Сломленные - Коул Мартина. Страница 14

Впрочем, признала Кейт со вздохом, объяснить исчезновение матери с ребенком гораздо проще. Люди сейчас невнимательны друг к другу — таков знак времени. Стоит только почитать газеты: человек умирает, и соседи заявляют в полицию лишь через много дней, да и то лишь из-за запаха. Обычно так обнаруживают тела стариков, которые вели замкнутую жизнь. Но могло ли такое произойти с только начинающим ходить малышом?

Маленькие дети требуют много хлопот. Им регулярно нужны еда, пеленки и прогулки в парке. Но так происходит у нормальных людей, а Кейт знала, что их становится все меньше и меньше. Или, по крайней мере, ей так казалось. От некоторых субъектов, с которыми ей приходилось иметь дело, у обычных людей голова пошла бы кругом. Грязные типы не признавали детей за людей, они их использовали как хотели и обижали не задумываясь.

Посмотреть хотя бы на Каролину и Регину. Обе мамаши не могут отличить хорошее от плохого. Справедливости ради надо сказать, что Каролина все же кое-что делала для своих ребят. Регина же, видимо, смотрела на детей как на некую случайную обузу, своего рода удар судьбы. Никто, включая социальные службы, казалось, не считал ненормальным образ жизни этих семей. А ведь родившиеся в них дети, как и все прочие, имели право на хорошее обращение, нормальное питание и уход, дошкольное воспитание и обучение… Наконец, они имели право на любовь и участие.

Кейт часто посещала семьи, в которых сыновья или дочери сами уже становились родителями, хотя еще ходили в школу. Грязные мерзкие типы, которые размножались с ужасающей быстротой, а затем выбрасывали своих ребят на улицу, чтобы избавиться от забот. Трех- и четырехлетние ребятишки играли во дворах целыми днями, с раннего утра и до позднего вечера. Никто не заботился о них, никого не беспокоило, что их могут забрать чужие люди.

Кейт смахнула пот со лба и вздохнула. Ее гнев обращался на других людей, а ему следовало бы обрушиться на Патрика. Это Патрик заставил Кейт почувствовать тщетность ее усилий. Ей пора собраться с силами, хотя она была так обижена, что испытывала почти физическую боль.

Кому принадлежала маленькая кроссовка? Что за страшная история связана с ней? И захочет ли хоть кто-нибудь узнать, что же случилось с несчастным малышом?

Лукаса Броунинга никто не счел бы обычным сводником. Он и с виду совсем не походил на сутенера. Во-первых, он был настолько толст, что с трудом и дышал, и двигался. Большую часть времени он проводил в своей квартире, сидя в огромном кресле. Он в нем и спал, и ел, и даже занимался сексом.

Но он умел запугивать девиц.

Он находил их по объявлениям в местных газетах, нанимал на работу в качестве провожатых или помощниц по дому и обещал хорошее вознаграждение. Они охотно соглашались. Тогда он принимал их у себя, предлагал выпить, подмешивал в выпивку наркотики, а потом звал своих дружков. С ошалевшими девчонками можно было вытворять что угодно, и Лукас записывал эти забавы на видео. Большинство девушек происходили из хороших семей и учились в престижных школах или колледжах. Помогая инвалиду, они хотели просто заработать на карманные расходы. Он казался им сначала большим толстым щенком, этаким милым толстячком, и они тянулись к нему. Они доверяли ему, рассказывали о своих нуждах и мечтах. И Лукас клятвенно обещал: мечты вот-вот сбудутся.

Так все начиналось. А затем Лукас доводил их до отчаяния, угрожая разоблачением. После просмотра видеозаписи девушки оказывались в его власти, и он знал это. У него имелись их адреса, номера телефонов, он знал, в какую школу они ходят и как зовут их сестер и братьев.

Вскоре он передавал девушек клубам или сутенерам. Они уже подходили для его клиентуры, которая любила молодых и свежих. Клиентам нравилось, когда девицы еще нервничали и смущались.

Итак, Лукас хорошо зарабатывал, даже не вставая с кресла. Это импонировало его ленивой натуре. После того как девушки соглашались доставить удовольствие такому уроду, как Лукас, они уже были готовы на все. Все дело заключалось в том, чтобы нарушить табу, сломить дух, и Лукас являлся непревзойденным мастером по этой части.

Сейчас у него возникла небольшая проблема, и он думал, как ее решить, не доставляя себе особого беспокойства.

Девушка с густыми рыжими волосами и полными бедрами сидела перед его креслом на стуле и улыбалась. Но он не видел ее, перед его глазами был Микки Даггон, мертвый Микки Даггон.

— Келли приезжал в клуб, не знаешь?

Кларисса Шелли покачала головой:

— Насколько я знаю, нет. Но мне ведь не докладывают. — Она закурила сигарету, и он увидел, что пальцы у нее желтые от никотина. — Я могу идти?

— Нет, черт возьми, еще нет.

Она нервно затянулась, выпустила дым, вновь затянулась.

— Когда ты последний раз спала с Даггоном?

— Неделю или дней десять назад. Не помню.

Лукас чувствовал ее испуг, и ему захотелось заставить ее сделать что-нибудь отвратительное — просто так. Она выглядела достаточно свежей и привлекательной, но Лукасу, к счастью для Клариссы, было не до секса.

— Постарайся найти Броутона и разузнать у него все.

Она кивнула, радуясь, что встреча закончилась. В квартиру ее впустил один из наемников Броунинга, от вида которых она всегда нервничала.

Когда она встала, Лукас криво улыбнулся:

— Кларисса, ты славная девица. Я слышал о тебе много хорошего.

Она вздохнула с облегчением:

— Спасибо, мистер Броунинг.

Он снова улыбнулся, показав на этот раз черные сломанные зубы.

— Пожалуйста.

Она постаралась поскорее исчезнуть, а Лукас смотрел ей вслед.

Девчонка еще многого не понимает, но когда поймет, из нее можно будет веревки вить. Шлюхами рождаются, а не становятся. Лукас доказывал это делом снова и снова.

Ретчет кивнул Кейт, разрешая начать доклад.

— У нас есть свидетели, которые видели обеих мамаш на месте преступления, — сообщила Кейт. — Мы провели опознание, и свидетели выбрали и ту, и другую из групп женщин с похожими приметами. Придется предъявить дамочкам обвинение. Регину Карлтон больше нельзя допрашивать. Ее отправили в госпиталь после попытки самоубийства. Другая мамаша все еще настаивает на своей невиновности и тоскует о пропавшем ребенке. Кроме того, мы два дня перекапывали свалку, но безрезультатно. Найдено тело ребенка без головы и рук. Что это за ребенок — неизвестно. Мы разослали запросы по всей стране, но не нашли подходящей ДНК.

Ретчета охватило чувство жалости к Кейт. Берроуз — отличный полицейский, лучше не бывает. Если кто-нибудь и сможет разобраться в этом деле, так только она.

— Помощь нужна? — спросил Ретчет.

— Нет, нужны лишь мужество и терпение. Пресса скоро начнет требовать результатов, вы это знаете сами.

Он кивнул.

— Начальство хочет, чтобы я подключил к расследованию еще кого-нибудь. Этого следовало ожидать. Начальству известно о ваших отношениях с Келли, а положение Келли в данный момент очень деликатное. Если пресса пронюхает что-либо… — Ретчет не договорил ради пущего эффекта.

Кейт тяжело вздохнула. Она действительно ждала этого, но не так скоро.

— Пропади он пропадом, Патрик Келли.

— Это ваши проблемы, Кейт.

— Что ж, сэр, в таком случае наши проблемы схожи. Пэт будет использовать всех и каждого, чтобы выбраться из беды, и если ему понадобится облить грязью одного из нас, он это сделает.

Кейт с удовольствием увидела, как побледнел ее шеф.

— Вы познакомились с ним гораздо раньше, чем я. Кажется, вы даже были его близким другом, верно? — злорадно спросила Кейт. Взглянув в окно, она увидела круживших над округой ворон. «Чуют падаль», — подумала Кейт и уставилась на носки своих туфель, чтобы Ретчет не заметил насмешки в ее глазах.

Марианна Бигби была красива, но, мягко говоря, пустовата. Она представляла собой самую подходящую подругу жизни для негодяя. К располагающей внешности следовало прибавить веселую работенку и соответствующий жизненный опыт.