Кофе по-ирландски (СИ) - Полански Алла. Страница 3
Время идёт, люди меняют один телефон на другой, а вместе с этим навеки теряются в небытии бесценные строки, написанные милыми нашему сердцу людьми.
Письма… Прямоугольные портативные машины времени.
«Город Люберцы, Зелёный переулок, дом три квартира двенадцать. Кому: Танечке…»
Помнишь, я писала, что дала Тёме свой адрес, а он так и не написал? Он написал… спустя несколько месяцев после моего отъезда из Питера. Так начался наш роман в письмах.
Я трепетно храню каждое его письмо. Он писал часто и помногу. Рассказывал о своих чувствах ко мне, причём в мельчайших подробностях: в какие места и как он бы меня целовал, если бы мы были вместе…
Я не умею так излагать, как он. Поэтому скупилась на слова, не выдавая своих реальных чувств на бумаге. Это невероятно больно – признаться себе, что самое невыносимое, о чём жалею, – то, что вернулась в тот проклятый вагон.
Я одновременно и жду этих писем, и боюсь их. Боюсь, что они перестанут приходить. Признаться, даже расстраиваюсь, когда нахожу в ящике письмо, а оно оказывается не от него. Я злюсь на себя, злюсь на Сергея, злюсь на весь свет.
***
8 ИЮНЯ
Наш роман в письмах и не думает заканчиваться. Прошла весна, наступило лето, а вместе с ним вернулся из армии Сергей…
– Таня! Тебе опять письмо! – бабушка озорно смотрит на меня, всем своим видом показывая, мол, пляши давай.
– От кого, бабуль?
– Да от кого ж? От Тёмки тваво…
Это очень толстый конверт. В нём лежал ещё один – это моё же собственное письмо, последнее письмо Тёме. В нём я писала, что выхожу замуж… А на когда-то отправленном ему конверте, сзади, размашистым Тёмкиным почерком написано: «Не верю. Всё равно люблю. Дождусь».
Сложно сейчас объяснить, почему тогда так поступила, зачем сообщила о свадьбе с Сергеем. Перечитываю своё же письмо и не нахожу доводы достаточными для того, чтобы решиться на замужество. Но я всегда умела уговаривать саму себя и, видимо, на этот раз приложила все силы – у меня получилось, а на деле, скорее всего, просто не позволила себе быть счастливой. Не поверила в то, что всё так скоротечно и что за счастье не нужно бороться. Счастье, на самом-то деле, приходит само. Легко, без лишней суеты, без перипетий, без страданий.
Права бабка-то была… Счастье – оно и на печке найдёт. А вот всё, что вымучено, всё, что неправда, всё что искусственно, каким бы красивым оно не казалось, – лишь пепел. Пустое и чужое.
Больше Тёма мне не напишет… Что же я натворила?..
ГЛАВА 5 ЖЕНЬКИНА СВАДЬБА
15 ИЮНЯ. ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Не хочу писать про свою свадьбу… Она отшумела – и ладно.
Я забросила тебя, дневник, потому что каждый мой день похож на предыдущий. Что мне писать на твоих страницах? О своём быте? О важных событиях, которых нет, о мнимой любви?
Любовь…
Прошло вот уже почти три года с того момента, как я замужем за Серёжей. Жизнь вновь вошла в своё ровное русло. А Тёма… Тёма потихоньку стирается из памяти.
Я на пятом курсе института, дипломная работа пишется, работаю расклейщиком объявлений после учёбы… Только иногда тоненькими иголочками впиваются в сердце доходящие от крёстной весточки о любимом. Он стал таким серьёзным. У него есть девушка из состоятельной семьи, а сам Тёма занялся собственным бизнесом.
Крёстная говорит, что он спрашивал, как у меня дела… А я просто живу и не позволяю себе думать о нём, вспоминать те дни в Питере, то прощание на перроне… Ведь коробка из-под обуви появилась не просто так: в ней спрятано всё то, что было в моей жизни до свадьбы.
Время идёт. Я уже давно не та, потому что из девочки превратилась в молодую женщину. Наряды, макияжи, шпильки, маникюр. Статусные вещи, как теперь модно говорить…
Сегодня крёстная ошарашила: «Женька-то наш женится наконец!». Свадьба через месяц. Я узнала, что там будет Тёма. Он Женькин свидетель.
Всё жду, когда старые чувства вспыхнут, закружат голову, закрутят в вихре эмоций. Но нет. Тут уже что-то другое. Просто хочется не ударить в грязь лицом, постараться не разочаровать, выглядеть привлекательно. Мало ли какая там у Тёмы девушка… Может быть, фотомодель? А я? Метр с кепкой – только высоченные каблуки и носить.
Наверное, он меня увидит и подумает: «И из-за этой я плакал при всех провожающих на перроне?»
***
17 ИЮЛЯ
Сейчас одиннадцать часов утра, и я ещё успею сюда записать пару строк, потому что потом, надеюсь, мне будет не до этого.
Наряд для свадьбы Жени придумывался мной тщательно. Каждая деталь образа очень важна, ведь мелочей в таком деле не бывает! Модная бижутерия, туфли на платформе, шёлковое платье цвета южной ночи и такой же лак для ногтей. Глаз не отвести! Стрижка как у Миа Уоллес…
Ну просто женщина вамп – ни дать, ни взять. И с чего я взяла, что в этом образе больше понравлюсь Тёме?
Сергей отнёсся спокойно к тому, что не сможет пойти на свадьбу. Он работает посменно, и именно сегодня ему нужно идти на службу. Насмешка судьбы? Или она сама даёт мне последний шанс?
***
В ресторан я приехала вместе с мамой. Заведение маленькое, но очень уютное. Расположено практически во дворах жилых домов – найдётся место, где можно спрятаться и покурить под шумок, потому как мама всегда расстраивается, что её дочь курит, а значит, не стоит делать это у неё на глазах.
Жених с невестой задерживались. Покрутившись среди гостей и раздав всем дежурные улыбки, я вышла на крыльцо ресторана.
Птицы пели так красиво, так заливисто, что невозможно было не заслушаться их трелями. Постояв немного, всё же отошла в сторону. Там, в кустах, притаилась лавочка. На неё я и присела, достала сигарету, но прикурить так и не успела. Так и застыла с горящим пламенем зажигалки.
Из-за угла выехал свадебный лимузин, остановился перед входом в ресторан, и из нарядного салона сначала вышел Женя, потом его новоиспечённая жена, а потом и тот, ради которого был убит целый месяц на приготовления. Тёма…
Как же он возмужал! Он и раньше был невероятно красив, во времена нашего печального романа, но как-то по-мальчишески, зато теперь стал настоящим мужчиной: широкоплечим, уверенным в себе, одетым со вкусом.
Ой, а сколько девушек вокруг… Кто же из них – его?
Цветы, подарки, суета подле молодых… А я так и сидела на лавочке. Кто же ОНА? Все дамы хороши.
Я пыталась понять, кому Тёма оказывает больше знаков внимания.
Что это? Ревность? Бред какой-то… Разве я имею на неё право?
Меня не видно от крыльца ресторана – я наблюдала за ним: он сделал всё, что положено свидетелю по приезду молодых, но потом почему-то начал смотреть по сторонам. Ищет свою девушку? Волнуется, уж я-то знаю. Желваки выдают. Но, может быть, это просто из-за свадьбы: не каждый же день двоюродный брат женится.
Всё. Они зашли. Я всё-таки прикурила сигарету и постаралась надеть на себя маску самоуверенной, состоявшейся женщины. С ней же победоносно зашла в зал, надеясь незаметно прошмыгнуть на своё место, но с порога вдруг почувствовала жар на лице. Думала, что волнение… Нет. Причина жара – взгляд. Тёмин пронзительный взгляд. Оказалось, что я не просто не смогла незаметно пройти мимо столов, но как раз наоборот – неосознанно, как заведённая, металась в поисках мамы и, стало быть, своего столика.
Толпа людей, все нарядные, такое разноцветие – голова кругом.
«Не смотреть на Тёму. Сейчас пройду мимо и не взгляну. Ни за что не обращу на него внимания», – твердила себе, сжав кулаки.
Бац! Какой-то идиот воспользовался хлопушкой.
Отлично! Вся моя причёска теперь в кусочках разноцветной бумаги! Потом раздался один громкий хлопок! И ещё, и ещё.
Я почти пробираюсь. Мне суют в руки хлопушку, с которой приходится идти дальше, не помня себя от смущения. Осталось пройти пару столиков…
Кто-то разлил шампанское. Осторожно, главное не упасть.
Боже! Я поскальзываюсь и припадаю на колено. Подолом платья – проклятая неуклюжесть – цепляю чей-то стул, так и стоя на одном колене. Пытаюсь подняться – вокруг гвалт, шум.