Вечность в твоих глазах (СИ) - Верн Нати. Страница 13

В сожженный дом заходить не стал, Агору и детей похоронил в долине предков. Я шёл по вашим следам год за годом, но твой отец нигде надолго не останавливался. Хотел помочь, знал как пересечь горы через ледники. И я видел ваш последний бой. А потом он, — Диаглос кивнул на Кристиана, — Держал тебя на руках и поливал огнём горы. Там остался только пепел. Ни отряда правителя, ни кустика. Ничего.

Кристиан обхватил голову руками. Воспоминания и ему тяжело дались. Я успокаивающе обняла дракона. Он прижал мою ладонь к губам.

Диаглос продолжал,

— Ты была хорошим бойцом, всё то время, что я шёл за вами, слышал разговоры о двух дьяволах, с которыми не возможно совладать. За ваши головы была назначена такая награда, любое поселение диамантов могло бы жить год не работая. Поэтому и встретили вы в очередной раз не пару-тройку наёмников, а элитный отряд из ста сильнейших воинов правителя.

Я изумлённо смотрела на мужчину. Он по отечески улыбнулся. И, словно спрашивая разрешения, неуклюже обнял. А я прижалась в ответ и прошептала,

— Благодарю вас.

— За что, ангел?

— За всё, и за то, что вы живы и помните. За маму, которую похоронили. За то, что хотели помочь

Он провел рукой по моим волосам.

— Но ты не диамант. И была ли ты им? Не знаю, помог я тебе или нет. Но будь счастлива.

Он повернулся к Кристиану,

— Береги её, дракон. Не отпускай больше. В каждой из своих жизней она отдавала свою за других. Только поэтому она снова и снова получала шанс.

Они пожали руки и мы снова взмыли к облакам.

Времени на раздумья было много. Виера всё таки была права. Знать больно, а не знать страшно. Теперь я знаю. Но не всё. Осталась Серебристая драконница, человеческая Алиса и мифическая Лунная драконница. Хотя от Алисы во мне уже ничего нет, кроме того, что ее жизнь не прервалась, и я помню из её жизни абсолютно всё, до мельчайших подробностей.

И опять Виера со своими шутками. Не успел Кристиан оказаться над ледником, как нас втянуло сразу к горам Шу-Ардан.

Ну попадись мне старая садистка.

ШУ-АРДАН

Я слушаю как ты молчишь…

Я верю в силу притяжений,

И в неосознанность движений

Двух вечностей летящих в пропасть.

Их столкновенье неизбежно,

Поскольку траектория одна-беда.

И их клубок слиянья слышит тишина.

И я.

Когда твоя слепая вечность

Мою проглатывает и нежностью икает,

Еще не понимая, что глотнула сердце.

Слышишь?

Ты слышишь мою боль, без слов,

Где тишина в которой я?

И в ней две вечности…

Твоя. Моя.

Кристиан опустился перед дворцом. Первая, кого я выцепила взглядом, была Виера. На её лице сияла такая искренняя улыбка, что я только и смогла погрозить кулачком. От чего она расхохоталась в голос.

Ууууу… Ладно живи пока. Я показала ей язык, сама смутившись от такого детского жеста.

После ужина Виера сидела в моей комнате, оккупировав моё кресло. Что за тяга у нее к креслам, да ещё забирается в них подогнув под себя ноги, сворачиваясь почти клубком и щурится как кошка у тёплой печки.

Я рассказывала, о прошлых жизнях, о боли и потерях. Заново переживая наш полёт. О изгоях, сумевших выжить и караулящих ежесекундно портал в ледниках, готовых вытащить тех, кто к ним идёт.

Она слушала не перебивая, за что я была ей благодарна.

Потом долго молчали, думая каждая о своём.

Я не знала, что дальше делать, где искать себя. Она ничего не говорила, прикрыв глаза, сидела неподвижно. Какие мысли бродили в её мудрой голове?

Вдруг она подскочила и вылетела из комнаты. Ну как всегда. Вспомнился смешной анекдот с Земли-«Что, и даже чаю не попьёте?».

На глаза попалась картина, та, которую я так и не развернула. Аккуратно сняв ткань, села от изумления на пол.

Огромная луна переливалась всеми оттенками от золотого до багряного, ночь пугливо отодвигала от неё тёмные бока. И изящная, невероятно красивая драконница, расправив крылья купалась в лунном свете. И столько в ней было грации, достоинства, даже величественности. Чуть прикрытые глаза излучали чувственность. Крылья светились серебром, слегка отдавая позолотой от лунных лучей. В её лапах поблёскивал нож, тот что лежал у моей мамы в столе, с него каплями, растекаясь по лунному диску, стекала кровь. Внизу, на песчаном плато, лежал дракон, раскинув крылья и закрыв глаза.

Что это, Ждана? Что ты видела, моя маленькая сестричка, когда писала это. Мне надо знать.

Я мысленно кричала, зовя Кристиана, и бежала к нему. Уткнувшись в широкую грудь, пыталась что то сказать, проглатывая слова. Путаясь в мыслях. Но он понял.

И снова мы летим в ночь. Меня трясёт. Что ты видела, Ждана, что? Кто тот дракон, я даже не поняла какого он цвета, я и чешую не рассмотрела, он был как в сплавленной броне. Откуда нож, что за драконница, от которой меня бросило в жар, как будто я заглянула в собственные глаза. Мне стало страшно. Мне нужны ответы, и Ждана должна мне их дать. Это её рука водила по холсту.

Окунувшись глубоко в мысли я не сразу ощутила исходящую от Кристиана злость, агрессию, беспокойство. Напротив нас зависли четыре красные морды. От Кристиана пришли напряжённые слова.

— Лисса, укройся. Красные опасны. Их огонь жестокий, смертельный. А эти совсем юнцы. Озлобленные, только вставшие на крыло. И словами их не остановить, они жаждут крови. Держись крепче, будет трудно.

Я испугалась. И, даже не успела ответить, как они напали. Кристиан взмыл в небо и резко бросил тело вниз. Над нами взорвалась огненная бомба.

Господи, один против четверых. Взрослый дракон не обидит молодняк, об этом мне уже говорили, но на спине у Кристиана сидела я. И он приготовился драться. За меня.

Шквальный огонь летел отовсюду, Кристиан уворачивался и отвечал своим, но его огонь был не такой, юнцы отделывались мелкими подпалинами. Тогда как мы находились в эпицентре жуткого огня. Их глотки плевались напалмом. Ощущения, что нас сунули в извергающийся лавой вулкан. Горело лицо, волосы. От Кристиана шёл дым, чешуя скукоживалась. Он уворачивался так, чтобы огонь не задел меня. Если бы не я на его спине, он бы справился. Со мной у него практически нет шансов. Красные окружали и били одновременно. Кристиан либо резко падал, либо взмывал вверх, уходил в стороны, отбивался огнём. Стараясь держать ровно спину, в которую я вцепилась.

А эти сволочи пристрелялись. И в тот момент, когда Кристиан ушёл от обстрела вверх, вслед полетела огромная волна, колоссального по мощности, огня. Кристиан вздрогнул, и начал падать.

— Нет!!! Нет!!! Кристиан!!!

Мой голос сорвался и я кинулась на эти озлобленные морды. Я рвала их на части. Совершенно не обращая внимания на огонь. Он проходил сквозь меня. На землю упал один с оторванными крыльями, второй со свёрнутой шеей. Два других, вытаращив от испуга глазищи, судорожно махали крыльями в сторону гор Ша-Дар. Я остановила жажду догнать и дорвать эти туши. Но внизу лежал Кристиан.

Он был жив, смотрел на меня и нежно улыбался.

— Что ты улыбаешься, горе ты моё. Весь как обгоревшая головёшка, и радуется.

Я не знала плакать мне или смеяться. Обнимала его морду и целовала.

— Ты драконница, Лисса. Лунная драконница.

Что?! И тут до меня дошло. Я же дралась в небе. И у меня были крылья. Хлопая глазами, как последняя идиотка, смотрела в глаза Кристиана, в которых плескалось восхищение.

И вот тут… Здравствуй, госпожа Истерика. Меня трясло, колотило дрожью, слёзы текли, а я хохотала. Потом плакала и снова смеялась. А Кристиан всё так же лежал и смотрел нежным взглядом, лаская и успокаивая мысленно.

Икнула и щёлкнула выключателем. Подползла к моему дракону и начала разглядывать. Дела плохи. Крылья наполовину обгорели. Чешуя превратилась в какой то бронзовый сплав, части которого буквально впились в тело. Из грудины торчала кость.