Все контракты должны быть исполнены (СИ) - Жанпейсов Марат. Страница 6

Постепенно загадочная субстанция принимает более-менее твердую форму квадратного зеркала с мутной поверхностью. Это вряд ли можно считать копией шедевра мертвой богини, так как поверхность деформирована, а также много трещин. Но при этом навык действует и даже показывает что-то за пределами загородной резиденции.

До этого этапа уже доводилось доходить, но не более. Еще ни разу не получилось увидеть что-то осмысленное в мистическом зеркале, а без этого трудно понять, на что навык способен в принципе. Ииганил пытается вливать больше маны, пытаясь довести дело до конца, но в очередной раз доходит до черты истощения. Зеркало без подпитки гаснет, а потом рассыпается на блестящие искры.

«Похоже, мне нужно больше маны. Если смогу дольше поддерживать, то точно доведу до стабильной формы», — с такими мыслями поглощает силу еще парочки магических кристаллов, как вдруг раздается стук. Похоже, кто-то из слуг принес очередной доклад, так что Ииганил закрывает сундук и позволяет войти. Неожиданно за порогом оказывается грандмастер Харлат.

— Разве ты не убыл в столицу? — усталым голосом произносит император-чародей.

— Да, ваша милость, я собирался, но во время отправления получил важные донесения, которые решил лично вам передать.

— Что настолько важного может быть? Демоны захватили весь мир? — шутит Ииганил, но лицо воина остается мрачным.

— Нет, мой император, мы так просто не сдадимся. Ваш сын, Ментис Харнеф, управляющий столицы, переметнулся на сторону культа Поветрия. Следовательно на сторону Двуединства.

Лицо правителя Гвент-Дея превращается в застывшую маску.

— Повтори, что ты сказал, — кажется, Ииганил не понял, что только что услышал.

— Ваш сын предал человечество, мой император. Сегодня он созвал большой банкет, на который пригласил многочисленных гостей из высшей аристократии Аргена, на которой во всеуслышание заявил о том, что демонов не победить и всем нужно сдаться на милость захватчика. Рядом с гостями оказались и другие предатели, переодетые в слуг. Двери закрылись, и началась бойня. Тех, кто не присягнул на верность Двуединству, жестоко убили. Авторитет вашего сына среди некоторых полков очень высокий, так что Аль-Фион сейчас наполнен боями между силами предателей и сторонниками Оберона Львиного.

С каждым словом Харлата на плечи Ииганила словно добавляется новый груз. Разумеется, он был в курсе того, что культ Поветрия действует на территории Аргена активнее всего, но даже представить не мог, что его сын и единственный наследник нанесет такой удар в спину.

— Какие будут приказы? — грандмастер явно понимает, в каком смятении его правитель, но сейчас действительно не время задаваться бессмысленными вопросами. Проблему нужно решать быстро.

— Значит, ему помогает культ Поветрия. Небось одновременно вербуют новых сторонников.

— Да, всё так. Изменники захватили императорский дворец в центре столицы и близлежащие районы. Оберон, к счастью, сумел оцепить их в центре города, но без вашего приказа он явно не может убить наследного принца.

— Понятно, — чересчур спокойным голосом произносит император-чародей и поднимается из кресла.

После подходит к окну и отодвигает тяжелые шторы, смотря на снежный пейзаж вокруг замка. Ментис должен был стать опорой империи и достойным преемником, но вместо этого оказался предателем. Ииганил постарался, чтобы сын получил самое лучшее образование и был готов к любым сложностям. Уже с детства было ясно, что малец также одарен талантами к государственным делам и военному ремеслу, включая и магию. Иметь такого человека во врагах опасно, но больше всего злит Ииганила то, что он ничего не заподозрил, пока не стало слишком поздно.

«Неужели я слишком мало времени уделял ему? А что если его взяли под контроль при помощи магии Разума? Нет, я точно знаю, что он справился бы с этим. Похоже, он не просто предатель, а кто-то из начальства культа Поветрия. Долгие годы мы пытались найти самого главного культиста на Аргене и безрезультатно. Если Ментис был им, то понятно, как ему удалось скрыться», — император-чародей предается невеселым мыслям, которые постепенно начинают тлеть от внутреннего гнева.

«Я дал ему всё, что мог, а могу я почти всё. Что такого ему могли предложить демоны? У него была власть, богатство, сила, почет и уважение, а он все равно решил пойти против Домена Людей?!» — теперь перед взором правителя вновь вырастают алые зеркала. Их дрожащие силуэты будто бы заполонили весь мир. Само восприятие цветов вокруг меняется на алые тона, словно всё происходящее тоже является отражением в одном большом зеркале.

Ярость обманутого человека силой мысли разбивает зеркало перед собой, и по стеклу окна начинает бежать тоненькая трещина. А потом разлетается вдребезги зеркало за пределами замка, в котором видна снежная шапка соседнего утеса. Ровно в тех местах, где прошли трещины алого зеркала, появились вполне реальные разрушения, изменяющие ландшафт рядом. У императора-чародея возникает уверенность, что если он поймает отражение собственного замка и разрушит зеркало, то от Гритоналя останутся лишь руины, но прямо сейчас это не требуется.

— Что же, он выбрал свой путь. Но в конце этой дороги его будет ждать смерть, — тихо произносит Ииганил, возвращаясь за стол. — Передай Оберону, чтобы использовал любой способ для победы. Восстание нужно подавить в кратчайшие сроки.

— А что с Ментисом?

— А ты как думаешь, Харлат? За измену он должен поплатиться жизнью. Предав меня, он сам разорвал семейные узы между нами. Что-то еще?

— Нет, мой император. Я немедленно возвращаюсь в Аль-Фион с вашей волей и помогу Оберону Львиному. Орден Предсвета по-прежнему на вашей стороне.

— Я рад это слышать. Теперь иди, у меня еще есть дела.

Грандмастер Харлат поспешил удалиться, а Ииганил еще некоторое время сидит, смотря в одну точку. Сейчас, когда на него никто не смотрит, он мог бы дать волю чувствам, мог бы кричать и обвинять, но вместо этого вздыхает и вновь открывает сундук с магическими кристаллами.

Однажды он потерял отца, тот пал в битве с демонами на побережье Арреля. Прямо там он был коронован императорскими знаками величия: короной и мантией, и стал новым повелителем Гвент-Дея. Уже после войны во время родов погибла дорогая сердцу императрица. Ментис был единственным человеком, ради которого Ииганил был готов умереть, но теперь император-чародей остался один. Культ Поветрия вместе с Двуединством действительно умеют бить по самым уязвимым местам.

— Больше вам некуда меня ударить. Я стану вашим самым страшным кошмаром. Я не только изгоню вас с Аргена и Домена Людей, я продолжу вас гнать до рубежей Домена Хаоса, в котором перебью каждого из вас, — злой голос отражается от стен рабочего кабинета, пока Ииганил дает обещание невидимому врагу.

Это может показаться странным, но именно в этот момент, когда ум пребывает в состоянии шока и беспорядочного разгула мыслей, зеркало Кассиопеи получается сотворить намного быстрее, а сам результат оказывается лучше. Вот только рядом нет никого, кто бы указал повелителю на тот факт, что вместо мистического света звезд зеркало отражает алый восход гибельной силы.

Ииганил Харнеф продолжает поглощать магические кристаллы и активировать навык, пока тот не достигает стабильной формы. Теперь это почти реальный объект мира, в котором можно увидеть самые разные вещи. Мысли людей и ауры их чувств, удаленные места и потоки энергий Хаоса, растекающихся по материку. Но больше всего сейчас интересует Аль-Фион.

Мысленно император-чародей поворачивает зеркало, пока не удается поймать отражение великого града, покрытого дымом. Раньше там было прекрасно: водопады и белые башни, соединенные узорчатыми мостами. Также в достатке было зеленых рощ и больших площадей из белого камня. Теперь столбы дыма поднимаются в небо, а по некогда чистым улицам маршируют войска Гвент-Дея, сталкиваясь в бою с уродливыми созданиями, которые раньше были людьми. Такое уже бывало в прошлом, когда культ Поветрия мог превращать людей в демоноподобных.