Иной. Том 1. Школа на краю пустыни (СИ) - "Amazerak". Страница 9
Я должен был попасть на охоту как можно скорее и желательно добраться до места силы. Предостережение Алисы Николаевны почему-то ни капли меня не испугало. Внутри была твёрдая уверенность, что они не навредят мне.
Болтать с майором Болховской было приятно. Если бы в спецшколе все офицеры были такие, то я бы с радостью тут учился. Интересно, там вообще, много лиц женского пола? Если нет, то совсем грустно.
Поворот был километров через пять за посёлком. Мы свернули на хорошо асфальтированную дорогу и вскоре упёрлись в контрольно-пропускной пункт с зелёными сдвижными воротами.
Ворота открылись, мы въехали на территорию. За оградой оказался целый город или, скорее, воинская часть. Напротив ворот — длинное здание со сплошным остеклением средней части фасада. Там находился главный учебный корпус и штаб. Перед ним — клумба, левее виднелись несколько строений, облицованных зелёной и белой плиткой. Школа резко контрастировала с нищим посёлком. Тут царили чистота и порядок.
За КПП находилась стоянка. Автомобилей там было немного, и я сразу же заметил среди них бордовый внедорожник Тофаз, который видел ночь в Царицыно. Вряд ли те два курсанта забудут, как я навалял им. Ну ничего, с первого раза не дошло, вломим ещё раз.
Мы припарковались рядом.
— Пошли за мной, курсант, — сказала Алиса Николаевна. — Так и быть, покажу твой новый дом. Все старшие поехали ликвидировать последствия выброса, так что медосмотр будет завтра. Обычно в воскресенье многие в увольнение уходят, но сегодня видишь, что творится. Поэтому все, кто не участвует в ликвидации, должны оставаться на территории спецшколы. Тем не менее, выходной есть выходной. Можешь пока осмотреться, познакомиться со своими однокурсниками, форму получить, вещи разложить.
Я окинул взглядом фигуру моей сопровождающей. Бёдра широкие, задница подтянутая, грудь — примерно третий размер. Вполне себе…
Мы шли по аллее, и Алиса Николаевна объясняла, где что находится. Впереди, за берёзками, были общежития, слева — спортивный комплекс, а за главным учебным корпусом — плац и там же здание офицерского собрания и клуб. Возле дороги, по которой мы шли, стоял ещё один корпус, на первом этаже которого находился продовольственный магазин.
— Живописное место, оазис, — сказала Алиса Николаевна. — Там за общежитиями озеро есть. Можно по набережной гулять. Почти, как там, на большой земле.
Мне показалось, последняя фраза прозвучала немного грустно.
— А вы скучаете по большой земле?
Алиса Николаевна улыбнулась.
— Ты, смотрю, проницательный. Многие скучают, когда бездельем маются. Но ты не переживай, офицерский состав заскучать не даст. Ради вашего блага стараемся.
Навстречу нам прошли несколько ребят в повседневной форме, а возле общежитий встретились две девушки. Получается, здесь не только парни учатся, но и лица противоположного пола — хоть что-то приятное.
В конце аллеи на берегу пруда располагались общежития. Два высоких длинных здания стояли торцом к нам, их объединяло третье строение — двухэтажное, с большими окнами. Вдали за деревьями виднелся похожий комплекс.
— Будешь жить вот тут, — сказала Алиса Николаевна, указывая на одно из длинных зданий. — Столовая в этом двухэтажном доме посередине. Всё в одном месте. Как-никак категория «Б», а не «В» какая-нибудь. Чисто, уютно, все удобства в наличии. Почти как дома.
По поводу того, что «как дома», я сомневался, а вот то, что офицеры скучать нам не дадут, верилось охотно.
Зашли через главное крыльцо, поднялись на четвёртый этаж.
Длинный светлый коридор. С одной стороны — двери, с другой — окна. Майор не соврала: здесь было весьма аккуратно. Полы блестят, на окнах — цветы в горшках. Но ни о каком домашнем уюте, разумеется, и речи идти не могло.
Возле стойки с телефоном и амбарными книгами сидел курсант, вытянув ноги, и усердно тыкал пальцами в мобильник. То ли играл, то ли писал сообщение. Заметив нас, парень вскочил, спешно засовывая телефон в карман и застёгивая пуговицу на кителе.
— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — откозырял он.
— Так, это что такое? — возмутилась Алиса Николаевна. — Это так мы дежурство несём? Почему сидим? Что за внешний вид? Как из мусорной кучи вылез! Форму когда последний раз гладил? Почему ремень, как сопля, болтается? Подтянуть!
Я поразился тому, как преобразилась эта милая, спокойная девушка. Сейчас она, казалось, была готова прибить нерадивого дневального.
— Виноват, ваше высокоблагородие, — отрапортовал курсант и аж покраснел.
— Вольно. Где дежурный по роте?
— Дежурный по роте на выход! — заверещал дневальный.
Дверь ближайшей комнаты распахнулась, оттуда выскочил низенький полноватый парень в расстёгнутом кителе.
— Ты чо орёшь, как резаный? Ой, мля… — увидев нас, он встал по стойке смирно, нахлобучил кепи и приложил руку к козырьку. — Здравия желаю, госпожа майор. Дежурный по роте, старший унтер-офицер Репнин, по вашему приказанию прибыл.
— Вольно. Бардак тут развели, да?
— Никак нет, ваше высокоблагородие.
— А я вижу бардак. Разберись с дневальным. И себя в порядок не забудь привести. Распустились тут. Ладно, ты мне вот что сделай. — проговорила Алиса Николаевна более мягким тоном. — Привела вам новенього. Определён в вашу рот в третий взвод. Покажи ему комнату и что где находится. Поботься, чтобы он форму получил сегодня же.
— Есть!
— Ну всё, Кирилл, это и есть расположение твоей роты. Вливайся в процесс. Так-то ты уже на два дня опаздываешь. Занятия позавчера начались. Но это нестрашно, освоишься.
Алиса Николаевна развернулась и вышла, а я остался в коридоре. Унтер проводил Волховскую недовольным взглядом.
— Тьфу ты, стерва рыжая. Чо припёрлась… — он посмотрел на меня так, словно я был виновником всех бед. — Что-то тебя поздно привезли, желторотик. Имя, фамилия.
— Кирилл Князев.
— Пятый Князев уже на роту. Ублюдки, млять.
— А ты князь, что ли? Репнин — известная фамилия, — заметил я.
— Так, я не понял. Ты с кем разговариваешь? В курсе, что перед тобой унтер-офицер? «Господин старший унтер-офицер, разрешите обратиться». Вот так должен говорить. Желторотики, млять. Всему учить надо. Пошли.
— Что случилось-то? — из комнатушки, где сидел Репнин, вышли ещё два курсанта.
— Госпожа майор приходила, новенького привела.
— Ушла?
— Ушла, можно дальше е...анить.
— А она ничего, кстати, — заметил я.
Компания расхохоталась.
— Что, трахнуть её, небось, хочешь, шуруп? — ехидно заметил Репнин.
— Вопрос с подвохом, — проговорил я.
— Рыжая бестия сама кого хочешь в...бет, и поверь мне, удовольствия от этого ты не получишь совершенно никакого. Всё, хорош болтать. За мной, — велел Репнин, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Мы прошли в дальний конец длинного коридора, Репнин открыл дверь, и передо мной предстала просторная комната с восемью кроватями и шкафчиками возле каждой.
— Этот этаж, — объяснял Репнин, — принадлежит седьмой роте. А в этой комнате живёт ваше отделение. Пока вас пятеро, будешь шестым. Сортир в каждом номере. Считай, отель пятизвёздочный. Душевые, стиралка, сушка — налево. Штаб — до конца направо. Комната отдыха с теликом по центру. Только не надейся там жопу греть. На первом курсе не до этого будет — это тебе гарантирую.
— Почему народу мало? Недобор что ли? — спросил я.
— Типа того. Так. Что ещё? Тебе надо получить обмундирование. Зайдёшь к нам в ротную кладовую, разберёмся. Заодно вещи все сдашь, особенно мобильник. Тут лишнего держать нельзя. Сегодня день свободный, но поскольку ты новенький, сиди учи устав. Чтоб от зубов отскакивал. Ужин — в восемь, вечернее построение — в десять. На построении, чтобы был чист, опрятен и в форме. Это понятно?
— Ага. Мне ещё вещи у знакомых в посёлке надо забрать, — сказал я. — Когда можно съездить?
— Во-первых, не «ага», а «так точно», во-вторых — сегодня никто никуда не едет. Приказ директора спецшколы. А если хочешь отлучиться, увольнительные подписывает капитан. Но его сегодня тоже не будет. Офицеры охотиться уехали. Вопросы ещё есть?