Все контракты должны быть исполнены (СИ) - Жанпейсов Марат. Страница 35

— Хорошо, это граф Абель Полас.

— Полас? Но он ведь служит Нордреду! Его сын женился на третьей дочери из рода Афлинов. Разве они не самые очевидные союзники?

— Они союзники, но стоит только немного сдвинуть игровой стол, как станут врагами.

Игена Локрост для выполнения этой миссии передала большое количество знаний относительно запутанной системы взаимоотношений между дворянами, но содержание переписки с королевой Ирай никому не сообщал. Моунцвель не вчера появился, поэтому за столетия успел сформировать целые династии с громкими победами и страшными поражениями. Некоторые обиды тянутся поколениями, и пример родов Афлинов и Поласов тому яркое подтверждение.

Королева сообщила, что в прошлом эти два рода враждовали, дошло и до пролития крови. В итоге прапрадед Нордреда победил и смог получить большую власть и земли. Его дружба с тогдашним королем позволила заполучить герцогский титул в придачу с более мелкими вассалами, примыкающими к его новой территории. Пускай герцог и граф по большей части лишь играют в сюзерена и вассала, аристократические роды относятся к этому очень серьезно.

Чем выше твой титул, тем больше власти и влияния ты можешь оказывать на ближайшие земли, подчас даже не обращая внимания на власть короля. Так уж получилось, что монарх находится в столице, а на своих землях феодалы могут делать часто всё, что угодно: вводить законы для крестьян, казнить и миловать. И обещание власти, а также отмщения за давние обиды может переманить на свою сторону даже тех, кто кажется неподкупным. Просто потому, что граф Абель Полас на самом деле мечтает о том, чтобы подмять под себя Афлинов и самому стать герцогом.

«В очередной раз можно похвалить Игену, которая держит под контролем всё происходящее в стране. Хорошо, что я сделал её своей союзницей», — думает Ирай, смотря на макушку еще одной помощницы из числа Локростов, кто будет выполнять его приказы, хотя будет видеть подвох.

— А вот и он сам, — говорит Кэйла, продолжая смотреть на гостей. — Думаю, сначала они все соберутся в главном зале, где будут есть и пить, и только потом примутся обсуждать важные дела. Это прямо-таки моунцвельская традиция: нажраться перед тем, как принять судьбоносное решение. Совсем не похоже на традиции Кронврэта, где политические игры было принято проводить на голодный желудок.

— Ты даже об этом слышала, — удивленно говорит душелишенный.

— Книги были моими единственными друзьями, ты ведь знаешь, — пожимает плечами принцесса. — Скорее всего нас позовут под конец банкета. Я почти уверена, что Нордред решит воспользоваться нами, чтобы укрепить свои позиции. Он ведь неформальный лидер восстания и сейчас явно довольно потирает руки после того, как к нему в руки попала я. Ему это кажется подарком судьбы, но скоро он его проклянет.

— Как-то так, да.

— Или ты можешь просто выбить замок на двери, убить охранника, а потом вырезать вообще всех в замке. Причем сделать это так быстро, что никто не сможет распустить слухи о твоей силе. Может, так и поступим? — Кэйла говорит полушутя, хотя конкретно из этой шутки доля правды вытеснила всё прочее.

— Могу попробовать, но ты ведь хочешь еще больше власти и влияния. Когда о нашем деле расползутся слухи, тебя больше никто не будет считать слабой и начитанной девушкой, которую легко прижать к стенке.

— Но как мне это поможет против демонов?

— Почти никак.

Собеседники не сговариваясь улыбаются, в этом обсуждении по большей части нет никакого смысла. Ирай знает, что Кэйла не станет убегать от грязного дела. Кэйла тоже это понимает, как и то, что с её помощью советник сестры опять останется в тени.

— Тогда сегодня ты будешь выполнять мои приказы, по рукам? Ты ведь не хочешь, чтобы потом Клогги случайно узнала, что мы притворялись возлюбленными? Боюсь, в её голове настоящие чувства и притворство никак не отличаются.

— Это уже шантаж, но хорошо. Что именно ты хочешь?

— Я хочу, чтобы граф Полас служил именно мне.

— Ты хочешь вступить в политические игры?

— Да, таковы мои амбиции. Я стала с Тенью единой и теперь чувствую, что обычная жизнь мне просто не подходит. Думаю, ты это прекрасно видишь, ведь сам приложил к этому руку.

— Что же, в таком случае оставляю всё на тебя. Сдерживать внутреннюю суть не стоит, так как это будет жечь изнутри, пока дамба не рухнет. И если это случится, то последствия будут намного хуже.

Да, Гнисир прекрасно видит, что внутренний монстр шепчет Кэйле о том, что нужно укреплять паутину дополнительными нитями. Она ведь сама по себе не имеет достаточной власти. Её названная старшая сестра станет в будущем королевой, если Домен Людей выживет, а ей останется выйти замуж на Клайва Содина или кого-то другого, или самой выбрать иную судьбу. Вот только власти ей это не прибавит, поэтому уже сейчас она намерена оставлять запас «пищи» впрок, подвешивая коконы с пойманными мухами на свою паутину.

Так как планам Ирая это никак не помешает, то препятствовать этому не будет. Все же именно за этим он тянул за собой принцессу. Он вложил в её развитие очень много ресурсов, чтобы использовать в будущем, поэтому разрывать отношения не будет. И даже если она попробует перехитрить его, то ничего у нее не выйдет. Ирай уверен, что увидит любую ловушку задолго до того, как даже самой Кэйле придет в голову какая-нибудь «гениальная» идея.

Постепенно наступает ночь, а по маршруту движения слуг можно догадаться, что пир сейчас в самом разгаре. Мужчины и женщины из кухни выносят дымящиеся блюда, катят бочки и тащат бутыли. Было очевидно, что перед обсуждением важных вопросов повстанцы захотят знатно попировать. Скорее всего важные вопросы начнут решать только завтра, но уже сейчас во время пьяного смеха и чревоугодия они почти наверняка прощупывают почву и заручаются поддержкой друг друга.

Силы восстания вовсе не такие дружные, как может показаться со стороны, так как ни у кого из них нет формального права быть самым главным. Развалить такую систему очень просто, чем сегодня они и займутся. Ирай спокойно сидит в кресле, думая о разных вещах, пока Кэйла занята глубокой медитацией, сидя на кровати.

Душелишенный решил обучить одному из приемов «мысленного зеркала», хотя шанс успешного завершения обучения не слишком высок. Скрыть себя от чужих глаз, заставить человека замереть или поверить любому сказанному слову: всё это и другое лежит за пределами Языковой Системы и ритуалов. Это еще более древний способ изменения правил мира, которым не может овладеть кто угодно. Внутренняя неполноценность помогает Гнисиру быть абсолютным зеркалом любой лжи и поведения, но получится ли у принцессы, вопрос интересный.

«Если Тень поможет, то шанс есть», — Гнисир вспоминает слова Амеллы о том, что техники «мысленного зеркала» или духовные практики Храма Духовных Искусств являются останками великого прошлого, когда Роза Доменов была более населенным местом, а существ, равных богам, было очень много. Десятки тысяч, если не больше. Возможно, современные расы как раз произошли от «богов», поэтому и могут овладеть искусством изменения мира лишь силой собственной воли.

Вдруг до слуха доносится шорох с другой стороны двери, после чего показывается тот самый вояка, что утром сопровождал Кэйлу. Сейчас он обводит взглядом комнату, смотря на гостей-пленников.

— Герцог желает вас видеть. За мной, — грубо произносит воин, выходя из комнаты.

Похоже, пришло время исполнить задуманное. Ирай берет Кэйлу за руку и прижимает к себе, пока они идут по коридорам замка в сторону главного зала, из-за дверей которого доносится шум голосов и вялая музыка приглашенных музыкантов.

— Ждите здесь, — сопровождающий заходит в зал, оставив двоих подчиненных присматривать за принцессой и её любовником.

— Я готова, — шепчет девушка, намекая на то, что мало кому из пиршественного зала понравится.

Ирай не обсуждал, как именно Кэйла намерена сделать дело, она лишь попросила, чтобы он помешал кому-либо сбежать или проникнуть в зал, пока всё не закончится. А что намерена делать сама принцесса, она говорить не стала. Что же, этот расклад Гнисира устраивает, так как спутнице в любом случае нужно привыкать к самостоятельности.