Крепкий, как скала (ЛП) - Уоррен Кристина. Страница 30

— Это может сработать, — согласилась Элла, воодушевленно.

— Мы подумаем над этим, — сказал Нокс, наклонившись вперед к динамику телефона, — а пока у меня есть другая тема, которую я хотел бы обсудить.

Что-то в голосе Стража заставило Уинн сосредоточиться. Она нахмурилась, изучая его выражение лица, такое же жесткое и замкнутое, как обычно. Этот человек мог бы сорвать куш в покере.

— Что тебя беспокоит, брат? — спросил Кес, видимо тоже обративший внимание на голос своего товарища.

— Я знаю, что Элла начала общаться с дядей Уинн по поводу обучения навыкам, необходимым для того, чтобы стать Хранительницей, — начал Нокс. — Ты говорил с этим человеком, брат?

— Нет. Мы просто пару раз обменялись приветствиями.

— Но ты знаешь, что он когда-то был членом Академии?

— Членом, да, — усмехнулся Кес. — Академия — это не какой-то клуб, в который приходят и уходят. Как только человек становится членом Академии, он остается там до самой смерти.

— И я тоже так считал, до недавнего времени. Поэтому меня беспокоит история Гриффина, что ему пришлось уйти на пенсию из-за того, что его заклинание не сработало.

— Меня тоже.

Уинн нахмурилась.

— О чем вы? Думаете, в Академии творится что-то неладное?

— Есть еще кое-что, как ты выразилась, "неладное", — поправил Нокс. — Из всего, что я видел и что ты мне рассказала, Академии в том виде, в котором она когда-то существовала, больше нет. Полагаю, проблемы начались еще задолго до уничтожения Академии в Париже. На самом деле, если подумать, то пожар скорее всего был как свидетельство проблем. Как можно сжечь здание, в котором находились сильные маги?

— Только если среди них был предатель. — Голос Кеса прозвучал мрачно.

— Скорее всего.

Одна мысль об этом заставила весь мир Уинн перевернуться. Мысль о предателях в Академии противоречило всему, что она когда-либо слышала, всему, чему ее учили в детстве, из-за чего ее разум буквально помутился (не то чтобы она точно знала, что такое "помутиться", но звучание этого слова, похоже, соответствовало обстоятельствам).

Она ожидала почувствовать прилив удовольствия. В конце концов, она достаточно долго ненавидела Академию, всегда называла ее архаичной, замкнутой и не интересующейся тем, что действительно могло бы сделать их сильнее. Разве она не должна быть счастлива, что все ее страшные заявления подтвердились?

Так почему же она чувствовала себя такой… опустошенной? Выжатой и опечаленной?

Прежде чем Элла заговорила, в трубке раздался свист.

— Вау. Ладно. Да, это действительно серьезное обвинение, ребята. Есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие это?

— Я бы хотел попросить тебя что-нибудь поискать насчет этого вопроса, Элла, — сказал Нокс. — Твоя способность находить информацию впечатляет, и я уверен, что у тебя больше всего шансов найти доказательства, подтверждающие или опровергающие мою теорию. Твои навыки достойны похвалы.

— Конечно, потому что читать старые газетные статьи и рыться в обломках многовекового здания, принадлежащего тысячелетней организации, — это одно и то же, — ворчала Элла.

— Если уж ты не сможешь это сделать, то другие и подавно.

— Отлично. Теперь на меня легла еще большая ответственность. Спасибо.

Раздался успокаивающий голос Кеса.

— Я помогу тебе, милая. Не волнуйся.

— Тем временем мы с Уинн найдем способ поговорить с этим Коулманом. Возможно, он сможет вывести нас на Общество или на брата Уинн. И то, и другое будет полезно.

— Хорошо, — согласилась Элла. — Удачи, ребята. Держите нас в курсе.

— Вы тоже.

Они отключились, и у Уинн возникло ужасное чувство, что одной удачи будет недостаточно, чтобы спасти кого-либо из них. Где было божественное вмешательство, когда оно было так необходимо?

* * *

Впервые в жизни Уинн пожалела, что в старших классах занималась садоводством, а не проводила свободное время в драматическом кружке. Конечно, она могла вырастить помидоры сочнее апельсина и базилик с листьями размером с тарелку, но она понятия не имела, как устроить маскарад, который они с Ноксом собирались выдумать.

Обдумав и отбросив несколько идей, как добиться аудиенции с миллионером, включая засаду на благотворительном мероприятии, Фил предложила идею, которую сама использовала в прошлом… представиться репортером. Или, в данном случае, журналисткой.

Очевидно, достаточно было сказать кому-то, что ты хочешь написать о нем статью для Fortune, Forbes, Time или Newsweek, и люди сразу же хотели пригласить тебя на кофе. Странно, правда?

Уинн поразилась, как быстро она получила назначенную встречу с Коулманом; его секретарь из кожи вон лезла, чтобы вписать ее в график. Нокс, однако, был не в восторге.

— Мне это не нравится, — сказал он. И повторял это несколько раз. На протяжении десяти дней. Его возражения были связаны с тем, что ее история предусматривала только одну обложку, что означало, что она будет проводить интервью в одиночку.

Почему-то она не думала, что писатель-фрилансер может привести телохранителя на интервью с высокопоставленным бизнесменом. Ноксу придется довольствоваться тем, что он будет сопровождать ее в Башню КГ и обратно.

Каждый раз, когда речь заходила о том, что она не должна находиться в поле его зрения даже пять минут… не говоря уже о часе, который она выделила на интервью… он угрожающе рычал и начинал расхаживать, как лев в клетке. Ее бы тронуло такое беспокойство, если бы вся эта демонстрация альфа-самца не заставила ее вжаться в ближайшую стену.

— Мне это по-прежнему не нравится.

Уинн закатила глаза и попросила терпения.

— Я знаю, Нокс. Знаю, что тебе это не нравится. Фил и Спар знают, что тебе это не нравится. Элла и Кес знают, что тебе это не нравится. Дядя Гриффин знает, что тебе это не нравится. Думаю, и Международная космическая станция знает, что тебе это не нравится. К сожалению, тебе придется смириться. Это лучшая вариант, чтобы получить информацию от Коулмана. Это не только позволит мне задавать ему вопросы, не вызывая подозрений, но я также смогу добыть информацию о нем. Я не Фил, которая умеет видеть ауры, но я могу произнести заклинание, которое позволит мне узнать, есть ли у него какая-нибудь магическая сила. Если да, то это будет еще одним доказательством того, что он связан с Обществом. Это не помешает нам. Это даст нам возможность начать их выслеживать.

Нокс хмыкнул и продолжил смотреть на нее, лежа на кровати, как будто мог запугать настолько, что она передумает и все отменит. Но для этого было уже слишком поздно.

Интервью назначено на следующий день, и сейчас Уинн рылась в своем шкафу, пытаясь подобрать наряд, который говорил бы о том, что она профессиональный журналист, а не ведьма-травница. Она не ожидала, что это окажется настолько сложной задачей.

Выбор пал на простые черные брюки, которые могли бы сойти за деловые, если она их погладит, и коралловый свитер, подаренного ей на Рождество невежественной тетей, который она не успела вернуть, пока не стало слишком поздно. Либо это, либо платье-рубашка, которое принадлежало ее матери и которое Уинн забрала их химчистки, намереваясь вернуть его при следующей встрече.

Это было еще до поездки в Монреаль, но она все время забывала. К счастью, у них был один размер, но темно-зеленый цвет больше подходил к русым волосам Моны и ее смуглой коже, чем Уинн.

— Нужно было придумать какое-то объяснение, которое позволило бы мне находиться в комнате, пока ты будешь допрашивать человека.

— И мне не следовало откладывать выбор одежды, до одиннадцати часов вечера, — пробормотала Уинн, лишь наполовину слушая его. В конце концов, за последние несколько дней она слышала его возмущения больше семидесяти пяти миллиардов раз.

Когда Нокс заговорил снова, его голос прозвучал гораздо ближе. На самом деле, она чувствовала вибрацию его рычания у своего уха.