Волки Кальи - Кинг Стивен. Страница 45

Ему показалось, что он заметил веселую искру, блеснувшую в глубине ее глаз. Подумал, что заметил, но развесил он отнюдь не Сюзанну. Его идеи нашла забавными Детта или Миа. Хотелось бы знать, кто именно. Или обе?

— Я ненавижу это ощущение, — воскликнула Сюзанна. — Ощущение тьмы.

— На пустыре тебе полегчает, — заверил ее Джейк. Он вновь зашагал по Второй авеню, остальные двинулись следом. — Роза всем поднимет настроение. Вот увидите.

Джейк прибавил шагу после того, как пересек Пятидесятую улицу. После Сорок девятой перешел на бег трусцой. У Сорок восьмой побежал. Ничего не мог с собой поделать. Сорок восьмую он пересекал, когда горела табличка: «Идите». Но она замигала красным, едва Джейк добрался до тротуара.

— Джейк, подожди! — крикнул Эдди с другой стороны улицы, но Джейк не остановился. Наверное, не мог. Конечно же, Эдди чувствовал притяжение розы. Как и Роланд, и Сюзанна. В воздухе слышался гул, слабый, но приятный. Прямая противоположность ощущению темноты.

Роланду этот гул навеял воспоминания о Меджисе и Сюзан Дельгадо. Поцелуи, разделенные на матрасе из сладкой травы.

Сюзанна вспомнила, как маленькой девочкой забиралась на колени к отцу, гладкой щечкой прижималась к грубой шерсти его свитера. Вспомнила, как закрывала глаза и глубоко вдыхала запах, принадлежащий ему и только ему: трубочного табака, лосьона «Зимняя свежесть» и «мастерола», мази, которую он втирал в запястья, где артрит начал покусывать его с двадцати пяти лет. Эти запахи означали одно: у нее все хорошо.

Эдди вспомнил поездку в Атлантик-Сити, в далеком детстве, ему тогда было лет пять или шесть. Мать взяла их с собой, а в какой-то момент она и Генри отошли, чтобы купить мороженое. Миссис Дин указала на скамейку на набережной со словами: «Усядешься вот туда своей задницей, мистер Мужчина, и не оторвешь ее, пока мы не придем». Он так и сделал. Мог бы просидеть там целый день, глядя на спускающийся к воде песчаный пляж и накатывающие на него серые океанские валы. Каждый раз, когда волна отступала, его глазам открывалась полоса мокрого коричневого песка, такая яркая, что приходилось щуриться, глядя на нее. А сам прибой гремел и успокаивал одновременно. «Я мог бы сидеть здесь вечно, — вспомнились Эдди тогдашние мысли. — Мог бы сидеть, потому что здесь все красиво, спокойно и… правильно. Все, как и должно быть».

Вот это все пятеро почувствовали особенно сильно (Ыш не составил исключения): почувствовали что-то удивительное и прекрасное.

Роланд и Эдди, не сговариваясь, подхватили Сюзанну под локти. Приподняли, оторвав босые ноги от земли, и понесли. Подойдя к Сорок седьмой улице, увидели красную табличку с надписью «СТОЙТЕ». Роланд вытянул руку навстречу приближающимся фарам и крикнул: «Хайл! Именем Гилеада приказываю: остановитесь!»

И они остановились. Завизжали тормоза, чей-то передний бампер встретился с чьим-то задним, зазвенело разбившееся стекло, но они остановились. В свете фар, под какофонию клаксонов, Сюзанну, с возвращенными ей (и уже грязными) ногами, перенесли через мостовую. Ощущение счастья, ощущение, что все будет хорошо, росло с приближением к углу Второй авеню и Сорок шестой улицы. Роланд чувствовал, как гудение розы ускоряет бег его крови.

«Да, — думал Роланд. — Клянусь всеми богами, да. Это она. Возможно, не дверь в Темную Башню, а сама Башня. Боже, какая же у нее сила! Какое притяжение! Катберт, Ален, Джейми… ну почему вас нет со мной!»

Джейк стоял на углу Второй авеню и Сорок шестой улицы, глядя дощатый забор высотой в пять футов. Слезы катились по его щекам. Из темноты за забором доносилось гармоничное гудение. Звуки многих голосов, поющих вместе. Поющих на одной ноте. Это здесь, — говорили голоса. — Именно здесь вы найдете все. Поворот к лучшему, счастливую встречу, излечение от лихорадки, из-за которой кровь закипала в жилах. Здесь может осуществиться любое желание, здесь поймут всех и каждого. Здесь можно увидеть доброе отношение и познать, как творить добро. Здесь можно вновь обрести казалось бы потерянные здравомыслие и ясность ума. Здесь все будет хорошо.

Джейк повернулся к ним.

— Вы это чувствуете? — спросил он. — Да?

Роланд кивнул. Потом Эдди.

— Сюзи?

— Это почти самое прекрасное, что может быть на свете, — ответила она.

«Почти, — подумал Роланд. — Она сказала: „Почти“». Заметил стрелок и другое: когда она произносила эти слова, ее рука поглаживала живот.

Афиши вроде бы остались прежними, какими и помнил их Джейк: Оливия Ньютон-Джон на «Радио-Сити», рок-группа «G.Gordon Liddy» вместе с «Пещерами» выступала в клубе «Меркюри Лодж» в Ист-Виллидж, фильм-ужастик «Война зомби», остались и таблички с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», но…

— Вот этого не было, — он указал на граффити, пепельно-розовые стихи. — Цвет тот же, буквы написаны той же рукой, но, когда я был здесь в первый раз, в стихотворении речь шла о черепахе. «Есть Черепаха, представьте себе! Она держит мир у себя на спине!» А дальше что-то про Луч.

Эдди подошел ближе и прочитал: «О, Сюзанна-Мио, раздвоенная девочка моя. Пришвартовала свой БРИГ аж в ДИКСИ-ПИГ, в году 99».

Посмотрел на Сюзанну.

— И что бы это значило? Есть идеи, Сюзи?

Она покачала головой. Глаза широко раскрылись. Испуганные глаза, подумал Роланд. Но какая женщина испугалась? Этого он сказать не мог. Он только знал, что Одетта Сюзанна Холмс была раздвоена с самого начала, но вот «мио» лишь на самую малость отличалось от Миа. Однако, гудение, доносящееся из темноты, мешало об этом думать. Ему хотелось незамедлительно подойти к источнику этого гудения. Он просто не мог не подойти, как человек, умирающий от жажды, не мог не взять протянутый стакан с водой.

— Пошли, — сказал Джейк. — Мы можем прямо здесь перелезть через забор. Это просто.

Сюзанна посмотрела на свои босые, грязные ноги и отступила на шаг.

— Только не я. Не могу. Без обуви.

Вроде бы логично, но Роланд подумал, что уловил в ее словах нечто большее. Миа не хотела туда идти. Миа понимала: если она туда пойдет, с ней может произойти что-то ужасное. С ней и ее ребенком. На мгновение он уже решил заставить ее, позволить розе разобраться и с тем существом, что росло у нее в животе, и с вызывающей законную тревогу новой личностью, настолько сильной, что Сюзанна появилась в Нью-Йорке с ногами Миа.

«Нет, Роланд, — голос Алена, у которого шестое чувство было развито сильнее, чем у других. — Не то время, не то место».

— Я останусь с ней, — в голосе Джейка слышалось безмерное сожаление, но не колебания, и Роланда захлестнула безмерная любовь к мальчику, которому он однажды позволил умереть. Мощный голос из темноты за забором пел об этой любви; он это слышал. Его просто прощали, а не говорили о том, что тяжким трудом он искупил свой грех? Он думал, что да.

— Нет, — покачала головой Сюзанна, — ты иди, сладенький. Со мной ничего не случится, — она им улыбнулась. — Это и мой город, знаете ли. Я смогу постоять за себя. И потом… — тут она понизила голос, словно делилась страшным секретом. — Я думаю, мы — невидимые.

Эдди вновь изучающе посмотрел на нее, словно собираясь справить, как такое могло случится, что она не хочет идти с ними, босиком или нет, но на этот раз Роланд не обеспокоился. Тайне Миа ничего не грозило, во всяком случае, не текущий момент. Слишком уж призывно звала роза, так что Эдди просто не мог думать ни о чем другом. Ему не терпелось перемахнуть через забор.

— Мы должны держаться вместе, — с неохотой сказал Эдди. — Чтобы не потеряться на обратном пути. Ты сам предупреждал об этом, Роланд.

— Далеко ли от забора роза, Джейк? — спросил Роланд. Слова давались ему с трудом: от гула в ушах он не мог говорить, не мог думать.

— Она в центре пустыря. Ярдах в тридцати, может, и ближе.

— Как только зазвучат колокольца, мы сразу побежим к забору и Сюзанне, — решил Роланд. — Все трое. Согласны?