Девушка индиго - Бойд Наташа. Страница 32
– Это будет замечательно. Правда, Генри?
– Да, отец, – покорно кивнул юноша.
Мистер Лоуренс окинул взглядом окрестности и снова уставился на мое выпачканное в земле и промокшее от пота платье.
– Мы, собственно, у вас проездом. Утром без промедления отправимся дальше.
Я постаралась сдержать вздох облегчения.
А что же мне делать с Беном? Где он будет ночевать? С другими рабами? Почему нет? Нужно было посоветоваться с Кромвелем.
– Мистер Кромвель…
– Зовите меня Николас, пожалуйста.
Я вежливо улыбнулась:
– Николас, я понимаю, что вы устали с дороги, но, быть может, вы все-таки согласитесь приступить к работе прямо сейчас и хоть краешком глаза глянете на сырье, которое мы собрали сегодня?
Кромвель вскинул брови:
– Что ж… э-э… разумеется. Как вы заметили, это моя работа. А вы, как я посмотрю, уже одеты для прогулки в поле.
Последние слова были сказаны с юмором, но моя маменька издала нечто похожее на стон, означавший, что она скандализирована, однако вступать в спор не намерена.
– Идемте в дом, джентльмены, – любезно предложила она вместо этого Джону и Генри Лоуренсам.
А мы с Кромвелем повернули к полям. Полли уже успела хорошенько взяться за Генри, и последнее, что я слышала, когда мы расходились в разные стороны, это был шквал ее вопросов:
– Я слышала, ты приехал сюда свататься к моей сестрице! Это правда? Ты поэтому сюда приехал? Чтобы посвататься, да?..
Действительно, зачем задавать один четкий и ясный вопрос, когда можно использовать столько слов? Моя младшая сестренка была ужасной болтушкой. Ответ я, к счастью, уже не расслышала, но, конечно же, собиралась выяснить всё в подробностях у Полли позднее.
Спиной я чувствовала чей-то пристальный обжигающий взгляд.
Взгляд Бена.
18
Мысли мои неслись вкривь и вкось, как неуправляемая карета, запряженная обезумевшими лошадьми.
Я даже не знала, с чего начать расспросы.
– Должен извиниться, – заговорил, между тем, мистер Кромвель. – Многие приходят в замешательство, когда я представляю им своего негра, Бена.
Я закашлялась, но почувствовала благодарность за то, что он взял на себя труд начать беседу. «Бен здесь!» – метался крик у меня в голове.
– Что вы, я вовсе…
– Вы слишком любезны. Воистину. Я отчетливо видел изумление, написанное у вас на лице. Обычно, если негр сопровождает белого человека, никто не сомневается, что это всего лишь раб. И никто не ждет, что раб будет хорошо одет, и уж тем более что этого негра им представят по имени, как какого-нибудь джентльмена в светском салоне.
– О да, действительно, это было… несколько неожиданно.
– Всему виной мой брат. Он купил Бена специально для нашей плантации на Монтсеррате, потому что этот парень много знает про индиго, а потом наделил его всяческими привилегиями. – Николас вздохнул. – В том числе подписал договор о назначении Бена подмастерьем с правом выкупить свободу.
Я слушала, затаив дыхание. Меня распирало от гордости за Бена.
– Стало быть, суровым хозяином вашего брата не назовешь?
– О, все в точности наоборот – он слишком мягок. Слава богу, в последнее время Патрик часто пребывает в отъезде по торговым делам, так что я успел восстановить некоторый порядок.
Отрадно было узнать, что Бен жил у доброго и справедливого хозяина, по крайней мере пока не попал к Николасу Кромвелю.
– Стало быть, у вас свое дело по производству индиго? Тогда почему же вы приняли предложение моего отца поработать здесь? – спросила я с искренним недоумением.
Он печально усмехнулся:
– Увы, я питаю слабость к игре в карты и едва не навлек на нас неприятности. Предложение вашего батюшки подоспело вовремя – брат заставил меня согласиться. – Николас помолчал. – Ну вот, я поведал о своих грехах. Теперь ваш черед.
– Мой? О чем вы?
Мы дошли до того места, где я оставила свою горстку помощников. Все уже разошлись, только Сара и Того остались сортировать листья индигоферы.
– Как о чем? Во-первых, вы находите удовольствие в работе на земле, а во-вторых, наделены своеволием, что я, впрочем, нахожу весьма привлекательным в представительницах прекрасного пола.
Я поморщилась от его нахальства, но он, похоже, не обратил на это внимания.
– Надеюсь, вы не сочтете меня слишком прямолинейным, если я скажу, что вы как леди совершенно не соответствуете вкусам Джона Лоуренса с его светскими запросами, это вполне очевидно.
Проницательность Кромвеля меня впечатлила, однако чувство обиды возобладало. А потом я вспомнила догадку Мэри Шардон.
– Что ж, должна признать, вы повергли меня в смятение, – сказала я, совладав с гневом. – Я полагала, мистер Джон Лоуренс подыскивает невесту для сына. – При одной лишь мысли об этом меня затошнило. Генри был довольно милым мальчиком, ненамного младше меня, однако выглядел совсем ребенком.
Мистер Кромвель покивал:
– Да, думаю, таково и было их намерение – заставить вас в это поверить. Но, насколько мне известно, все совсем не так. Я знаю таких, как Лоуренс. Он может купить себе приглашение на званые обеды в некоторые гостиные Чарльз-Тауна, но большего не добьется, пока не станет землевладельцем и плантатором. Именно для этого вы ему и нужны.
Выйти замуж за Джона Лоуренса?! Меня передернуло. Неужто отец готов выставить меня и наши земли на торги? И эта странная попытка внести путаницу в сватовство – почему нельзя было открыто заявить о намерениях вдовца? Неужто он считает меня настолько бестолковой, чтобы принять одного жениха за другого? Нет, определенно, он не мог дойти до таких крайностей, это просто недоразумение. К тому же сейчас гораздо важнее было разобраться с непочтительным типом, стоявшим прямо передо мной.
– Почему вы мне это говорите?
– А вы бы предпочли оставаться в неведении? Я полагал, нам нужно достичь определенного уровня доверия, раз уж придется работать в такой тесной связке.
И тон, и выражение лица Кромвеля казались искренними и невинными, однако я чувствовала, что за всем его поведением скрывается какой-то зловещий подтекст. Возможно, признание этого человека в склонности к азартным играм внушило мне подозрения в тайном умысле, скрытом за его речами, вне зависимости от того, правдивы они или нет. Я никогда не доверяла азартным играм и тем, кто легко ставит свою судьбу на кон.
Но, сама того не желая, я чувствовала себя в долгу перед Кромвелем за то, что он подтвердил догадку Мэри насчет Лоуренсов. При этом было не ясно, зачем Лоуренсу-старшему понадобилось прятаться за спиной сына, чтобы посвататься ко мне. Впрочем, честно признаться, мои мысли в тот момент занимала встреча с Беном, и у меня просто не было времени хорошенько все обдумать.
– Спасибо за полезные сведения, – сказала я. – А теперь расскажите о вашем подмастерье.
Кромвель удовлетворенно улыбнулся, решив, что я легко ему поверила и просто сменила тему.
– Тут вам не о чем беспокоиться. Этот парень будет делать все, что ему скажут. Я в отличие от своего брата с рабами не церемонюсь.
– Вы упомянули, что он получил право выкупить свободу. Этого еще не произошло? Вы не платите ему жалованье?
– Патрик что-то ему платил, но теперь, когда обстоятельства изменились, Бен отрабатывает то, что положено по договору. Когда мы тут наладим производство индиго, сколько бы времени это ни заняло, – Кромвель подмигнул мне, давая понять, что сроки пребывания Бена в рабстве отмеряет именно он, – я подумаю над его освобождением. Впрочем, как это ни прискорбно, я дал ему слово. Он и правда весьма примечательный негр – быстро схватывает, сметлив, но самонадеян. Даже обладает некоторыми навыками в чтении и письме. Ума не приложу, где он мог этому научиться.
Я нахмурилась, стараясь скрыть удивление и одновременно радость за Бена:
– Ясно.
– Разумеется, болтать об этом в приличном обществе я не стал бы.
В моей памяти всплыла картинка: я, маленькая девочка, вычерчиваю прямо на земле только что выученные буквы, Бен стоит рядом, задумчиво ероша волосы, а мой совсем крошечный брат Джордж дергает меня за платье, стараясь привлечь к себе внимание. «Бэ», «э», «эн», – произношу я вслух, указывая на свои каракули. – «Бен». Это ты». С моим именем было потруднее, но через несколько недель Бен научился писать и его, и другие слова. Поначалу совсем простые – «жук», «небо», «дом». Потом сложные: «солнце», «побережье», «индиго», «друзья».