Инвестиго, из медика в маги. Том 3 (СИ) - Рэд Илья. Страница 35

Даже если бы он захотел, то заднюю уже не даст. Слишком поздно. Любая причастнсть к антимонархистам сейчас приравнивается смерти. На волне народного гнева пройдутся по всем в поисках жертвенной коровы.

Он уже написал Бефальту не ввязываться на время в сомнительные предприятия, какой бы барыш они не сулили. Нужно переждать смуту.

А если к этому причастны друзья Праста, то придётся думать как убить бывшего учителя фехтования. Иначе Марк попадёт в сети шантажа и под угрозой раскрытия причастности к сторонникам республики будет плясать под дудку однорукого пьянчуги.

Что так, что так — дерьмо. Когда Марк зашёл в комнату общежития, возвращаясь с библиотеки, то увидел склонившегося над записями Ар-Хаанга. Тот делал домашку. А вот Пабло сидел на кровати и задумчиво пялился на маленький огненный шарик, парящий в ладони.

Марк устало приземлился в кровать и раскинул руки. Приглушённо слышались шаги соседей по общежитию и редкий звук пера опускаемого в чернильницу.

— А ты никогда не думал, откуда оно берётся? — вдруг выдал Пабло. Марк повернул в его сторону голову и наблюдал за тем, как в глазах подростка отражается синтезированное пламя.

— Это процесс окисления с выделением тепловой энергии, — устало ответил ему Марк.

— Процесс отупения с выделением пердёжной энергии, — пробубнил Пабло. Повисла небольшая пауза. — Я вот всё думаю, откуда ты такой взялся? — Ар-Хаанг остановил свои письменные изыскания. — Пока мы с Хаангом возились с повозкой ты куда-то пропал...

— Я же говорил — пытался спасти падающих, — вставил Марк.

— ... а потом вернулся как ни в чём ни бывало, — продолжил рассуждать аристократ из семейства Клод. — Трупиков много, а ему всё равно, — хихикнул подросток.

— Пабло... — вмешался низким голосом Ар-Хаанг.

— Всё нормально. Да, Гург? — оторвавшись от огня он посмотрел на Марка. Они встретились взглядом.

— Нет. Мне не всё равно, Пабло, — и не став вдаваться в детали, Марк отвернулся на бок и положил голову на подушку.

Снова раздался скрип пера.

— Ну, откуда-то же оно берётся?

* * *

Через неделю их допустили к первому откровению. Связь «пациент-лекарь». Под зданием целительского крыла было ещё несколько этажей. Сейчас их группу вели на минус третий.

Они вышли в длинный коридор, освещённый многочисленными лампами. Хоть всё и было отчётливо видно, но тускловато. Каждому выделили комнату, где уже сидел голюдь. Им сообщили, что это злостные преступники, которые приговорены к смертной казни, либо часто нарушающие порядки пенитенциарного учреждения в Ваабисе. Их специально этапировали оттуда для академии.

Марк не ожидал, что доступ к низшему целительству примет такой оборот. Он открыл дверь в выделенную для него комнату и зашёл внутрь. Там на кровати сидел довольно рослый мужчина и нервно стучал ногой по полу, позвякивая цепью. Марка предупредили, что с узника слили всю ману.

Пациент больше смахивал на человека. Таких высоких голюдей он ещё не видел. Оливковая кожа, ничем не прикрытая пустующая правая глазница и разорванные ноздри говорили о несовсем покладистом характере. С виду ему тридцать с небольшим, жилистый, одет в арестанскую робу серого цвета с коротким рукавом.

— Чего тебе? — прошепелявил узник, часть зубов были выбиты.

Марк продолжал его изучать и ничего не отвечал, действуя по инструкции. То что предстояло сделать, не самое приятное событие в жизни, но если отступить сейчас, то Марка отчислят и не факт, что повторно примут назад. Не прошедшие откровение считались забракованными целителями.

Вообще, первые две ступени Марк обязан был пройти в академии. Нигде больше нельзя было освоить эти знания. Опять же, из-за чрезмерной замкнутости системы, знания не распространялись вовне. О целителях иногда ходили странные слухи про живодёрство и всё такое, но тогда Марк не придавал этому особого значения. Как оказалось, часть из этого было правдой.

— Что ты собираешься делать? — снова спросил его нервный голос.

Марк опустил глаза и старался убедить себя, что предстоящее лишь часть общего пути.

В комнату вошёл ассистент со старших курсов и зафиксировал голюдя ремнями к кровати. Чтобы тот не сопротивлялся маг сразу придавил его контролируемой воздушной наковальней и быстро сделал своё дело.

На Марка пялился пылающий гневом глаз. Харчок голюдя полетел в грудь ассистента и был остановлен эф-слоем, но, во избежание повторения ситуации, старшекурсник принял радикальные меры. В рот подопытного был засунут кляп. С этого момента он перестал быть пациентом.

— Тебе объяснили, что делать? — спросил он у Марка.

— Да.

После этого скучающий старшекурсник достал нож и сделал продольный разрез на левом предплечье зеленокожего. Тот задёргался от боли. Марк поморщился — вот оно средневековье в чистом виде.

— Ну что ж, приступай, — пожелав удачи, парень вытер нож и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

Марк и голюдь смотрели на оголившиеся мышцы. Кровь стекала в подставленную тару. Не касаясь раны Марк направил поток маны в разрез, как им говорили на теоретическом занятии. Сегодня он использовал кристалл, но синяя дымка отказывалась подчиняться. Вместо того, чтобы расползтись по ране, она просто развеивалась в воздухе. Если он не справится, то заключённый умрёт.

Глава 18. Первое откровение

Большая часть маны в целительских заклинаниях была направлена на диагностику болезни. Процентов семьдесят точно. Ведь прежде чем лечить, важно понимать объём работ. Сегодня Марк слил всю ману и задействовал даже дисторты, но так и не смог хотя бы чуть-чуть затянуть разрез.

Сделал он это быстро, чтобы голюдь не умер от потери крови и рану тут же залечил ассистент, скептически глядя на Марка. В этот день ни у кого не вышло получить откровение. Пациенты или подопытные прикреплялись к студентам, и от успехов будущего лекаря зависело, будет жить «больной» или им удобрят землю-матушку.

Надо сказать, что особого роптания насчёт пыток Марк не услышал. Рилганское общество давно в курсе о жестокостях этого мира. Да и сам Марк, к своему удивлению, отнёсся к случившемуся спокойно. Годы жизни в новом мире накладывали свой отпечаток. К тому же, он был уверен, что не потеряет этого голюдя.

Лучше им займётся Марк, чем какой-то неумёха. Хотя, на данный момент он ничем не отличается от остальных. Пабло немного отошёл от событий возле квартала красных фонарей. Они больше не говорили о том случае, и Марк был рад, что сосед по комнате тараторил как обычно. Хотя нет, это всё равно раздражало.

— Ты прикинь, он сказал, что я навечно останусь девственником! — махнул ложкой Пабло. — И это после всего, что я для него сделал. Всю ману, да ещё и с кристаллом! Да он в курсе, сколько это вообще стоит? Я же ему жизнь спасаю.

— Мне кажется, тыкать ножом в других не похоже на спасение, — пробасил Ар-Хаанг.

— Ну, так это ж не я сделал, — возразил Пабло. — Мы с ним должны быть командой, но жалкий голюдь только и грозит нарвать цветов для моей мамаши.

На минуту он замолчал, прожёвывая мясо с толчёным бататом.

— Поскорей бы получить откровение и попасть в патруль, — сделав усилие и проглотив большой кусок, сказал он сквозь выступившие слёзы. — Тогда все юбки Рилгана будут моими!

— Максимум, что тебе светит — это благодарные бабки, — поддел соседа Ар-Хаанг.

— Никто не верит в меня, ну и пусть, — он как-то умудрялся и говорить, и быстро уплетать пищу. — Так даже интересней.

На следующей неделе была вторая попытка с откровением, пара человек смогли справиться. И Марка среди них не было. Это немного задело его профессиональную гордость. В глубине души он желал первым взять ступень «пациент-целитель» и сейчас был немного в смятении. Счастливчиками оказалась его взбалмошная староста и мрачный парень с другой группы.

У остальных будет ещё несколько попыток. До второго откровения экстренно никто не будет повышать первокурсников — банально маны не у всех хватит его пройти. И вообще на него отводилось минимум шесть лет.