужно время! Я перехватил кляксу другой рукой, хотел вынуть пальцы, но их зажало в скользкой и влажной глубине, как бывает, засасывает ноги, когда идёшь по раскисшей глине. На стену! Бросай на стену! Давай! В голове раскрутился настолько бешеный калейдоскоп картинок, что они слились в разноцветную кашу, затмив от меня реальность. Уже не видя, где нахожусь, обходя по памяти стол и щупая левой рукой стоявший за ним стеллаж, я сделал ещё пару шагов и с размаху метнул кляксу вперёд. Мне показалось, что и впрямь раздалось жидкоглиняное чавканье, когда пальцы выскочили из борозды, а ноги мои почему-то вдруг заплелись друг за друга и я бухнулся на пол, стукнувшись левым плечом о стеллаж. Сверху посыпались папки, полетели пачки листов – я спешно отполз назад, закрывая руками голову. Зрение вернулось, и я увидел серый “мозг”, прилепленный к стене в двух сантиметрах от угла стеллажа. Спасибо не промахнулся – если бы клякса отскочила от полки, то могла прилететь тебе прямо в лоб! И что было бы? Да уж точно ничего хорошего! В дверь постучали. Хорошо, что я догадался закрыть замок изнутри. За дверью раздались шорох и топтание, после чего стук повторился. Чёртов документопад! – понял я. – Кто-то услышал грохот и припёрся проверить! Вставляй в кляксу руку! Я сунул пальцы в борозду. Стук громом отозвался в ушах, перед глазами вспыхнули искры и расплылись серыми пятнами, в которых проступил холл в Управлении по усовершенствованию биоформ, лаборатория с гибридами, вход в Центр биологических исследований… – Виталий Борисович! – позвал женский голос. – Вы там? Замри, может, она подумает, что ей показалось? Мне надо ещё пару минут! Я скорее слышал, чем видел, как дёргается ручка двери. – Эй! С вами всё в порядке? – продолжала вопрошать женщина. Чёрт, поторапливайся! С Шуржешишем, да и вообще с любой другой планетой – проблема!!! Да, ты можешь открыть переход в конкретное место, которое помнишь, но нет гарантии, что выходной портал откроется именно на поверхности, а не на десять, двадцать, а то и сто метров выше! Ты можешь упасть и разбиться! Но Ины же как-то ходят на Землю! Не знаю, наверное, в кляксах для переходов через космическое пространство есть какая-то дополнительная деталь, функция! А эта, предназначенная для планетарных перемещений, её не имеет! – Марина Ивановна? – раздался из коридора знакомый мужской голос. – Вы чего это здесь? Блин, сам врач явился!! Надо валить! – О! Виталий Борисович! У вас в кабинете что-то так громко падало, я мимо шла и… Земля! Вспоминай любую точку – отправлю! В голове замелькали картинки мест, где я бывал и наиболее чётко помнил, как они выглядят. В воздухе начало проступать пятно с серым маревом. – Падало? – удивлённо переспросил врач. – Ну ладно, сейчас посмотрим! В замке захрустело, но оставленный мной ключ помешал открыть дверь. – Чёрт, не вставляется почему-то… Да выбирай же быстрей, сосредоточься! И что потом?! – я выдернул руку из кляксы. – Как я передам компонент, как попаду к Скссуху? – С замком что-то случилось! – констатировал врач. – Я позову Михалыча! – откликнулась женщина и резво поскакала куда-то по коридору, стуча каблуками, словно лошадь – копытами. Скссух!!! – внезапно осенило меня. Да как же это я раньше-то не подумал?! Указатель! – я так рванул круглую белую кляксу из кармана, что чуть не выронил. – У меня же есть указатель! Он может помочь мне с выходом? Скссух-то ведь стопудово стоит на поверхности планеты, а не парит орлом над Зжиххсом… или где он сейчас находится! Я дотронулся пальцем до рыжего пятнышка в центре указателя, и меня захлестнуло чувство, что стоит подержать его ещё секунду, как я ухну в бездонную пропасть. Держи-держи, не отпускай! А вторую руку – обратно в кляксу! Я сунул пальцы левой руки в борозду, правой продолжая сжимать кляксу. Внутренности подбросило вверх, пропасть рванулась навстречу, но остановилась, и тут же я опять сорвался вниз, и вот уже снова стоял… Вспоминай Скссуха! Как можно яснее, во всех подробностях! – Ну, чего тут у вас? – пробурчал за дверью мужской голос. – Да замок заклинило! – ответил врач. Они говорили, а мои безумные “скачки над пропастью” продолжались. Скссух! Вот он снимает с себя торбы с продуктами в подвале у Жужи, они чудно, по-рептилоидному, обнимаются, гость чуть пониже ростом, отливает тёмно-зелёным, радостно вытягивает трубочкой рот, я вижу чёрный кружок “опалённой” чешуи на затылке. От двери раздался звон металла о металл. Чётче! Сцепив зубы, я усилием воли подавил тошноту. Надо сконцентрироваться! Так. Он невысок, худощав, лицо узкое, кожа-чешуя приятного травянистого цвета, глаза жёлтые, как только-только распустившиеся одуванчики. Передо мной замерцало и стало расширяться пятно серой мути. Из замка что-то выпало, звякнуло об пол. Не теряй образ! Вспомни, как он давал тебе указатель. От двери раздались удивлённые крики, но я уже шагнул в переход, глядя воображаемому Скссуху прямо в глаза и почти реально чувствуя, как он, ругаясь: “Ах вы, черви белёсые, и куда только вас пеной стащило?!”, на ощупь тычет мне в нос белую кляксочку…

*

Это оказалось болезненно и сопровождалось страшными ругательствами, которые симбионт перевёл в русский мат, да так творчески – я и не знал, что мой словарный запас позволяет составлять столь грязные фигуры речи. Ругался Скссух, в бок которого я врезался, словно таран, после чего нас с ним развернуло и с неистовой силой долбануло о стену, будто теннисист-великан сыграл нами, как мячиками. Вдобавок меня ещё и вырвало – прямо на ноги рептилоиду. Рядом валялся указатель без носика и с дырой в середине – там, где раньше была рыжая капля. Линза не работала – выключилась, наверное, от удара о стену, я снял её со спины и сунул в карман. Овальное помещение, куда я вывалился, совсем не походило на любимую Инами имитацию земляной норы, напротив: всё было нейтрального бледно-жёлтого цвета – гладкое, блестящее, чистое. В полу у стены располагались три люка: два с плотно задвинутыми крышками, а третий чуть приоткрыт, так что виднелась гладкая наклонная стенка салатового цвета. Над каждым люком из стены выходил длинный зелёный шланг – два, свёрнутые кольцами, висели на крючках, третий валялся размотанным на полу. Я знал, для чего Инам подобные комнаты, но вот что это было за здание? – Где мы? – немного отдышавшись, спросил я. – На резервной базе “Истока”, – прошелестел рептилоид и, проследив за моим взглядом, добавил: – В туалете, рог тебе в задницу! – Ну… надеюсь, ты уже не был в процессе?.. – К счастью для тебя – уже нет! – Вот и отлично! – улыбнулся я. – Сделал дело – гуляй смело! Скссух юмора явно не оценил и, сердито сопя, завозился на полу, одёргивая свою тряпку-одежду. – Да ладно тебе, не злись! – я извлёк из кармана светло-серый непрозрачный цилиндр с “жеваным зефиром” на основании. Входная дверь резко сдвинулась в сторону: моё появление было таким шумным, что сюда прискакала целая толпа из четырёх Инов. Все Третичные. – Не стрелять! – успел выдавить Скссух, и нацеленные на меня клешни замерли. – Этот человек – наш товарищ. Руки опустились, восемь пар глаз уставились на серый цилиндр. – Исходники! – заявил я на русском, подняв контейнер высоко в воздух. – Компонент для “Вещи”, – выдавил Скссух, с трудом поднимаясь на ноги. Двое тут же бросились ему на помощь, помогая оказаться в вертикальном положении, Скссух при этом шипел и стонал, держась за бок. Я тоже попытался встать, но поскользнувшись на собственной рвоте, упал, чуть не выронив контейнер с исходниками. Два оставшихся рептилоида стояли столбами, словно парализованные. – А мне?! – прошипел я на их языке, чем привёл Инов в состояние невероятного изумления. – Мне кто-нибудь помогать собирается, пены вам в рот?! Я помахал цилиндром, и это заставило их мгновенно выйти из ступора, кинуться ко мне и мигом поставить на ноги, забрав исходники. – Спасибо! – отойдя от рвоты с дурным запахом, я смог, наконец, вздохнуть с облегчением. – Тряпка и ведро с водой есть? На этот раз моего иновского никто не понял, пришлось повторить по-русски, а Скссуху перевести, после чего один из Инов взял валявшуюся на полу зелёную кишку, ногой полностью сдвинул крышку приоткрытого люка в сторону и нажал что-то внизу стены. Из шланга потекла вода с примесью какого-то моющего средства, мгновенно устранившего неприятный запах. Скссух искупал свои испачканные клешни под мыльной струёй и отошёл, давая возможность взявшемуся за дело Ину закончить уборку. Помещение было небольшим, вода щедро лилась по полу, омывая подошвы моих кроссовок и стекая в открытый люк, так что спустя три минуты и моя обувь и туалет блестели чистотой и пахли свежестью. Только после того, как мы вышли в коридор и дошли до главной лаборатории, все Ины, включая Скссуха, опомнились и сообразили, что меня надо бы хорошенько поблагодарить. До этого они, видно, всё ждали какого-то подвоха, предательства и опасались, что на базу вот-вот ворвутся враги, настолько невероятным казалось моё феерическое появление у них в туалете. Теперь же, когда никаких признаков захвата базы не обнаружилось, они, наконец, расслабились и стали весело смеяться, представляя, как мы вдвоём с Скссухом могли провалиться прямо в их – надо заметить, весьма просторный с человеческой точки зрения – “унитаз”. Ины хлопали меня ногами по бёдрам, хвалили и просили рассказать, как мне удалось так быстро добыть – да ещё и доставить прямо на резервную базу! – компонент, без которого они не могли синтезировать “Вещь”, – это ведь, блин, дорогого стоит! Скссух, однако, быстро прервал их всеобщий гвалт, отложив мой подробный отчёт на потом – сейчас переводить долгое повествование о моих подвигах ему было некогда. – Время не ждёт! – заявил он, когда все разошлись заниматься делами, а мы с ним отправились в кухню базы. – Новейшую версию “Вещи”, которую я вёз, когда мы встретились, помнишь? Я кивнул: перед глазами всплыла прозрачная мягкая колбаска с жёлтой жидкостью – будто кот написал в напальчник. – Так вот! – Скссух поставил передо мной контейнер с холодной рыбоговядиной и лепёшками, налил воды в высокую узкую чашку без ручки. Я набросился на еду, словно голодный крокодил. – Испытания прошли на ура, признаки близкого сброса у всех трёх Третичных пропали, тщательное обследование показало, что артевирус уничтожен, эффекта ускоренного старения нет. Поэтому мы всё заготовили заранее, в большом количестве, и прямо сейчас, здесь, в лаборатории, уже обрабатывают “Вещь” привезённым тобой компонентом, а после сразу же передадут Инам, ответственным за доставку к местам применения! – Хочешь как можно быстрее запустить её в дело? – торопливо жуя и глотая, спросил я. – Ну, разумеется! Уже составлен план распространения, есть исполнители, найдены пути распыления. “Вещь” разработана так, что её молекулы потянет к клеткам артевируса, словно музцов к почкам Цсзи! Видел, как они внутрь влипают? – Нет, – я покачал головой, вспоминая Хуррхшевский лес: может, в нём и росли какие-то Цсзи, да только нам тогда было не до ботаники. – В почках Цсзи выделяется ароматный нектар, музцы прилетают на запах и влипают в почки. Дерево их растворяет и всасывает, после чего начинается взрывное плодоношение. – Бедные музцы… – проговорил я, доедая большой кусок мяса и запивая водой, хлеб в меня уже не влезал. – Вовсе нет: дерево поедает их не так уж много, зато в его плодах содержится вещество, делающее личинки музцов ядовитыми для их исконных врагов – шишив, способных истреблять их в огромном количестве. Шишивы эти очень любят полакомиться плодами Цсзи, которые созревают раньше, чем музцы откладывают яйца, поэтому, когда личинки вылупляются, пожрать их шишивы уже не могут. Вот и выходит, что пара десятков отданных дереву взрослых музцов обеспечивает выживание их личинок, из которых вырастет целая тысяча новых особей. – Дань за выживание вида, – несмотря на интересный рассказ, я неожиданно для себя зевнул. – Вижу, ты устал, да и мне пора, – заметил Скссух. – И вообще мы что-то сильно отвлеклись от темы. На самом деле я просто хотел сказать, что клетки с артевирусом сами будут активно притягивать молекулы “Вещи”, так что ни один Ин не останется неохваченным. И чем быстрее мы начнём этот процесс, тем меньше вероятность, что кто-то успеет нам помешать.