Как покорить маркиза - Грей Джулиана. Страница 21
Ханна завела руки за спину, и ее проворные пальцы в мгновение ока расстегнули лиф платья. Обхватив ладонями груди, она выставила их вперед, приподняв вверх, хотя в этом не было необходимости, ибо пышная плоть и без поддержки была готова вывалиться из тугого корсета.
– Посмотрите, мистер Томас. Разве они не чудесные?
– Я… да, они и в самом деле очаровательны, но я, право… – Стефани начала понемногу отступать в направлении двери.
Ханна стремглав метнулась вперед и преградила ей дорогу.
– Мой милый мальчик, это стоит всего лишь соверен. Один золотой соверен. Только представь, как приятно зарыться лицом в этих красавиц. – Одно движение – и роскошная парочка призывно заколыхалась.
– Несомненно, это очень приятно, – сказала Стефани. – Но…
И снова быстрые манипуляции руками за спиной – и шелковое платье Ханны с легким свистом скользнуло вниз, обнажив атласную нижнюю юбку.
– Как, черт подери, вы это делаете? – не веря своим глазам, удивленно воскликнула Стефани.
– Это моя профессия, мистер Томас. – Нижние юбки слетали одна за другой и отшвыривались в сторону проворной ножкой Ханны, обутой в атласную туфельку.
– Да, но столько тесемок! И крючков! Наверное, есть какой-то секрет, у меня никогда не… Позвольте взглянуть на лиф вашего платья… – Стефани наклонилась, чтобы поднять платье, но в этот момент ее с головой, словно морская пена, накрыла очередная нижняя юбка.
– Хочешь, чтобы я сняла корсет, мой мальчик? – откуда-то сверху доносилось воркование Ханны.
– Нет, не совсем. Я… бог мой, есть у нее где-нибудь край? – Стефани барахталась в кружеве, пытаясь выбраться.
– Просто представь, милый, как ты лежишь на них. Утопая в этой мягкой пышности.
Едва Стефани освободилась от юбки, как тут же уткнулась в полные белые бедра Ханны в чулках, едва прикрытые полупрозрачной сорочкой, которая щекотала ей нос.
– Уверяю вас, мадам, я…
Схватив девушку за плечи, Ханна одним движением поставила Стефани на ноги.
– Пойдем со мной. И перестань смущаться.
– Я вовсе не смущен. Я только хотел… – Мозг Стефани работал на бешеной скорости. Какую отговорку выбрать на этот раз?
– Иди сюда, мой милый. – Ханна, обхватив голову Стефани руками, с силой потянула ее на себя.
– …болен! – едва смогла выдавить из себя Стефани, ибо остальная часть фразы утонула в пышном плену грудей кузины Ханны, чрезмерно надушенных розовым маслом.
– Что ты сказал?
Стефани запрокинула голову, хватая ртом воздух.
– …болен! Я болен! Я…
– Конечно, ты болен. О-о-о, ведь это так прекрасно, а Ханна сделает все еще лучше…
– Нет… у меня болезнь… э-э… другого рода…
– …о-о-о, я вылечу все твои болезни, забудь обо всем.
– …у меня все чешется… и страшно зудит…
– …о-о-о, почеши меня, о-о-о, ты такой сильный, мистер Томас, настоящий воин…
– …и… и еще у меня язвы и гнойники по всему телу, думаю… да, такие большие прыщи, из которых течет… гной…
– …о-о-о, да не брыкайтесь вы так, не… ГНОЙ?!
Дверь с треском распахнулась как раз в тот момент, когда Ханна в животном страхе отбросила от себя Стефани с такой яростью, что девушка отлетела и упала ничком на пушистый старый красный ковер, от которого исходил затхлый, очень неприятный запах.
Пытаясь отдышаться, Стефани лежала и смотрела в потолок. Казалось, каждая клеточка ее тела пропиталась ароматом розового масла. Даже голова разболелась, но, вполне возможно, причиной головной боли послужило все-таки столкновение с половицами.
Трудно было представить более отвратительный вечер, чем этот.
Едва эта мысль посетила ее больную голову, как откуда-то сверху донесся голос маркиза Хэтерфилда, словно архангел спустился с небес, чтобы покарать за грехи детей человеческих:
– Мистер Томас! Какого черта вы здесь делаете?
Опираясь на ковер, Стефани встала на четвереньки и попыталась подняться.
– Разве и так не ясно?
Наблюдая разыгравшуюся перед его глазами сцену, Хэтерфилд попытался сохранить на своем лице соответствующее обстоятельствам выражение гнева. Бедный юный Томас беспомощно барахтался на полу, хватая ртом воздух, с лицом красным, как ковер, на котором лежал. Хозяйка борделя – надо отдать должное, дама привлекательная, с пышными формами – пыталась затолкать свою изобильную грудь обратно в корсет, где ей и полагалось находиться, словно домохозяйка, которая старается впихнуть несколько перьев в набитую до отказа подушку.
– Помилуй бог, Томас, – воскликнул Хэтерфилд, – что за непристойная сцена! Сядьте, Томас, хотя бы попытайтесь сохранить достоинство.
– Я хочу, чтобы он немедленно убрался из моего дома! – взвизгнула проститутка. – Вместе со своими гадкими болезнями!
Хэтерфилд удивленно поднял брови.
– Болезнями? Что это значит, Томас?
– Да, сэр, я болен. – Томас медленно поднялся на ноги, слегка пошатываясь; он потупил взор и с виноватым видом уставился на ковер. – Это… это ужасная болезнь, я так и сказал госпоже Ханне. Я… не хотел причинить ей вред.
– Вред! Это очень серьезно, Томас. Я потрясен. Мы немедленно отправимся к доктору, чтобы начать лечение. А пока, думаю, нам лучше…
В этот момент снаружи донеслись беспорядочные крики и шум. Затем раздался страшный грохот, словно ломились в дверь. Еще раз и еще.
– Какого дьявола! – воскликнула Ханна. Она подобрала разбросанные нижние юбки и платье, сгребла их в охапку и направилась к двери.
– Позвольте… позвольте вам помочь, мадам? – предложил Хэтерфилд, деликатно отводя взгляд от ее соблазнительной груди.
– Это полиция! Боже, это точно полиция! – Она быстро просунула ноги в юбку.
– Полиция? – спросил Хэтерфилд.
– Полиция! – испуганно вторил Томас.
– Грязные, подлые ублюдки! Разве я мало им плачу? Вонючие ослы! – Стены комнаты сотрясались от праведного гнева кузины Ханны. От благородной дамы, которую она так успешно изображала в гостиной, и следа не осталось. – Свиньи! Никому нельзя доверять в этом мире!
Оказавшись наконец в платье, лишившемся нескольких нижних юбок, Ханна с невероятным проворством застегнула его на спине и выскочила из комнаты.
Юный Томас оторопело смотрел ей вслед. Все еще не оправившись от пережитого шока, Стефани двумя пальцами провела по усикам над верхней губой, словно проверяя, на месте ли они.
– Быстро, Хэтерфилд! Бежим отсюда!
– Не уверен, что…
Но Томас не дослушал: он схватил маркиза за руку и потянул его к выходу.
– Надо найти черный ход!
В холле метались полураздетые женщины и мужчины со спущенными штанами, которые торопливо запихивали сорочки внутрь и надевали сюртуки.
– Сюда! – раздался чей-то голос, и толпа в панике бросилась к черной лестнице.
– Пойдемте же! – Томас тянул его за руку.
– Нет! Это глупо, у черного хода уже наверняка ждет полиция! Все идут прямо к ним в лапы!
– Откуда такая осведомленность, позвольте узнать?
– Сюда. Надо вернуться в комнату. – Хэтерфилд развернулся и потащил тщедушного Томаса за собой по коридору.
Томас вырвался и остановился.
– Там нас точно поймают! Надо бежать!
– Успокойтесь, мистер Томас… – Хэтерфилд схватил девушку за руки.
– Отпустите меня! Вы не понимаете! Я не могу допустить, чтобы меня поймали, мне нельзя иметь дела с полицией…
Для споров времени не было. Хэтерфилд наклонился и, обхватив Томаса за ноги одной рукой, второй обвил его спину. Одним легким движением он оторвал извивающееся тело от земли и взвалил его на плечо.
Девушка колотила его по спине кулаками.
– Отпустите меня немедленно!
– Послушайте, мистер Томас. Успокойтесь и доверьтесь мне.
– Какого черта вы делаете? Обратно в комнату? Вы сошли с ума?
Хэтерфилд решил не вступать в полемику. Со своей ношей он пошел по коридору в обратном направлении, протискиваясь сквозь гущу перепуганных грешников.
– Простите. Разрешите. Да, обратно в номера, нет, мы не собираемся – простите, мадам, – сломя голову бежать в силки, которые поджидают – осторожно, смотрите под ноги! – вас прямо на заднем дворе.