Ошибка Заклинателя (СИ) - Вайнштейн Стелла. Страница 69

— Что? Ты хотел перестать быть заклинателем? Но ведь это страшный позор, не так ли?

— И что с того? Честь этого жениха давно разлетелась на мелкие осколки. Зато прожить жизнь с Эммой… Этот жених часто заглядывался на соседей, Ярана и Ахмара.

Эмма тоже помнила бывших соседей, которые женились на обычных горожанках и растеряли флер заклинателей. Их жизнь не выглядела особо счастливой. Они перебивались случайным заработком и скудной пищей, часто через тонкие стенки слышались обычные семейные скандалы. И все же, Эмма понимала Эрика и тоже выбрала бы судьбу обычной горожанки. Лучше, чем быть марионеткой потоков Ши!

— Я поняла, ты втайне вовсе не рад тому, что у Лунн несколько мужей. Признайся, ты хочешь быть единственным!

— Я не смею! — Эрик тихонько улыбнулся. — Это глупое желание, пережиток прошлого.

— Ничего подобного! Я тоже не хочу, чтобы эти самые потоки толкали меня к другим. Расскажи скорее, как избавиться от магических сил!

Эмма перекатилась на грудь Эрика, но с сожалением увидела, что тот отрицательно покачал головой.

— Увы, этому жениху неизвестен способ.

— И что? Просто так смириться с тем, что Ши управляет нами?

— Этот жених не знает, как может быть по другому. В горах Баолян, стараются заключать браки согласно воле потоков Ши. Если жениха и невесту тянет друг к другу, это приветствуется. В Ра все наоборот. Про интриги в семьях заклинателей ходят легенды. Мужья часто ненавидят друг друга и борются за влияние на жену. Дети в таких браках редки, особенно, девочки. Некоторые семьи насчитывают и по семь мужей, но все равно бездетны. Первостепенное значение имеет происхождение и достаток семьи. Часто, о браках договорено еще с детства. К тому же, на заклинателей в Ра накладывают печать при рождении, которая увеличивает магию и гарантирует верность жене. То есть, в Ра наоборот, пытаются перекроить потоки Ши под политику.

— Я понимаю, ты считаешь, что эта магическая тяга между нами лучше холодного выбора по расчету.

— Мне интересно, Эмма… А какие обычаи в Оду? — вкрадчиво спросил Эрик.

Эмма поняла по напрягшемуся телу горца, что тот давно хотел расспросить ее про случившееся на юге. На самом деле, она и сама желала поделиться пережитым, только не знала, как правильно подобрать слова.

— У них поровну мальчиков и девочек, я не видела, что проклятие Гуанхина как то коснулось южных племен. Может дело именно в том, что Главный жрец — средоточие клана. Ему поклоняются словно божеству. Их утренние и вечерние молитвы, ничто иное, как сбор жатвы. Жрец как клещ присосался к клану, ежедневно отбирая потоки магических сил. На самом деле ему больше трехсот лет, он просто меняет тело на более молодое и привлекательное, как надоест. Они говорят, что на обмен нужно согласие, но разве можно отказать божеству? Он всеми правдами и неправдами добивается своего. Я сама видела, как он обхаживал очередного молодого красивого парня, внушая, какая честь отдать свое тело.

Эрик легко скривился, выдавая отвращение, а Эмма продолжила:

— Сила веры и вправду вызывает восхищение. Если заклинатели собирают Хуа в поте лица, то к жрецу Хуа так и тянется из земли, нарастает на тело и полностью преображает. Весь клан уверен, что это божество спустилось с неба в тело солнечного, но на самом деле он тратит украденное. И ему все мало, Эрик. Главному жрецу позволено все, но больше всего он желает именно то самое, единственное недоступное.

Эрик приподнял бровь. Его взгляд спрашивал, имеет ли Эмма в виду происходящее ночью между супругами.

— Именно! Он не желает упустить ни крупицы магии, поэтому не смеет дотронуться до обычной женщины. Может лишь смотреть, и если бы ты знал, какие непотребства творятся в храме солнца на его потеху. Красавицы жрицы на его глазах отдаются кому угодно, а солнечный открыто удовлетворяет себя.

Эмма чуть кашлянула, но продолжила дрожащим голосом.

— Солнечный собирался по быстрому изнасиловать меня до обмена. Эрик, я никогда так не боялась! На мое счастье, Деви что-то подозревала, поэтому не выпускала меня из под надзора. Она устроила истерику, что не согласна на оскверненное тело и папаше пришлось отступить. Как вспомню, мутит.

Эрик сжал кулаки.

— Я должен был быть рядом.

Эмма досадливо покачала головой.

— Мы для них, никто. Они ставят себя выше обычных людей. Ах, Эрик! — Эмма схватила его за предплечье в сильном волнении. — Если бы главный жрец узнал о том, что мне открылся его секрет, меня бы не выпустили живой!

— Что Эмма имеет ввиду?

— Насколько я поняла, обычно во главе клана стоит пара, состоящая из главного жреца и его супруги. Им молятся примерно поровну, мужа просят об охране от врагов, а к жене обращаются с просьбами о здоровье. Кланы вечно грызутся между собой, мечом и кровью пытаясь отобрать верующих, словно скот, чтобы стать еще сильнее. Солнечный клан один из самых могущественных, но десять лет назад, поклонники бога-крокодила внезапной атакой чуть не одержали победу. Тогда главный жрец выпил магическую силу своей жены. Я не очень поняла детали, но знаю, что ей было так больно, что в процессе она вогнала острый кинжал под ребра, чтобы избежать страданий. Ее смерть списали на крокодилов и историю замяли. Дело в том, что Деви была свидетельницей смерти матери. Когда мы обменялись телами, то обе видели самые яркие воспоминания друг-друга. Именно поэтому ей разрешено путешествовать за переделы границ клана в Ра. Главный жрец не в силах смотреть в глаза собственной дочери.

Эрик прижал ее к сердцу и тихо сказал.

— Этот жених рад, что ты вернулась живой. Обычаи юга слишком опасны.

— Как будто в Ра лучше! Наши миры очень похожи по своей сути. И тут и там достаточно несправедливости. Что я хочу сказать, Эрик? Жить очень непросто, но мне так хочется быть с тобою… Адам когда-то сказал, что когда двое предназначены друг другу, Ши течет по широкому руслу реки. Пара в гармонии гуляет, держась за руки, под сенью цветущей вишни. Когда я смотрю на тебя, то вспоминаю этот образ.

22

Они сотни раз обговаривали этот план, еще до путешествия на юг. Деви дала слово, что подготовила почву.

Тогда, чтобы Эмма согласилась на обмен, южанка была готова наобещать золотые горы. Теперь, когда столица столь близка, Эмма мучилась сомнениями. Выполнила ли Деви свою часть сделки, или же солгала?

Все было очень просто. Деви должна была связаться с чиновниками, объявить, что осознала истину, и желает стать подданной Ра. Принести клятву верности императрице, взять на себя ответственность законопослушной Лунны. Обьяснить, что прежде чем отречься от прошлого, нужно отправиться в Оду — проститься с кланом и разорвать с ними все связи. Конечно, отвернуться от родных не просто, поэтому она вернется в подавленном состоянии. Можно сказать, другим человеком.

Эмма хотела узаконить многочисленные фабрики и лавки, открыть банк, а дальше развернуть далеко идущие планы по обогащению и переправке средств в горы Баолян. Перед Луннами все дороги открыты. Только бы Деви и правда сдержала слово!

Караван стоял у закрытых воротах в Яншо в длинной очереди торговцев и путешественников. Охранники разводили руки в сторону и повторяли, как заведенные, что ловят опасного преступника. Пускать никого нельзя. Даже, обычно эффективные взятки не помогали. Стоял гул возмущенных голосов, но солдаты невозмутимо держали глухую оборону. Приказ есть приказ.

Погода выдалась отвратительная — серые тучи нависали над городом, дул пронзительный холодный ветер. Путешественникам хотелось добраться до теплых домов, а не прозябать под ледяным накрапывающим дождиком.

В это время, Эмма и Эрик занимались последними приготовлениями к свадьбе. Они купили алые наряды в ближайшем к столице городке. Эрик сказал, что ткани не лучшего качества, но Эмме все равно золотая вышивка казалась очень красивой. Сначала Эрик помог ей облачиться. Богато украшенные бисером, жемчугом и драгоценными камнями юбки и халаты оказались неожиданно тяжелыми. Каждое движение сопровождалось позвякиванием, не говоря уж о заколках и цепочках в волосах, к которым Эмма долго привыкала. К тому же, на голове полагалось носить высокий золотой венец, украшенный лазоревыми вставками и висячими бусинами. Эрик восхищенно вздохнул, глядя на нее, и Эмме удалось урвать сладкий поцелуй.