Без лица - Коул Мартина. Страница 27

В ее голосе почувствовалась неуверенность.

— Ничего особенного. Ты сама вчера дала мне понять, насколько я тебе неприятен. Значит, свой супружеский долг мне придется исполнять где-нибудь в другом месте. Я не собираюсь жить как монах. Я по-прежнему буду оплачивать счета, но этим мои обязанности исчерпываются. Если тебе нужны деньги для того, чтобы поиграть в бинго, устраивайся-ка, дорогая, на работу.

Кевин допил чай и вышел из кухни.

Луиза стояла и молча смотрела на дверь, когда вошла Люси и бросила ей:

— Это ты во всем виновата! Что теперь будет?

Луиза ничего не ответила. Она все еще не могла оправиться от слов мужа. Да, все будет именно так, как он сказал. Луиза с ужасом подумала, что теперь скажут их друзья и соседи. Она смогла пережить позор своей старшей дочери и теперь могла открыто смотреть людям в лицо. Все знали, что ее дочь для нее ничего не значит, абсолютно ничего. В конце концов худо-бедно, но их жизнь наладилась. Однако еще чуть-чуть, и Кевин разрушит эту жизнь. Луиза тоже станет всеобщим посмешищем. И виной всему только Мария. С тех пор как ее выпустили из тюрьмы, Кевин сильно изменился. Ее необъяснимое очарование снова сослужило ей службу. Она всегда могла рассчитывать на свои дьявольские чары. Как и все мужчины, Кевин обязательно будет на ее стороне.

Луиза твердо решила предпринять все возможное, чтобы они оба получили по заслугам.

Аманда принесла Марии чай и несколько тостов и вежливо заметила, что та выглядит уже намного лучше. Мария улыбнулась в ответ этой доброй женщине. Пока Аманда болтала с ней, Мария успела съесть и выпить все принесенное. Опухоль на ее лице уже значительно спала, и, если умело наложить макияж, можно было вообще скрыть под ним следы побоев. Но ничто не радовало Марию. Прошлое неотступно преследовало ее. Даже в тюрьме она не чувствовала себя так плохо, как сейчас. Сколько раз, просыпаясь по ночам и вспоминая тот страшный день, когда так ужасно погибли ее подруги, она пыталась понять, что толкнуло ее на убийство. И всегда она приходила к одному и тому же выводу: наркотики. За ней закрепилась печально известная слава человека, который повсюду тащит за собой шлейф неприятностей. Одна только мысль о том, что она скоро получит героин, придавала ей тогда силы. Делая инъекцию, она испытывала блаженство. Это чувство не шло в сравнение ни с чем другим.

Но со временем этот эффект ослабевал. Она стала колоться чаше, так как не могла угнаться за тем невидимым демоном, что сидел внутри ее, наркотическая зависимость нарастала. Она практически не замечала, что происходит вокруг. Героин был ее единственным другом, единственным утешением. Ей не хотелось, чтобы рядом кто-нибудь находился. Она просто ни в ком не нуждалась. Все, что ей было нужно, — это инъекция.

Тюрьма пошла ей на пользу. Постепенно она стала отвыкать от наркотиков. Все меньше и меньше ночей она проводила безумно потея и испытывая изнуряющую тошноту. И однажды наступил момент, когда она могла посмотреть на мир глазами нормального человека. Мария все чаще вспоминала лица своих детей и снова и снова укоряла себя за то, что у них нет нормальной семьи, что они лишены родительской любви и заботы. Она очень надеялась, что они попали в хорошие руки и вырастут хорошими людьми. Вместо этого Тиффани, сама того не понимая, стала точь-в-точь такой, какой была раньше Мария. Во всем этом виноват ее Патрик.

Теперь ей необходимо было найти Джейсона. Она неустанно молила Господа, чтобы Он не позволил ему скатиться так низко, как Тиффани. Она, как могла, просила у Господа прощения и пощады, она просила защитить ее ребенка от наркотиков.

Теперь Мария снова была готова убить. Но на этот раз находясь в здравом уме. Пусть даже после этого ее посадят в тюрьму, она с радостью примет подобную кару, ведь это единственный шанс уберечь свою дочь от Патрика Коннора.

Алан очень удивился, когда увидел в офисе Марию, делавшую уборку. Было видно, что движения все еще даются ей с трудом, но выглядела она намного лучше.

— Что вы делаете здесь, Мария?

Она посмотрела на него и улыбнулась:

— Мне просто необходимо что-нибудь делать. В тюрьме я всегда была чем-то занята. Может быть, только благодаря этому я смогла справиться и выжить. Большинство ран и синяков уже зажили, но я стараюсь вести себя как можно осторожнее. И в общем-то чувствую себя довольно сносно.

— Глядя на вас, я бы так не сказал.

Ей было очень приятно внимание со стороны Алана, ведь он проявлял к ней искренний интерес и участие.

— Я приготовлю нам чаю? — предложила Мария.

Алан молча кивнул и стал наблюдать, как она передвигается по его маленькому офису. Да, без сомнения, офис выглядел намного лучше, чем прежде. Многие женщины буквально помешаны на чистоте. Вот и Марии понадобилось всего десять минут, чтобы все вокруг выглядело опрятным и ухоженным. Пытаясь самостоятельно заниматься этим, он тратил целый день. И все равно конечный результат был далек от идеального. Он снова вспомнил о кокаине, который лежал у него во дворе. Алан понимал, что ему необходимо избавиться от товара, и как можно скорее. Если, не дай бог, кто-нибудь попался, а, вероятнее всего, так оно и есть, то этот кто-то непременно выведет полицейских на него в обмен на какие-нибудь поблажки. Если бы его самого взяли первым, он сделал бы то же самое. Но он не собирался за решетку. Особенно с тех пор, как твердо решил выйти из дела.

Зазвонил телефон, и он снял трубку. Мария вздохнула, когда услышала, что он поставил три фунта на два тридцать в Кемптоне.

— Знаете, Мария, я купил одну борзую. Может быть, когда вы почувствуете себя немного лучше, мы с вами совершим небольшую поездку в направлении Петербурга, для того чтобы поприсутствовать на бегах. Это очень милая собака, правда, не совсем молодая и несколько раз вязанная. Но, если ее хорошо подготовить, она будет бежать быстрее ветра.

— Петербург? А почему не Волдхамстоун или Рамфорд?

— Видите ли, я не могу выставлять ее на соревнованиях профессиональной лиги. Но когда-нибудь мы обязательно туда прорвемся.

Когда они сидели и пили чай, Мария неожиданно спросила:

— Вам знаком чернокожий парень по имени Патрик Коннор? У него такие очень примечательные голубые глаза. Это выделяет его среди остальных.

Ей пришлось приложить немало усилий для того, чтобы голос не выдал ее волнения.

Алан молча смотрел на нее.

— Я думаю, что вы знаете его, — настаивала Мария.

Алан упорно молчал, и она тут же призналась себе, что, возможно, недооценивает человека, который сидит сейчас перед ней.

— Ну ладно, я спрошу по-другому. Что вы знаете о том, чем он сейчас занимается?

— Да, в общем-то, тем же, чем он занимался и всегда. Наверное, я знаю не больше вашего. Сейчас он считается едва ли не одним из главных поставщиков наркотиков. Я сказал вам что-нибудь, чего вы не знали раньше? — В голосе Алана чувствовались холодные нотки.

Марии не хотелось портить с ним отношения. Несмотря на все свои видимые недостатки, он был неплохим человеком. Поэтому Мария решила выложить карты на стол.

— Извините меня, Алан, но, может быть, вы уже знаете, что он живет с моей дочерью. Я просто очень волнуюсь за нее, вот и все.

— Так вы уже видели ваших детей?

Она неопределенно кивнула:

— Только Тиффани. В выходные я должна увидеть своего сына.

Мария не стала рассказывать Алану, что собирается посмотреть на Джейсона только издалека, что не пришло еще время говорить с ним. В настоящий момент ее отец занимается тем, что добывает для нее адрес Джейсона в отделе социальной опеки. Она прекрасно поняла со слов Кэрол, что Тиффани поддерживает с Джейсоном какую-то связь. Если ее отцу не удастся заполучить адрес, возможно, она сможет обратиться за этим к Тиффани. Она была полна решимости увидеть своего мальчика. Потому что если Тиффани знает, где он живет, то Патрик Коннор знает об этом и подавно, а это не могло не беспокоить Марию.