Опасная невинность (ЛП) - Рейли Кора. Страница 38

Мой телефон пискнул, и я достала его из кармана, с удивлением увидев высветившееся имя Лоркана.

Л: Не выбирай никаких объездных путей по дороге в Милдред.

Я стиснула зубы.

Я: Ты следишь за мной?

Л: У меня везде есть глаза и уши.

Я огляделась, и вдруг дружеские приветствия показались мне враждебными. Я ускорилась, ненавидя это ощущение, что за мной наблюдают.

Когда я появилась на пороге дома миссис Бирн, было только 8:30, слишком рано для тушеного мяса, но мне некуда было идти, и я очень хотела поговорить с человеком, который знал все о местном сообществе и Лоркане.

Я позвонила в колокольчик. Сразу же раздался громкий лай, затем царапанье и тявканье. Кто-то был не рад гостям.

Миссис Бирн ругала свою собаку в течение получаса, прежде чем дверь наконец открылась и в узком проеме появилась она. Она уставилась на меня. — Ты?

— Я, — ответила я с приятной улыбкой. Я надела свое церковное платье и уложила волосы в целомудренную прическу, чтобы покорить миссис Бирн. Я взяла в руки корзину. — Я приготовила для вас рагу из баранины и содовый хлеб.

Миссис Бирн открыла дверь чуть шире и гаркнула. — Правда? — Она смотрела на меня так, словно не могла представить, что такая юная особа, как я, знает что-то о кулинарии. — Думала, девушки вроде тебя хотят равных прав. Никакой готовки, уборки или стирки. Это только делает магазины богаче, а людей несчастнее.

Я кивнула, как бы соглашаясь. Такую байку обычно рассказывали старые джентльмены, посещавшие Торговую арку, так что я была знакома с этой историей. — Я люблю готовить.

Как и вчера, она была безупречно одета в длинную юбку и блузку, на ней был макияж, даже губная помада. — Ну, ты здесь. Заходи. Но ты не можешь остаться надолго. Мне пришлось запереть Угги в спальне, чтобы он не слишком себя утруждал. Он еще не принял лекарство от сердца.

Судя по лаю и царапанию, раздававшимся за дверью спальни, он и так был на взводе. Я последовала за миссис Бирн по узкому коридору, в котором висели десятки фотографий ее, ее мужа и их детей — всего пять, если я правильно посчитала. Мы попали в уютную кухню с обеденной зоной. Там стоял диван, задрапированный белым вязаным покрывалом, и маленький очень старый телевизор. Через дверь напротив кухни виднелась великолепная комната с плюшевым диваном с цветами и пестрым ковром. Держу пари, она никогда ею не пользовалась. Это была хорошая гостиная, предназначенная для особых гостей и праздников, которые, вероятно, теперь были редкостью в жизни миссис Бирн. Хотя, наверняка, Лоркан сидел в гостиной, когда приезжал в гости.

Я поставила корзину на деревянный стол и распаковала хлеб и контейнер с рагу. Миссис Бирн не предложила мне сесть на диван, поэтому я неловко стояла рядом со столом, пока она доставала ложку и нож. Она открыла крышку и понюхала, поджала губы, затем погрузила ложку в рагу. Она попробовала немного и ее глаза сузились. Не говоря ни слова, она отрезала кусочек хлеба и откусила. Ее голубые глаза остановились на мне. Я заставила себя улыбнуться, ожидая ее решения. Я знала, что это было вкусно, но миссис Бирн решительно не хотела меня любить, так что я была против чего-то большего, чем ее вкусовые рецепторы.

— Ты умеешь готовить, — сказала она. — Почему ты все еще стоишь, как будто ты на побегушках. Садись. Не будь грубой.

Я моргнула, затем быстро села на диван, чувствуя, как пружина впивается в мою левую щеку. Миссис Бирн положила остатки рагу в кастрюлю и подогревала его, пока резала хлеб на ломтики. — Ты завтракала?

— Нет.

— Тогда мы будем есть. Она указала пальцем на меня. — Хорошее рагу можно есть в любое время.

Я кивнула, не желая спорить.

— Садись за стол, дитя. Ты не можешь есть на диване! Разве тебя не учили хорошим манерам?

Я встала с натянутой улыбкой и проскользнула к столу, где села на неудобный стул. Миссис Бирн поставила передо мной миску с тушеным мясом и села напротив меня с щедрой порцией для себя. Доска с нарезанным хлебом и керамическое блюдо с маслом создавали границу между нами. Мы ели в тишине, и я была рада, что занята намазыванием хлеба маслом.

Когда я откусила кусочек, я застонала. — Что это?

— Домашнее масло. Когда у меня есть время, я езжу на автобусе на ферму за городом, где у них хорошие коровы, не ирландские, но хорошие, и я делаю свое собственное масло, как учила меня моя мама.

— Это невероятно. Если у меня когда-нибудь появится шанс открыть свой собственный ресторан, я хочу подавать такое масло в качестве стартера с теплым домашним содабредом.

Я покраснела от любопытного взгляда на лице миссис Бирн. — Ресторан?

Я кивнула и откусила еще кусочек. — Это глупая мечта.

Она задумчиво сузила глаза. — Глупый — это тот, кто делает глупости.

Я не была уверена, что это должно означать, поэтому сосредоточилась на рагу.

— Лоркан — находчивый человек. Он мог бы открыть для тебя ресторан.

— Я не хочу полагаться на его деньги и власть.

Она покачала головой и поцокала языком. — Брак — это единство. Что принадлежит ему, то принадлежит тебе. Что твое — его. Вместе вы можете сделать то, что невозможно сделать в одиночку.

Может быть, в честном браке, но не в нашем. Если бы я что-то взяла у Лоркана, он бы ожидал чего-то взамен. Я была бы в долгу. — Мы не так давно женаты.

— Дело не во времени, а в готовности. Я вижу, что ты не доверяешь Лоркану.

Я сглотнула. — Я еще не очень хорошо его знаю. Мне нужно узнать его получше. Может быть, вы сможете мне помочь? Вы знаете его лучше, чем я. Ведь вы знаешь его с детства.

— Да, но я не знаю, стоит ли делиться этой историей.

— Знаете, каковы мужчины. Они хотят произвести впечатление, но разговоры о своем детстве заставляют их чувствовать себя глупо.

Она кивнула. Я знала, что эти слова попадут в точку. — Лоркан был шумным мальчиком. Он мог заставить вены на лбу своего отца вздуться, как никто другой. Но он также был маменькиным сынком. Он любил свою мать. У его родителей был очень хороший брак, как и у нас с Джеком. Думаю, он стремится к такому же единству в браке, какое он испытывал дома.

Я нахмурилась. Начинать брак с шантажа было неправильным решением. — Семья — это важно, — мягко сказала я. — Вот почему я так переживаю исчезновение сестры. Я едва могу сосредоточиться на чем-то другом. Может быть, я действительно смогу начать отдавать всего себя в этом браке, если только найду ее.

— Я стара, но не дряхлая.

Я улыбнулась, как будто не понимая, о чем она говорит.

— Ты пытаешься уговорить меня помочь найти твою сестру?

Моя улыбка стала овечьей. — Мне жаль. Я в отчаянии, и знаю, какие у вас хорошие связи в этом сообществе. Имоджен была яркой ирландской девушкой. Она привлекла бы к себе внимание, если бы ходила по этим улицам.

— Покажи мне ее фотографию.

Я быстро достала из сумочки кошелек и извлекла последнюю сделанную мной фотографию Имоджен перед мостом Ха'пенни с заходящим за него солнцем.

Миссис Бирн долго смотрела на него, но у меня было чувство, что это не только из-за Имоджен. — Мне никогда не нравился Дублин, — сказала она. — Я предпочитала Килларни и сельскую местность, но теперь я скучаю даже по Дублину.

— Знаю. Я тоже, даже по Темпл-Бару в воскресное утро.

Она тоскливо улыбнулась. — Я видела твою сестру один раз, в церкви, но она так и не вернулась. Она должна была попросить Лоркана о помощи.

— Вы уверены, что она этого не сделала?

Миссис Бирн расправила плечи. — Надеюсь, ты не хочешь сказать, что твой муж причастен к исчезновению сестры?

— Нет, конечно, нет. Мне просто интересно, почему она не связалась с ним, если нашла дорогу в это общество. Она не приняла помощь Гулливера, так что Лоркан был бы следующим логическим выбором.

— Что ж, думаю, тебе придется спросить ее, если ты когда-нибудь найдешь ее. — Она взглянула на часы на стене. — Время принимать сердечные лекарства для Угги.

Я знала, когда меня просят уйти. Я встала и взяла свою корзину. — Ничего, если я буду иногда приносить вам домашнюю еду?