Иной. Том 1. Школа на краю пустыни (СИ) - "Amazerak". Страница 38

— Благодарю, — кивнул Бур. — Пока рано делать выводы, понаблюдаем ещё немного.

С Соней мы встретились в среду в спортзале. Как и прошлый раз, отрабатывали удары в паре. Я продолжил учить её тому, что знал сам. Техника у девушки хромала.

На тот случай, если не получится снова пересечься, договорились встретиться в субботу. У нас намечались долгожданные стрельбы на полигоне, но только в первой половине дня. Вечер был свободным. Скорее всего, нам устроят какое-нибудь развлекательно-воспитательное мероприятие, вроде просмотра патриотического фильма, но я надеялся выкроить час-другой.

За неделю на уроках боевой подготовки мы освоили несколько образцов стрелкового оружия: штурмовую винтовку Калачова, пистолета «Грач» и пистолета-пулемёта ПП-88. Теперь предстояло научиться стрелять. А вот о стрельбе из модуляционных винтовок пока даже речи не шло — нам давали лишь теоретическую базу.

В остальном было всё то же самое. Я, как и прежде, делал упор на развитии энергетических показателей. И не зря. К субботе скорость потока подросла на 0,3, а энергия — на четыре единицы. Это считалось хорошим результатом, но я прекрасно понимал, что такими темпами (а ведь не факт, что прогресс будет стабильным) до пятнадцатого уровня полгода буду ползти.

Надо было поглощать иных, и я очень хотел поскорее этим заняться, но пока приходилось ждать. Даже наладить контакт с охотниками из Царицыно не представлялось возможным. Из-за того злополучного рейда в женскую общагу нам запретили ходить в увольнение. Придётся на время забыть и про развлечения в городе, и про охоту, и про Надю, с которой мы за эти недели даже не созвонились ни разу. Грёбаная спецшкола зарубала на корню всю мою личную жизнь.

В пятницу утром капитан Третьяков после построения позвал меня в кабинет, достал из стопки с увольнительными бланк, поставил подпись и штамп. Затем вытащил из ящика стола запечатанный конверт и вручил мне.

— Курсант Князев, его превосходительство даёт тебе особое поручение. Вот увольнительная на два дня. В конверте инструкции.

Я взял конверт и бланк, приложил пальцы к козырьку и вышел. Кажется, я снова потребовался СКИФу. Что на этот раз? Опять за аномалиями бегать? Или что-то поинтереснее придумали?

Убедившись, что рядом никто не околачивается, я подошёл к окну и вскрыл конверт. Внутри была записка с адресом. В субботу, в двенадцать часов дня мне требовалось встретиться с неким господином Рыбаковым в трактире «Очаг» в Царицыно. Это было как раз то самое заведение, где работала Надя.

Сразу же вспомнился нашу последнюю беседу с Мариной. Наверное, она договорилась с кем-то из местных охотников, чтобы они приняли меня в свою компанию. Что ж, будет здорово, если в эти выходные удастся отправиться к красную зону…

Свернув записку, я положил её в нагрудный карман, а конверт порвал и выбросил в урну.

За завтраком оповестил своих друзей о том, что следующие два дня буду отсутствовать, чем вызвал их глубокое недоумение.

— Опять увольнение на два дня? — Никита озадаченно посмотрел на меня. — Серьёзно?

— Признавайся, Кирюх, у тебя тут родственник в командовании? Или твой папаша кому-то на лапу дал? — заподозрил Сергей.

— Ни то, ни другое, — ответил я, приступая к чаю с бутербродом. — Родственников у меня здесь нет, а папаша мой даже знать меня не хочет. Просто очередное дело.

— Да что у тебя за дела такие?

— Не могу сказать.

— Военная тайна, что ли?

— Она самая. Серёг, хватит вопросы тупые задавать, — проговорил я предельно серьёзно. — Здесь много чего засекреченного. Так получилось, что у меня… можно сказать, особый допуск. Поэтому прекращай это. Ясно?

— Да ладно, ладно, чего ты? Если секретно — не рассказывай. Ну а мы зато завтра съездим постреляем.

Я надеялся, моё предупреждение положит конец расспросам. Нельзя было слишком много болтать, нельзя позволять другим совать нос в мои дела. Впрочем, я и раньше не сильно доверял друзьям, предпочитая всё личное держать в себе.

Жалел я лишь о том, что опять не встречусь с Соней. Можно было бы придумать, где уединиться, а теперь облом.

Перед обедом опять была строевая подготовка. Со своей подругой я увиделся в перерыве и предупредил, что в субботу уеду. По душам поболтать не получилось. Нас заметила унтер-офицер Хворостова, и мне пришлось спешно ретироваться, чтобы избежать бессмысленной словесной перепалки и новых внеочередных нарядов за неуважение к старшему по званию.

В субботу утром после завтрака я вышел с территории спецшколы. КПП и бело-зелёные корпуса остались за спиной, впереди меня ждала неизвестность. В рюкзаке лежала полевая форма — на всякий случай.

Окинул взглядом стоянку, автомобиля Марины не было. Придётся топать пешком. До двенадцати ещё три часа — успею.

Уже начался сентябрь, но погода сегодня внезапно разгулялась. Целую неделю солнце стыдливо пряталось за тучами, а теперь они рассеялись, и светилу пришлось заняться своей прямой обязанностью. Даже припекать немного стало.

Я вышел на главную дорогу. Мимо пронеслись два гружёных самосвала. Других машин не было. Ждать автобус не имело смысла, и я двинулся в сторону Царицыно пешком.

Помимо предстоящего знакомства с местными охотниками, невольно задумался о грядущей встрече с Надей. Последний раз мы общались более двух недель назад. С тех пор я не звонил ей, не писал и вообще никак не давал о себе знать. Наверное, она совсем про меня забыла. Нашла себе какого-нибудь пацана из местных лоботрясов, встречается с ним… Жаль. Милая девушка, без особых причуд. Мы бы с ней легко сошлись.

С другой стороны, Надя не так проста, какой хотела казаться. Вероятно, она тоже участвовала в охоте. Иначе как объяснить наличие у неё сильной энергетики? Или принудительная прокачка (то есть, посредством инъекций), или упорные тренировки. У простолюдинов редко бывают высокие показатели от рождения.

Но Соня мне тоже нравилась. Высокая, темноволосая, и на лицо красавица, и фигура что надо. Мы с ней подружились за две недели. Остался последний шаг — и она моя. Вот только шаг этот сделать никак не удавалось по независящим от нас причинам.

От раздумий отвлёк звук едущего позади грузовика. Я махнул рукой, машина затормозила. Через пять минут я был уже в Царицыно.

Времени до встречи оставалось ещё много, и надо было придумать, как его скоротать, а из достопримечательностей здесь — заброшенные дома, да дымящий завод. Решил купить газету (отродясь их не читал), отправиться в трактир и подождать за столиком.

Думал, может, с Надей удастся увидеться, поболтать. Но и тут меня постигла неудача: за стойкой дежурил незнакомый мужчина в жилетке и белой рубашке.

Есть мне не хотелось, но торчать в заведении просто таки казалось не слишком прилично. Поэтому заказал кофе и пирожное.

— Надежда сегодня работает? — спросил я у человека за стойкой. — Обычно она обслуживает.

— Сегодня не её смена, — сухо ответил тот, кладя в блюдце сдачу.

— А завтра будет?

— Не могу знать.

Служащий, очевидно, был не настроен болтать с незнакомым курсантом. Я взял заказ и отправился за столик в углу. Мне предстояло провести здесь два часа.

За окном текла размеренная жизнь. Проехал старый автомобиль, прошли двое плохо одетых мужчин. На противоположной стороне улицы стоял пикап, загруженный овощами. Возле него толклись торговец и несколько покупателей — в основном, пожилые люди с авоськами.

После Екатеринбурга такое запустение немного шокировало меня и приводило в уныние, но постепенно начала привыкать. Суетная столица была где-то далеко-далеко, словно в другом мире, и теперь туда даже возвращаться не хотелось.

Я читал очередную газетную статью, когда в трактир зашли пятеро парней. Двоих узнал сразу — это были ребята, которые прошлый раз пристали на улице с угрозами. Сделал вид, что не замечаю их. Только драк с местной шпаной сейчас не хватало.

Но проблема оказалась в том, что они были настроены совсем иначе.