Звук снега - Кингсли Кэтрин. Страница 20

Джоанна поспешила к нему и прошептала на ухо, что нужно делать. Затем направилась к суетившемуся у другой печи кондитеру.

Про себя она в очередной раз поблагодарила Бога за пробудившийся у нее в Италии интерес к кулинарии. Джоанна уйму времени провела на кухне, где под руководством своего куоко училась готовить различные блюда. Приобретенный опыт пришелся сейчас весьма кстати. Полезным оказался и совет, данный перед самым отъездом Банч, которую она тоже мысленно поблагодарила.

Первый шаг к сближению с прислугой дался Джоанне не так легко. Она долго настраивалась, стараясь преодолеть врожденную застенчивость и взять себя в руки. Однако попытка оказалась весьма успешной.

По крайней мере, так считала Джоанна. Сейчас. А две недели назад, когда она пришла к миссис Кампьон и предложила свои услуги, ей показалось, что она совершила ужасную ошибку – домоправительница явно заподозрила Джоанну в желании самой возглавить приготовления к рождественскому балу за ее спиной.

– Если вы считаете нужным давать слугам советы, ваша светлость, будет лучше, если вы станете делать это через меня, – коротко ответила миссис Кампьон без особого энтузиазма.

– Речь идет не совсем о советах. Ведь вам не помешает дополнительная пара глаз? – уточнила Джоанна, застенчиво глядя в пол. – Я понимаю, что вы гораздо больше меня знаете о том, как управлять таким огромным домом, но у меня тоже есть небольшой опыт, и он подсказывает, что очень полезно иметь кого-то, кто будет следить за всякими мелочами, до которых вечно не доходят руки.

– Что ж, хорошо, если вы сами хотите. – Голос миссис Кампьон звучал уже не так безразлично. – Я очень плотно загружена украшением дома. Подумайте, не могли бы вы помочь чем-то на кухне. Если бы вы понимали по-французски… Но, наверное, нет?

– Я знаю французский, – с готовностью сообщила Джоанна, – и буду рада, если это пригодится.

– Отлично! Значит, вы сможете сказать этому Эмилю, чтобы он прекратил хныкать и занялся, наконец, своей работой. – Миссис Кампьон сердито выдернула и вновь закрепила одну из заколок, которые удерживали ее чепчик на голове. – Он уже всех измучил. Из-за него и у других все начинает валиться из рук! Не знаю, как они смогут приготовить торжественный ужин на сотню персон, если целый год не готовили ничего, кроме обычных блюд для живущих в доме. Честное слово, не знаю! – Домоправительница, прикрыв глаза ладонью, покачала головой. – Его светлости не следовало затевать грандиозный бал менее чем через месяц после столь долгого отсутствия, тем более с такой плохо обученной прислугой. Слишком мало времени для того, чтобы подготовиться как следует.

– Не волнуйтесь так, – сказала Джоанна, стараясь произнести это как можно мягче. – Мы вместе подумаем над тем, чтобы все получилось. Кстати, почему бы нам не начать прямо сейчас с составления меню? Я всегда считала, что одна голова хорошо, но две лучше.

В конце концов, миссис Кампьон согласилась на все предложения. Произошло это, скорее всего, из-за того, что она была буквально загнана в угол обстоятельствами и времени на споры попросту не было. Однако к удивлению миссис Кампьон Джоанна оказалась весьма опытной в общении с людьми. Даже с теми из слуг, которых она прежде не видела, отношения наладились быстро и без каких-либо проблем. Прислуга не пыталась вступать с Джоанной в пререкания, а контесса скорее просила, чем отдавала приказы, однако четко и без суеты объясняя, что надо делать.

Так было и сейчас. Все дружно работали, время от времени взглядом обращаясь к Джоанне за указаниями, но в целом каждый просто делал то, что ему было положено в соответствии с должностью. Даже миссис Кампьон, выглядевшая гораздо менее измотанной, чем остальные, время от времени без стеснения обращалась к контессе, когда требовалось с кем-то или с чем-то разобраться.

Джоанне, к ее удивлению, все это очень нравилось.

Однако часа через три, когда банкет близился к завершению, она внимательно огляделась и решила, что ее присутствие на кухне уже не обязательно. Джоанна набросила накидку и выскользнула в ясную холодную ночь.

Стараясь идти как можно быстрее, чтобы не замерзнуть, Джоанна направилась к серебрившемуся в свете луны зданию конюшни, где, как она знала, ее ждут такие нужные сейчас мир и спокойствие. После суеты вечера ей тоже требовалось расслабиться.

Тумсби оказался добрым и отзывчивым человеком. У него в самом деле, как сказал зло подшутивший над ней Гай де Саллисс, с трудом сгибались колени и болели суставы, но свое слово он держал твердо. Правда, щенка грум не достал – сразу сказал, что подходящего нет во всей округе, зато предложил молодого двухлетнего кобелька со спокойным характером.

– Миссис, лучшего я не знаю, – сказал он в тот холодный вечер две недели назад, когда Джоанна пришла к нему мокрая от дождя и расстроенная столкновением с Гаем де Саллиссом. – Его хозяин получил офицерский патент и уезжает в Индию, поэтому ищет хороший дом, в который можно было бы отдать собаку. Он ласковый, как летний денек, этот Боско, и умнее иного человека. Я ездил в качестве загонщика на охоту с капитаном и был поражен тем, как аккуратно этот пес приносит в своей пасти подстреленных птиц и как четко выполняет команды. Вот только, ээ… – Старик снял шапку и, сдвинув брови, почесал лысину. – Я о мальчике, миссис. Будет ли он достаточно хорош для такой собаки, вот в чем вопрос. Он слегка не в себе с тех пор, как его бедная мамочка покинула нас. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Думаю, Майлз будет хорошим хозяином, Тумсби. Им обоим будет хорошо вместе. Они смогут подарить друг другу целый мир добра.

Тумсби вновь приподнял шляпу и почесала затылок. Затем кивнул.

– Пожалуй, вы правы, миссис. Обещаю, что скажу капитану. Скажу, что у Боско будет дом. Он будет рад. Да уж. Он так беспокоился. А теперь узнает, что Боско будет жить здесь, в аббатстве. Это намного лучше, чем везти его куда-то.

– Спасибо, – сказала Джоанна, довольная быстрым исполнением ее задумки. – А как насчет пони для его маленькой светлости и лошади для меня? Я хочу научить Майлза ездить верхом. Только имей в виду, я задумала это как сюрприз для его отца, поэтому постарайся быть поосторожней и не выдать наш секрет…

Забежав в конюшню, Джоанна тут же направилась в каморку грума.

Боско, который оказался большим золотистом ретривером, приподнял добродушную морду, мягко спрыгнул с подстилки, сооруженной для него Тумсби из старого одеяла и охапки сена, подошел к ней и в знак признания осторожно лизнул кончиком шершавого языка.

Джоанна опустилась возле него на колени.

– Завтра, – сказала она, почесывая мягкую шерсть за ухом собаки, – завтра ты встретишься со своим новым маленьким хозяином. Я знаю, ты не понимаешь, почему тебя здесь оставили на три дня одного, и нервничаешь из-за этого, и по хозяину, конечно, ужасно скучаешь. Но поверь мне, ты очень нужен Майлзу. Обещаю, ты сможешь сделать для него много хорошего. – Она достала захваченную на кухне большую кость с остатками мяса и дала ее Боско. – Имей в виду, он немного застенчив. Но тебе просто следует быть повнимательней к нему. Уверена, вдвоем мы сможем изменить его в лучшую сторону.

Целиком и полностью сосредоточившись на кусочках великолепной говядины, Боско счастливо урчал и эти рассуждения уже не слушал.

Джоанна прикрыла дверь каморки и двинулась вдоль длинного ряда стойл. Лошадь, которую Тумсби подобрал для Джоанны, сразу ее узнала и приветствовала тихим ржанием. Калли была серой в яблоках молодой кобылой с длинными грациозными ногами, красивой удлиненной головой и взрывным, но добрым нравом, весьма напоминавшим характер новой хозяйки.

Джоанна была уверена, что в Калли течет арабская кровь, и с опаской думала о том, как лошадь поведет себя, когда она ее оседлает и попытается поехать. Пока она только периодически выводила Калли, приглядываясь к манере хода, но они уже подружились. По верховой езде Джоанна скучала даже больше, чем по своей вилле. Сможет ли она здесь наслаждаться прогулками верхом? Впрочем, Тумсби твердо сказал, что Джоанна может брать лошадь, когда захочет, а именно он единовластно правил в конюшне и принимал решения, кому, когда и на какой лошади ездить. Порою ей казалось, что даже Гай де Саллисс, при всех его амбициях, не решился бы оспаривать решения старого грума.