Обаятельное чудовище - Сокол Лена. Страница 11
И меня поражает то, что я вижу. И сердце – нет, перепуганное сердчишко переходит на какой-то сбивчивый, беспомощный, мать его, ритм!
– Ого, горячая штучка! – Смеется Воробей.
– Да? – Морщу лоб. – Разве?
– Познакомь нас, Тима. Давай! – Толкает меня Кензо. – Я бы за ней приударил!
– А я бы ее…
Моя самоуверенная улыбка гаснет. Не знаю почему, но мне хочется заткнуть их всех. Какого черта они все взбесились? Почему ржут и смотрят на нее голодными взглядами? Что они в ней такого нашли?
– Кхм-кхм. – Пытается привлечь мое внимание Лола.
Она ерзает на сидении, придвигается всё ближе. Целует в шею, забирается на колени. А я смотрю на гаргулью, и мое сердце стучит как бешеное.
И Марта, вдруг тоже выхватив меня из толпы взглядом, настороженно застывает. Ее большие черные глаза распахиваются на секунду и… тут же гаснут. Она теряет интерес и устало отворачивается.
Я хватаю бутылку и припадаю к ней губами. Жадно пью.
– Ого! – Удивляется Лола, поглаживая твердую плоть под тканью моих джинсов.
Пульсация там бешеная. И лучше ей не прикасаться.
Но девушка елозит задницей, пытаясь распалить меня всё сильнее. Вот только у нее ничего не выходит: мое сердце плавно замедляет ритм, а кровь постепенно остывает. На самом деле, всё просто. Причиной моей эрекции была не Лола, и этот странный факт обескураживает меня еще сильнее, чем всё, происходившее до этого.
6
Марта
Восьмой час. Мы с Дашей клубились до утра!
Конечно, не в привычном понимании этого слова. Но мы реально потратили всю ночь, чтобы объехать несколько самых крупных ночных заведений города. После того, как я тщательно исследовала устройство нашего клуба, оценила работу его коллектива, музыку, организацию работы с гостями, мне потребовалось сравнить полученную информацию с тем, как обстоят дела в других подобных заведениях.
Рискнула признаться в этом нашей управляющей и… не прогадала. Даша с удовольствием составила мне компанию в трудном деле: сопроводила, все рассказала и показала, а ее парень Ярослав со своим другом, тоже музыкантом, обеспечивали нам прикрытие – возили из клуба в клуб, охраняли от посягательств пьяных мужчин и обеспечивали хорошим настроением.
Если честно, это был мой лучший вечер за все последние годы! Да что там – за всю жизнь! Мы так много смеялись, с таким удовольствием наблюдали за разными шоу-программами, смотрели, как смешивают сложные коктейли, а потом пробовали их, что я даже отважилась немного потанцевать в конце.
Всё Даша виновата – в ней столько задора, искренности, душевного тепла. Она будто вся нараспашку. А когда они вдвоем с Яриком, то беспрерывно шутят, и просто невозможно оставаться строгим руководителем или владельцем заведения рядом с ними. Хочешь, не хочешь, а становишься самой собой. Даже не той, которую ты выдумала в качестве ширмы для посторонних, а той, что живет где-то внутри тебя. Которая наконец-то вырвалась на волю и хочет всё попробовать, хочет испить жизнь жадными глотками. Которая очень боится, но это не удерживает ее от того, чтобы не нырнуть в новую жизнь прямо с головой!
«Общайся, разговаривай, попробуй улыбнуться собеседнику, и увидишь, как это действует» – так моя психологиня советовала мне решать проблемы с моей социализацией. Прежде мне ее идеи казались до тошнотворного бесполезными, почти бредовыми. Ну, что она могла знать обо мне? О таких, как я? Как можно было решить мои проблемы, заговаривая с малознакомыми людьми и улыбаясь им?
Но Даша показалась мне такой доброй, безобидной, что вдруг захотелось открыться ей хотя бы ненадолго. И результат потряс меня до глубины души. Кто я такая? Что хорошего сделала, чтобы ко мне относились с таким теплом? Я ворвалась к ним, хамила, качала права. Но эта девушка словно забыла обо всем и… улыбалась мне. И делала она это искренне, просто потому что по-другому не умела.
И я рискнула. Улыбнулась ей в ответ, и что-то внутри меня будто ожило. Знаете, это как если бы засохшее дерево вдруг обросло молодой листвой, и на нем зацвели свежие цветы. Нет, речь не шла о том, чтобы расслабиться полностью и утратить бдительность, но даже выдохнуть немного и слегка повеселиться в их компании стало для меня чем-то вроде целебной повязки на загнивающие раны.
В последнем клубе, куда мы прибыли уже под утро, была особая атмосфера. Места совсем немного, все друг у друга на виду, танцпола, как такового нет, но все танцуют на любых свободных уголках пространства – в проходах между диванами, на лестнице, сидя за барной стойкой. И там не было привычной светомузыки, мелькающей огнями – просто мягкий, приглушенный свет, будто сидишь на кухне у старого друга.
И всё так просто, так уютно. А среди посетителей почти не было пьяных или неадекватных, все были настроены мирно: тихонько болтали или покачивались в такт музыке, и это меня удивило больше всего. Возможно, поэтому мне и захотелось подвигаться, даже несмотря на то, что делать этого я не умею.
– Качай бедрами, – смеялась Даша.
И я послушно повторяла за ней.
– Руки, поднимай руки! – показывала она.
И я подражала ей, поднимая вверх ладони и будто пробуя воздух на ощупь.
Было странно, но мне нравилось. А когда к нам присоединились парни, стало еще веселее, потому что они прикалывались – вот, кто совершенно не умел танцевать, но ничуть не стеснялся! И нам с Дашей приходилось выдумывать всё новые и новые забавные движения, чтобы не отставать от них.
Честно? Я не ожидала от себя. И до сих пор не могу точно описать своих чувств. Особенно того, что почувствовала, когда заметила симпатию со стороны Бори – друга Ярослава. Он танцевал рядом, придвигаясь все плотнее, и пусть в его взгляде не было ничего угрожающего – просто дружеская симпатия, но я инстинктивно напрягалась, не зная, как нормальные люди должны реагировать на такое, и что может последовать за этим дальше. А главное, не понимала, хотела ли я этого? Или боялась до смерти?
В любом случае, эта ночь стала для меня открытием во всех смыслах. Куча идей, десятки заметок и планов! Мне хотелось горы свернуть, потому что я вдруг поняла, в каком направлении должна их сворачивать. Именно поэтому, когда ребята отвезли меня домой, я настояла на том, чтобы Даша выспалась хотя бы до обеда, а сама переоделась и с воодушевлением рванула на байке в офис.
Паркуюсь на обычном месте, рядом – мотоцикл Левицкого. Это странно, потому что его хозяин вчера весело проводил время и не должен был так рано появиться на работе. Глушу мотор, снимаю шлем, закрепляю его на руле и смотрю вверх – на окна своего кабинета. Жалюзи опущены. Слезаю и наклоняю байк на стоящего рядом железного коня: другого выхода у меня нет, потому что подножка на моем все еще не прикручена.
Дергаю плечами, поправляя новый жакет, стряхиваю невидимые пылинки с черных брюк и любуюсь винного цвета лоферами на плоском каблучке, в которых отражаются солнечные лучи. Непривычно, но отражение в стекле витрин говорит, что мне очень даже идет мой новый прикид. Поэтому улыбаюсь и, с трудом подавив зевок, вхожу в здание с черного хода.
– Здравствуйте! – Приветствует меня охрана.
– Доброе утро! – Робко улыбаются сотрудники.
Приветствую их кивком головы и улыбаюсь в ответ. Иду по коридору, понимая, что недосып все-таки дает о себе знать – глаза слезятся, а мысли плавают словно где-то в тумане.
Откидываю волосы назад, гордо приподнимаю подбородок, готовясь к встрече с Левицким. Возможно, он и не думал смириться с новым положением дел, и нам предстоит новый виток противостояния? Кто знает? Но вдруг вынужденно замедляю шаг, слыша воркование и женский смех, доносящиеся откуда-то из коридора.
Едва я останавливаюсь, вижу, как открывается дверь моего кабинета. Оттуда, смеясь, выплывает брюнетка – та самая, что сидела вчера у Тима на коленях в клубе. Она наваливается на косяк рукой и дарит тому, кто находится в кабинете, долгий и глубокий поцелуй. С моей позиции я вижу только ее бесстыжий зад, едва прикрытый вульгарным платьем, и приподнятую ножку, облаченную в красную лодочку на тонкой шпильке.