Любимая, останься (СИ) - Обская Ольга. Страница 41

Генрих догадывался, почему кристалл ожил, почему именно теперь ему хватило эмоций. Их было через край. Что Генрих пережил сегодня, когда узнал от Диглана, что Марте грозит опасность! Музыканты уже исполняли последнюю мелодию, гости готовились разойтись, когда профессор появился в бальном зале. Сначала Генрих не заметил его. Он слишком был поглощен новостью, о которой доложил один из его людей – Дитель уже начала свою грязную игру, уже запущены чудовищные сплетни о Марте. От дамы к даме, из уха в ухо течет подлая ложь.

Генрих был вне себя от ярости. Он собирался немедленно все это прекратить, но все планы пришлось отложить, когда Диглан рассказал ему о своих опасениях. Непостижимо, как профессор понимает Карраса без слов, но его какаду смог донести до хозяина, что Марту похитили. Безумный страх навсегда потерять ее охватил Генриха. И волновался он не только за любимую. Он оказался во власти целого водоворота новых незнакомых чувств... отцовских чувств – желание защитить свое дитя щемило грудь.

Генрих и не знал, что способен ощущать подобное. С того момента, как он поговорил с Ламмертом и догадался, что Марта носит ребенка – его ребенка, в нем что-то перевернулось. Он несколько дней сживался с этой мыслью. Ходил хмельной от переполнявших его эмоций. У него будет наследник! Можно ли описать, что чувствует мужчина, когда понимает, что любимая женщина носит его дитя? Но, дьявол, как же все непросто! Однажды, Марта уже сбежала от Генриха. Это может случиться снова – как только она вспомнит все, что произошло.

Он не хотел ее терять. Не мог допустить, чтобы она исчезла вновь. Он рад был, что у нее пропали воспоминания. Это давало выигрыш во времени. Давало шанс пробудить в Марте чувства. Его устраивало, что их отношения могут начаться с чистого листа. Но это было неправильно. Генрих понимал, что должен дать любимой все вспомнить. Она страдала оттого, что вместе с воспоминаниями потеряла часть себя – он это видел. Он сам раздобыл для нее Альс, хоть это и было для него равносильно самоубийству. Теперь она все вспомнит. Простит ли?

Карсуолс прекратил атаковать, только когда заметил, что двухсторонний камень перехода начал мутнеть. С проклятиями он ринулся к нему. Камень терял силу и, если Карсуолс собирался им воспользоваться, то времени медлить у него не было. Он спешно шагнул за грань – туда, куда несколько минут назад манящая магия Аральзаса чуть было не затянула Марту. Артефакт с легкостью проглотил Карсуолса, и через пару мгновений поверхность камня сделалась грязно-серой, шершавой и абсолютно непрозрачной. Переход закрыт.

Генрих не знал, сдался ли Карсуолс, или еще вернется, чтобы попытаться добиться своего. Но ему это будет сделать непросто. По крайней мере, этот портал заснул на долгие годы. Видно было, что древний камень смертельно устал.

Как только Генрих осознал, что опасность миновала, тут же ринулся к выходу. В груди горело единственное желание – убедиться, что с Мартой все в порядке. Он быстро выбрался наружу. Окинул взглядом окрестности, и на душе похолодело – Марты нигде не было видно. Опять сбежала? Ночь, глухой лес – здесь столько опасностей. Надо срочно догнать. Далеко они с Бадди уйти не могли. Он кинулся к лошадям, но тут боковым зрением заметил какое-то движение в кустах. Замер, пригляделся. От сердца отлегло. Никуда Марта не сбежала. Просто зачем-то спряталась в растительности и оттуда пристально наблюдала за ним.

Его это поначалу даже немного развеселило. Шпион из Марты – никакой. Выдала себя в первую же минуту. Но радужные чувства быстро сошли на нет, когда он заметил боль в ее глазах. Он кинулся к ней через заросли.

– Не подходи! – твердо произнесла она. – Стой там, где стоишь. Магия Альса подействовала. Я вспоминаю.

Генрих не ожидал. Что, прямо сейчас? Вот в это мгновение все и произойдет? Он отчего-то думал, что Марта не успела пока воспользоваться Альсом. Он надеялся, что у него будет возможность ее подготовить. Но судьбе было угодно выбрать свое время и место.

Их разделяла пара шагов и ветки какой-то лесной жимолости. Генриху это расстояние казалось невозможно огромным. Ему хотелось подойти. Взять ее за руку. Но он выполнил ее просьбу – остановился. Будет довольствоваться тем, что может смотреть в ее глаза.

Генрих пытался понять, какие именно воспоминания сейчас воскресают в ее голове. Ему хотелось пройти этот путь вместе с ней – еще раз пережить то, что случилось несколько месяцев назад...

Все началось с того, что однажды Генрих встретил красивую умную женщину которая представилась ему Лаймой. Хотя нет, это началось еще раньше. В те тяжелые дни, когда он переживал внезапную смерть отца.

Глава 45. Первая встреча

Генрих любил и уважал отца. Тому пришлось воспитывать сына в одиночку. Богам было угодно забрать мать Генриха на небеса, когда ему было всего десять. Отец делал все, чтобы смягчить сыну горечь потери. Он стал для Генриха непререкаемым авторитетом. Мудрый, невозмутимый, мужественный, справедливый, ответственный. Они были не просто отец и сын, между ними была крепкая мужская дружба. Они доверяли друг другу, понимали с полуслова, в трудный момент готовы были подставить друг другу плечо.

Незадолго до того рокового дня, который Генриху до сих пор тяжело вспоминать, отец отправил его в поездку по герцогству. Нужно было лично проинспектировать состояние дорог. Генрих с небольшим отрядом колесил по провинциям, когда ему доставили срочную депешу от отца. В послании он просил отложить на время дела и вернуться в замок – хотел сообщить какую-то важную новость.

Генрих сразу понял, что речь действительно о чем-то безотлагательном, иначе бы отец не стал отрывать сына от дела, которое сам же и поручил. Кроме того, речь шла о чем-то либо секретном, либо очень личном. Имей информация нейтральный окрас, отец бы сообщил ее прямо в письме.

Генрих сразу же отдал своему отряду приказ возвращаться. Через два дня они уже были в замке, где их ждали ужасные роковые новости – отец умер. Черное горькое отчаяние завладело Генрихом. Ему было сложно смириться с тем, что потерял самого близкого человека.

Событие, и без того печальное, усугублялось еще и подозрительными деталями. Отца нашли мертвым в кабинете. В его руке был зажат кубок, на дне которого обнаружили остатки смертельного яда. Следов борьбы или сопротивления не было видно. Все говорило о том, что отец добровольно ушел из жизни. Нет! Генрих этому не верил. Что бы ни случилось, перед каким бы страшным испытанием ни оказался отец, он не стал бы решать проблему вот так – просто самоустранившись. Отец никогда не был малодушным.

Генрих не хотел, чтобы имя отца было опорочено, но по замку уже поползли слухи. Ему удалось их пресечь. За пределы замка информация не вышла. Официально было объявлено, что герцог Сувельский погиб от сердечного приступа.

Это было тяжелое время. На Генриха обрушилась ответственность за управление герцогством. Много работы, бессонные ночи. А из головы не шли мысли – что же на самом деле случилось с отцом. Кто виновен в его смерти? Каковы были мотивы убийц? Или все-таки отец это сделал сам? Почему? Генрих организовал расследование. Нанял магов-детективов. Лучших из лучших. Они все сходились на одном – в ту роковую ночь в кабинете отца кроме него самого никого не было.

Генрих не сдавался. Привлекал новых людей. Искал таких, кто обладал уникальным даром. Вот так через несколько дней и вышел на Лайму. Красивая, таинственная, странная, не похожая ни на одну женщину, с которой ему доводилось встречаться. Генрих сразу понял, что она обладает сильной магией. Однако Лайма разочаровала его.

– У меня нет дара. Но я могу устроить тебе встречу с особым человеком.

Генрих слушал ее внимательно. Она сказала, что знает того, кто может решить его проблему.

– Слышал про величей?

Разумеется, Генрих слышал. Редчайший дар. Считалось, что в королевстве давно не рождалось людей, кого бы боги наградили подобной способностью. Неужели Лайма знает такого?