Особое положение - Вудворт Франциска. Страница 28

– Не стоит его недооценивать. Мой брат тоже любит больше книги, чем воинское искусство, но от этого он не слабее меня. Как видите, у него достаточно ума и сообразительности, чтобы оставаться неуловимым.

– Я хотела лишь этим сказать, что с Тхамулом мы менее дружны, но как наследница я готова отдать должное его достоинствам и, если он проявит себя, сделать в будущем советником. А насчет выбора… Как такового его не стоит. В мужчинах я ценю смелость, ум и хочу, чтобы мой будущий муж стал мне не только любимым, но и другом, соратником, разделяющим мои взгляды. Хорошо, если эти качества соединит в себе один мужчина. А если нет, значит, у меня будет несколько мужей.

Своим заявлением мне удалось шокировать наследника.

– Что вас так удивляет? У вас ведь тоже принято многоженство. Свое право самой распоряжаться своей жизнью и выбирать мужа я отвоевала, а как наследница повелителя имею право выбрать нескольких мужей и не ограничивать их количество тремя, как у вас. Все будет зависеть от моего желания.

– Сомневаюсь, что уважающий себя мужчина смирится с таким положением дел.

– Разве ваши мужчины спрашивают согласия жены, беря еще одну? – парировала я. Мне нравилось его дразнить и рвать шаблоны. – Таковы ваши традиции, а у нас такие. Пожелай я какого-то мужчину, мне достаточно победить его и пленить. После этого уже мне решать, брать его в мужья или нет. Согласия мужей не требуется.

Своими словами мне удалось его еще больше шокировать. Хотя, казалось, куда уж больше!

– Вам нравится мысль принадлежать нескольким мужчинам?!

Ясарат смотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова, которая могла вот-вот полезть к нему целоваться. Шокированно, со смесью неверия и ужаса. Я пока вообще никому не принадлежала, и его отношение задело за живое.

– Я пока никому не хочу принадлежать, – ответила хладнокровно, – но кто знает, что будет в будущем. Возможно, государственные интересы вынудят меня взять нескольких мужей, ради мира и процветания народа. Я отношусь к этому спокойно. Мой отец любил мою мать, но был вынужден ради мирных соглашений взять в свой шатер еще нескольких жен. Вот только вторая жена забеременела лишь через год после кончины матери.

Я не сказала прямо, что отец не посещал их постели, чтобы не оскорбить племена его жен, в открытую озвучив, что ими пренебрегали. Но ведь принц умный парень, пусть делает выводы сам.

– Неважно, сколько у меня будет мужей: как наследница, править народом и принимать решения буду я, – напомнила Ясарату, чтобы он не забывал, с кем разговаривает, и так открыто не выражал свое пренебрежение. – И меня удивляет ваше отношение к этому вопросу. У нас вожди племен имеют право брать в свой шатер нескольких жен. Или мужей, как в моем случае. Это наши традиции. Вы требуете уважать свои, имейте же силу духа уважать и наши, даже если они отличаются от ваших взглядов на жизнь.

Очень хотелось встать и уйти, дав ему время осмыслить мои слова, но я помнила его слова о том, что не стоит убегать, не дав человеку извиниться, если он был не прав. Поэтому замолчала, переведя взгляд на огонь.

Извинений услышать не успела. Через минуту мы все вскочили на ноги, услышав крик дозорных:

– Всадники!

Все схватились за оружие, но, что приятно, суеты не было. Сопровождающие наследника были бывалыми воинами, да и моих людей намечающейся заварушкой не испугаешь.

Даже меня охватил азарт перед предстоящей схваткой. Надеюсь, это разбойники! Хотелось хотя бы на этот раз показать игенборгцам, что и мы можем драться, а не только сонными лежать, когда сражаются за нас.

– У них аквиллы, – сообщил Эрик, оказавшийся рядом со мной.

Ну, это еще ни о чем не говорит. У разбойников они тоже могут быть.

– Ирбисы! – донеслось от дозорных, и я опустила оружие.

– Свои, – сообщила Ясарату, который тоже держался поблизости. Надеюсь, он не собирался меня защищать?!

– Тогда почему вы не прячете оружие? – спросил принц, опустив взгляд на мою руку, сжимающую клинок. И его глаза удивленно расширились, стоило ему рассмотреть узор на металле. – Работа Морууза?! Откуда?!

Подарок Борка был теперь всегда со мной. И перед схваткой я приготовила именно его. Сталь, заговоренная непревзойденным мастером Моруузом, несет в себе особую магию, раскрывающуюся при защите своей жизни.

Я слышала, если клинок обагрить кровью невинной жертвы, то оружие покинет своего владельца. В ином случае украсть или отобрать его у хозяина не получится, он всегда вернется к владельцу.

Удивление принца было объяснимо. О работах этого мастера ходят легенды. Не знаю, где Борк раздобыл эти клинки, но они баснословно дороги, хоть и выкованы были для другого. Но раз хозяин их потерял, теперь принадлежат мне.

– Подарок, – кратко ответила я, но клинок не убрала. Лишь перехватила в ладони, прижимая к руке и пряча в одежде. – Пойдемте посмотрим, кто к нам пожаловал.

– Нам есть чего опасаться?

– Вам – нет. Ирбисы дружественное племя. Можете убрать оружие.

А вот я делать это не спешила. После моего похищения наследник вождя ирбисов искал способ вымолить мое прощение и вернуть былую дружбу, только я его не простила и избегала встреч. А если ему удавалось попасться мне на глаза, всегда держала оружие наготове, давая ему понять, что больше не верю. Хотелось убедиться, что мне повезло и его нет среди прибывших.

Всадники неспешно приближались к центру лагеря. Доносилось ржание лошадей, приветствия, слышался смех. Но стоило мне увидеть белые волосы центрального всадника, как я расстроенно прошептала, словно ругательство, имя:

– Олаф!

Он вскинул голову и безошибочно нашел меня взглядом. Казалось, что за время, что мы не виделись, он стал еще красивее. Свет от костра бросал на его лицо тени, делая их еще выразительнее и мужественнее.

Мой ответный взгляд заледенел, а рука крепче сжала рукоять кинжала. Фантомная боль в шраме сдавила грудь. Хотела бы я оставаться к нему безразличной, но не могла. Прежняя любовь и восхищение обернулись жгучей ненавистью. Я ничего не забыла. До сих пор помню, как беспомощно билась под его сильным телом. И ненавижу себя за свою наивную первую любовь и доверчивость.

– Это действительно ирбис? А я думал, что это просто название племени, – произнес удивленно Ясарат, и я перевела взгляд на Уну, которая скользила рядом с аквиллом Олафа, нервно подергивая хвостом.

Я была рада предлогу отвести взгляд и ответила на вопрос:

– У прославленного вождя их племени был прирученный ирбис. Они верят, что дух этого животного до сих пор охраняет их племя. Его потомки считают своим долгом пойти в горы и тоже добыть себе детеныша ирбиса, никоим образом не вредя самке, а договорившись с ней. Или положиться на милость судьбы.

– Договориться с самкой?! – переспросил Ясарат.

Вот кто бы удивлялся! У самого в питомцах ахана, который мало того, что редкая птица, так еще и считается неприручаемым.

– Силой забирать нельзя. Считается, что тогда гнев и немилость падет на все племя, – подтвердила я. – Но если судьба награждает вождя ирбисом, значит, дух предка считает его достойным. Олафу повезло. Он нашел Уну застрявшей в расщелине и спас. Кроме нее, в племени ирбис был только у его отца.

Насколько мне известно, тот его тоже нашел и спас. Не знаю, пробовали ли другие заполучить себе питомца, но пока факт остается фактом: ирбиса удалось добыть только вождю и его наследнику. Видимо, другим судьба таких подарков не оставляла, а переговоры с самками успехом не увенчались.

Кстати, ирбис отца Олафа умер от старости как раз после того, когда у нас с ним произошел конфликт. Злопыхатели поговаривали, что дух предка отвернулся от племени, не одобрив поступок Олафа. Ведь похитить деву это одно, а вот ранить ее при этом – совсем другое. Недостойно мужчины.

Я в это не верила. Иначе почему тогда пострадала не Уна…

Ясарат, наследник Игенборга