Потанцуй со мной (ЛП) - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 7

Бьянка повела ее на кухню: белый плиточный «фартук» за раковиной; одно длинное окно в узком конце; белая рифленая декоративная панель; шкафы, выкрашенные в более светлый оттенок синего, чем остальная часть нижнего этажа. Внешняя дверь вела в заднюю часть дома. На стойке из мыльного камня примостился баклажан, пара слегка мятых помидоров и половинка багета.

Бьянка села на низкий подоконник, положив руки на живот, и радостно перечислила некоторые из своих обожаемых блюд, рестораны, которые любила и ненавидела, недостающие продукты из их еженедельной доставки и свои беременные капризы. Разговор имел тенденцию вращаться вокруг самой Бьянки, как обнаружила Тэсс, что идеально ее устраивало.

— Сделайте что-нибудь! — попросила Бьянка почти с ребячьим энтузиазмом. — Что-то полезное и вкусное, чего никто из нас никогда не ел. Что-нибудь, чтобы накормить моего малыша.

У Тесс не было аппетита, но она вытащила из холодильника пучок увядшего мангольда, головку чеснока и бутылку бальзамического уксуса для импровизированной брускетты.

Бьянка восхищенно комментировала все, что делала Тесс, как будто никогда не видела, чтобы нарезали кубиками баклажан или очищали зубчик чеснока.

— Все равно, что наблюдать за работой матери-земли.

— Не понимаю, о чем вы.

— Посмотрите на себя. На свои волосы, на тело. Рядом с вами я бледная немочь.

— Это у вас гормоны шалят. Вы одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо видела.

Бьянка вздохнула, словно собственная внешность была для нее тяжким крестом.

— Все так говорят. — Она отвернулась и уставилась в окно на высохшую поляну, что простиралась за домом. — Я так хочу этого ребенка. Иметь что-то исключительно свое.

Тесс сбросила очистки баклажана в ведро.

— Думаю, вашему мужу найдется что сказать по этому поводу.

— В шесть лет я потеряла родителей, — продолжила Бьянка, словно и не слышала ремарки. — Меня вырастила бабушка.

Тесс лишилась матери почти десять лет назад. Отец бросил их, когда ей было пять, оставив о себе лишь смутные воспоминания.

— Долгое время я не особо любила детей, — призналась Бьянка. — Но забеременев, стала прямо одержимой.

Тесс задумалась, а как на все это смотрит Иен. Бьянка непринужденно болтала о своей жизни, а вот о браке почти не упоминала.

Восхитительные ароматы поплыли по кухне. Тесс припустила чеснок с мангольдом в оливковом масле, добавив немного сливочного, чтобы уменьшить горечь овощей. Затем обжарила багет и нарезала кубиками подвядшие помидоры вместе с оливками. Смешав ингредиенты вместе, Тесс добавила приправы, еще немного оливкового масла и выложила топпинг на подсушенный хлеб. Пристроив готовые ломтики на пару пластин железняка, они с Бьянкой уселись за длинный обеденный стол.

Брускетта получилась идеальной: хрустящий хлеб, сочная начинка и дивный аромат.

Было что-то живительное в том, чтобы сидеть в этой красивой, залитой солнцем комнате с такой жизнерадостной и энергичной женщиной. Тесс удивилась, поняв, что голодна. Впервые за долгое время она смогла попробовать собственную еду, а не купленную готовую.

Входная дверь открылась, и вошел Норт в своей тяжелой куртке с рюкзаком, перекинутым через плечо. Он остановился в дверях и молча посмотрел на Тесс.

Собственно, это молчание говорило красноречивее любых слов: «Я сказал вам держаться подальше, и все же вы здесь».

Последний кусок брускетты внезапно потерял всякий вкус.

— Меня пригласили, — сказала Тесс.

— И мы отлично провели время! — В оживленном щебетании Бьянки проскочили фальшивые нотки.

— Рад слышать.

Судя по тону — вообще не рад.

— Ты должен это попробовать, — предложила Бьянка.

— Я не голоден. — Он скинул рюкзак и примостил тот на длинной деревянной скамье.

— Не будь таким занудой. Мы с самого приезда сюда ничего путного не ели.

Норт снял куртку и пошел к ним. Чем ближе подходил, тем сильнее становилось желание Тесс защитить Бьянку.

— Сейчас тебя угощу. — Бьянка спрыгнула со стула, насколько это вообще было возможно в ее положении, и ушла на кухню.

Норт остановился у торца стола, там, где сидела Бьянка, и воззрился на Тесс. Февральское солнце, что лилось в окна, подчеркнуло тенями длинный шрам у него на шее.

— Ей это не на пользу.

Тесс намеренно притворилась, будто не поняла смысл сказанного.

— Овощи и оливковое масло богаты питательными веществами.

Его жена вновь появилась, уже с тарелкой в руках. Иен взял еду, но садиться не стал.

— Тебе надо отдохнуть, Бьянка.

— Мне надо прогуляться, — возразила она, выказывая невиданное прежде неповиновение. — Идемте, Тесс. Вы обещали со мной пройтись.

Вообще-то не обещала, но Тесс была рада подыграть. А вот чего она не предвидела, так это того, что Норт увяжется с ними.

Бьянка всю дорогу обращалась только к Тесс, отчего беседа получалась неловкой, ведь Норт шел по узкой тропинке бок о бок с женой, а ей приходилось плестись следом. На кочках он тут же брал супругу под руку — но мгновенно отпускал, стоило им дойти до ровной земли. Тесс нашла отговорку уйти, как только подвернулась возможность. Бьянка остановилась.

— Увидимся завтра.

— Не получится, — возразил Норт. — У нас планы.

— Мы их изменим

— Нет, не изменим.

Бьянка пожала плечами и склонила голову на плечо мужа, а сама улыбнулась Тесс:

— Мы что-нибудь придумаем. Из нас двоих получатся отличные подружки.

Тесс не разделяла ее энтузиазм. Последнее, чего ей недоставало в жизни, — это быть втянутой в странные отношения, царившие внутри этой парочки.

Прошла неделя. Тесс танцевала посреди ночи, когда не могла заснуть, в три часа утра, когда ее будил кошмар. На рассвете, на закате — каждый раз, когда становилось трудно дышать.

Бьянка приходила без предупреждения, иногда по несколько раз за день. Тесс не возражала, невзирая на преимущественно односторонний характер их разговоров. Куда больше ее раздражали вторжения Норта. Он неизменно утаскивал жену под тем или иным предлогом.

«Не могу найти кошелек… Нам надо позвонить и заказать доставку продуктов… Давай съездим в Ноксвиль…»

Он вел себя так, будто Тесс представляла из себя какую-то угрозу.

Прошла неделя. Затем другая. Тесс связалась с родителями Трева — те оправлялись от потери куда лучше. Написала друзьям пару сообщений — непринужденных, жизнерадостных насквозь лживых.

«Все супер. В горах классно».

Внезапно возникший график вынуждал Тесс вылезать из кровати, принимать душ и расчесываться. Работу она не любила — но и не ненавидела. Труд в «Разбитом дымоходе» позволял чем-то заполнить дни, а покладистый характер Фииша вкупе с его привычкой курить травку делал из него идеального босса.

Однажды, когда образовалось окно в обслуживании клиентов, Тесс воспользовалась местным вайфаем и загуглила мужа Бьянки.

«Иен Гамильтон Норт IV, известный под тэгом ИГН4, самый известный уличный художник в Америке. Последний отпрыск могущественной семьи Нортов, единственный сын покойного Иена Гамильтона Норта III и светской львицы Селесты Бринкман Норт. Хотя художники граффити обычно скрывают свою личность, Норт намеренно подписывал работы своими настоящими инициалами, что, как правило, трактуют как признак напряженных отношений с родителями. Известности он достиг, когда оставил уличные граффити ради более вдумчивой работы, начиная с…»

Тесс захлопнула ноутбук, услышав, как мистер Фелтер стучит по прилавку, требуя добавить в свой кофе еще порцию фундучного сиропа.

Беременная племянница Фииша, Саванна, обращалась с клиентами лишь немногим лучше, чем с Тесс. Хозяин кафе явно держал нахалку только во имя преданности ее отцу, своему брату Дейву.

— Саванна раньше такой не была, — признался Фииш Тесс, — но потом парень бросил ее и сбежал из города. Я-то сразу понял, что он лузер. Вообще о «Грейтфул Дэд» не слышал!