Опасное пари - Кинг Валери. Страница 28

К сожалению, партия была последней, и, несмотря на то что Элли удалось выиграть ее, в целом она все же осталась в проигрыше, просадив почти две сотни фунтов. Да, Джордж, как всегда, прав — игрок она слабый, хотя и азартный…

Элли пообещала прислать чек на следующее утро, Крессинг ответил коротким кивком и потянулся за своей табакеркой. Это движение заставило Элли вспомнить о том, что же именно привело ее сегодня за этот стол. Она облизнула пересохшие губы, глядя, как барон прячет в карман свое сокровище. Если бы она выиграла, можно было бы предложить барону сыграть на табакерку. Но что же ей делать теперь?

Крессинг уже двинулся к выходу. Элли быстро схватила со стола свою сумочку, догнала барона, загородила ему дорогу и срывающимся голосом произнесла:

— Одну минуту, если позволите, милорд.

Лорд Крессинг заглянул в лицо Элли и немедленно догадался, чего на самом деле так жаждет мисс Дир-борн. Тем не менее он не подал вида, напротив, широко улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ. Вот только глаза ее смотрели так умоляюще…

Барон галантно поклонился.

— Всегда к вашим услугам, Азартный Игрок.

Он предложил Элли руку и повел девушку в гостиную. Рука ее мелко дрожала на рукаве барона, но Элли изо всех сил старалась выглядеть невозмутимо.

— Сэр, я попала в затруднительное положение и вынуждена просить вас… Я надеюсь, вы не откажете мне…

Она замолчала, не зная, как ей продолжать. Ведь по условиям пари она не имела права что-либо рассказывать барону.

Ах, какая жалость, что у него всего лишь одна табакерка! И при этом такая ценная — память об отце. Но если она не попросит Крессинга хоть на время расстаться со своим сокровищем, то как же ей выиграть пари?

— Мисс Дирборн, — мягко произнес барон, — я вижу, что вы очень расстроены. Чем я могу вам помочь, скажите скорей!

Элли глубоко вздохнула, мысленно перекрестилась и выпалила:

— Мне нужна ваша табакерка, милорд!

Он притворился бесконечно удивленным.

— Простите?

Элли постаралась собраться с мыслями.

— Я знаю, конечно, что это большая наглость с моей стороны — просить у вас вещь, которая так дорога вам, но… Но я в таком затруднении!

Крессинг отвел ее в сторону и усадил на диван в укромном уголке.

— Успокойтесь и расскажите мне все. О господи, я боюсь, что вы сейчас упадете в обморок!

Элли судорожно сжала в руке веер. Она обязательно, во что бы то ни стало должна была выиграть это проклятое пари!

— Милорд, ради бога, простите меня, но я не могу, не имею права рассказать вам. — Она импульсивно коснулась его руки. — Если вы одолжите мне на время вашу табакерку… совсем на недолгое время! — я клятвенно обещаю очень скоро вернуть ее вам!

Барон скользнул взглядом по руке Элли, по ее открытой, бурно вздымающейся груди, задержался на нежных губах. На щеках девушки заиграла краска, и в сердце лорда Крессинга проснулся знакомый охотничий азарт, подогретый к тому же изрядным количеством бренди.

«Черт! А она ведь прехорошенькая! — подумал он. — И эти глазки — блестящие и такие невинные…»

Он решил, что для разговора с нею больше всего подойдет отеческий тон.

— Стоит ли так расстраиваться, моя дорогая? — Барон накрыл своей ладонью руку Элли, по-прежнему лежащую на его рукаве, и засмеялся, когда она стремительно отдернула руку. — Вы, очевидно, забыли об одной вещи, мисс Дирборн, об одной очень важной вещи.

Он замолчал. Элли казалось, что сердце сейчас вырвется из ее груди. Нет, он ни за что не отдаст ей свою табакерку, будь она проклята! Так зачем же он испытывает ее терпение?

Наконец лорд Крессинг снова заговорил:

— А дело в том, дорогая мисс Дирборн, что у нас, у мужчин, есть свой кодекс чести, который мы не имеем права преступать. Этот кодекс — основа нашей жизни, и он гласит… — Барон снова замолчал, затем наклонился к Элли и театральным шепотом закончил: — Никогда и ни в чем не отказывай женщине!

Элли ошарашенно моргнула, не веря своим ушам. Вот это да! Она же была уверена, что барон ни за что не расстанется со своей табакеркой, а он… Элли облегченно вздохнула, глаза ее весело заблестели. Она уже готова была рассыпаться в благодарностях, но барон жестом руки остановил ее.

— Вы, разумеется, вправе не говорить мне ничего. Я человек воспитанный и не стану ни о чем допытываться. Однако… — Он взглянул в глаза Элли. О, как же он любовался сам собою в эту минуту! — Однако, не зная ситуации, я не могу отдать вам то, о чем вы просите. Ибо не уверен — не послужит ли мой поступок еще большему углублению ваших затруднений.

То, что все мужчины обманщики, Элли знала и раньше, но сейчас лишний раз в этом убедилась. Барон замолчал и продолжал пожирать взглядом ее губы. Желания этого развратника были столь явными, что Элли не выдержала и вскочила. Ее переполняло отвращение ко всем двуногим, одетым в брюки. Как же он обманул ее! Да еще в тот миг, когда удача была так близка — просто рукой подать! Элли была вне себя от ярости.

Пытаясь успокоиться, она обвела взглядом ярко освещенный зал. Возле камина в дальнем углу о чем-то оживленно беседовали Фанни и лорд Барроу. Вот промелькнули перья леди Вудкотт, развевающиеся так широко, что никто при всем желании не мог бы приблизиться к тетушке ближе чем на два шага. А вот и еще одна знакомая фигура — лорд Равенворт явно кого-то высматривает. Может быть, ее? Элли почти бессознательно махнула виконту рукой, и в этот момент у нее в голове родилась мысль, за которую она немедленно уцепилась.

— А что, если нам сыграть на вашу табакерку, милорд? — обратилась она к Крессингу. — Или еще лучше — просто вытянуть карту.

Он удивленно поднял бровь. Звучит заманчиво, но известно ли этой юной леди, что лорд Крессинг никогда не проигрывал в такую игру? А впрочем…

— Любопытно, — ответил барон, и глаза его загорелись. — Очень любопытно. — Он широко улыбнулся и с коварной улыбкой спросил: — А что я получу, если выиграю? Очень хотелось бы узнать.

Он окинул Элли внимательным взглядом и скользнул тонкими пальцами по ее руке, затянутой в высокую бледно-зеленую перчатку. Элли сжалась и чуть не вскрикнула от прикосновения барона, как если бы коснулась холодной ядовитой змеи.

— Так что же вы предложите, Азартный Игрок? — выдохнул он прямо ей в ухо.

Неизвестно, что сотворила бы Элли с лордом Крессингом в следующую секунду. Об этом можно только гадать. А не сотворила она ничего только потому, что услышала рядом знакомый голос:

— Не могу не сказать, что сегодня вы выглядите просто восхитительно, мисс Дирборн.

Равенворт поклонился ей, затем Крессингу, который поспешно отступил на шаг от Элли и в свою очередь поклонился виконту.

— К вашим услугам, Равенворт, — сказал он.

Элли вздохнула с облегчением. Само небо послало ей Равенворта! Без него она, пожалуй, не выбралась бы из этой ситуации.

— У меня к вам просьба, милорд. Видите ли, мы с лордом Крессингом решили сыграть в «больше — меньше», но никак не можем договориться о ставке. — Она отвела глаза, стараясь не смотреть на барона. — Может быть, вы поможете нам? Лорд Крессинг готов поставить свою табакерку, а я… я ничего не могу придумать в ответ. Что бы вы предложили на моем месте?

Равенворт посмотрел на Элли довольно холодно, достал собственную табакерку из кармана, прихватил щепотку табака, понюхал, закрыл табакерку, повертел ее в пальцах…

— Нет ничего проще, — наконец сказал он. — Скажите, у вас есть пудреница?

Элли едва не подпрыгнула от восторга. И как это она сама не додумалась?!

— Конечно же! — воскликнула она. — Табакерка против пудреницы!

Элли хлопнула в ладоши и, не дожидаясь согласия барона, чуть ли не бегом бросилась назад, к карточным столам. Равенворт и Крессинг поспешили за ней. Такая процессия не могла не привлечь к себе внимания, и они еще по пути стали обрастать толпой зрителей — так сбегаются уличные деревенские мальчишки, услышав рожок подъезжающего почтальона.

Элли и лорд Крессинг снова оказались друг против друга все за тем же столиком, и Элли выложила на его полированную темно-красную крышку массивную золотую пудреницу, украшенную рубинами. Крессингу ничего не оставалось, как достать из кармана свою знаменитую табакерку и положить ее рядом. Он помедлил, прежде чем убрал с табакерки руку, и Элли сразу вспомнила, как дорога барону эта вещь.