Опасное пари - Кинг Валери. Страница 45
Она взяла кочергу и сердито ткнула ею в чрево камина. В ответ вспорхнула стайка алых искр. Неужели она настолько не разбирается в мужчинах? Ведь в последнее дни Равенворт смотрел на нее с такой нежностью, что, будь на его месте кто-нибудь другой — кто угодно! — Элли не задумываясь сказала бы, что этот мужчина в нее влюблен. По уши влюблен. Но Равенворт…
Любит он ее или только играет?
Элли встала на колени, дотянулась до кочерги и снова ткнула ею в угли. Как же этим мужчинам нравится гоняться за женщинами! Ну, ладно! Он еще увидит, что Элинор Дирборн не из тех, на ком можно отшлифовывать свое искусство флирта!
Она снова опустилась на ковер и уткнулась лицом в колени. Каминное пламя заиграло на ее волнистых каштановых волосах. До чего же хотелось Элли верить в то, что поведение Равенворта продиктовано не флиртом, а гораздо более глубоким чувством! К тому же ведь он не дал ей ни единого повода думать иначе…
Элли глубоко вздохнула, подняла голову, протянула руку и вернула кочергу на ее законное место — возле камина. Мысли ее окончательно запутались, абсолютно ясно было только одно: она непременно должна выиграть пари. Должна, потому что не любит Джорджа и не хочет выходить за него замуж, — какими бы при этом ни были намерения Равенворта относительно ее самой.
Вечером леди Вудкотт устраивала прием, а днем отправилась вместе с дочерью и племянницей в магазин «Берри Бразерс».
— Неужели сам Бруммель и принц бывали здесь? — восхищенно всплеснула руками Элли, оглядываясь в колониальном зале, расположенном на первом этаже магазина. — Ах, Фанни, я просто не могу поверить!
Сегодня на Элли было строгое зеленое платье с белой муфточкой, натянутой сейчас на один из рукавов. Над красиво уложенными локонами — маленькая шляпка с одним небольшим пером. На ногах — высокие кожаные ботинки. На лице — сияющие глаза и легкая улыбка.
Она обвела взглядом прилавки, стойки с яркими банками, коробками, пачками, низкие скамейки, весы для мешков с кофе…
Говорили, что на этих самых весах любили взвешиваться и великий Бруммель, и даже принц. А что, если повторить их подвиг?
Элли решительно подошла к весам и уже собралась влезть на них, но в этот миг Фанни ухватила ее за рукав и испуганно зашептала:
— Нет, Элли, нет! — И добавила, уже совсем панически: — Это совершенно невозможно!
Элли оглядела пустой зал и ответила — тоже шепотом:
— Но почему? Здесь же никого нет! И потом, кому какое дело до этого? — Она повернулась к продавцу и протянула ему руку. — Будьте любезны, помогите мне, сэр!
Высокий худой продавец вежливо улыбнулся, поклонился и помог Элли взобраться на весы, заметив доверительно:
— Мистер Бруммель обычно взвешивался дважды — в ботинках и без ботинок.
Элли взглянула на стальную стрелку, отклонившуюся на круглом диске с делениями, и хотела было спросить про свой вес, но Фанни вновь ухватила ее за рукав и раздраженно воскликнула:
— Перестань чудить, Элли!
— Это ты перестань чудить, Фанни, — так же раздраженно откликнулась Элли.
Тогда Фанни произнесла трагическим, срывающимся шепотом:
— Мы уже не одни здесь. Взгляни!
Элли повернула голову к входной двери и поняла, что Фанни не солгала. На пороге стояли миссис Уорнхолл и леди Барроу, а с ними лорд Барроу и… Равенворт.
Миссис Уорнхолл презрительно поджала губы, а тучная леди Барроу побагровела, застав Элли за таким непристойным занятием. Они не сказали ни слова, но Элли все стало ясно без слов. Ее первым порывом было бежать без оглядки, но затем она пришла в ярость от этих чопорных лиц, обернулась к продавцу и воскликнула, решительно тряхнув головой так, что затрепетало перо на шляпке:
— А теперь без ботинок, будьте любезны!
Обе леди ахнули, а лорд Барроу хрипло рассмеялся, но тут же спохватился, поднес к губам перчатку и сделал вид, что закашлялся.
Леди Вудкотт только теперь оторвалась от прилавка с чаем, оценила открывшуюся ее глазам картину и закричала:
— Меня сейчас удар хватит! Элли, что ты вытворяешь?!
Но Элли лишь гордо задрала подбородок, заметив при этом, с каким обожанием смотрит на нее Равенворт. Она уселась на край весов и принялась энергично расшнуровывать ботинок, но ее отвлек голос виконта:
— Нет-нет, мисс Дирборн, не торопитесь! Дайте и нам попытать счастье!
Он подал Элли руку и помог ей сойти с весов. Она благодарно взглянула на него, но виконт еще не закончил. Собственно говоря, он только начал. Посмотрев в испуганные лица почтенных леди, он широко взмахнул руками и воскликнул:
— Ну что, покажем молодежи, как нужно взвешиваться на весах в «Берри Бразерс»?
Виконт пристально, в упор посмотрел на миссис Уорнхолл, и она заколебалась. Дело в том, что миссис Уорнхолл, будучи внешне человеком совершенно независимым, побаивалась тем не менее Равенворта — этого признанного лидера в лондонском свете — и дорожила его мнением. Она нервно усмехнулась и обратилась за поддержкой к леди Барроу, но ее заплывшее жиром лицо не выражало ровным счетом ничего, лишь маленькие глазки подозрительно поблескивали из-под жиденьких бровей.
Сочтя, что молчание леди Барроу означает неодобрительное отношение к затее виконта, миссис Уорнхолл поджала губы и решительно заявила:
— И не подумаю. Это глупо, Равенворт!
Он пожал плечами и спокойно сказал:
— А я полагал, что вам будет приятно стать основательницей новой моды.
Миссис Уорнхолл снова заколебалась. Еще бы! Не каждый день вам представляется возможность стать основателем новой моды в лондонском свете!
Элли наблюдала за происходящим уже без всякого гнева и страха — просто с любопытством. Вот миссис Уорнхолл глубоко вздохнула, отвернулась от леди Барроу, которая возмущенно засопела, — и двинулась к весам. Равенворт любезно помог ей взобраться на них. Еще минута — и она уже радостно улыбалась в ответ на подзадоривания Равенворта: он просил миссис Уорнхолл поделиться секретом — что нужно делать, чтобы сохранить такую фигуру, как у нее. Ведь миссис Уорнхолл оказалась такой легкой, что стрелка весов даже не дрогнула!
Вскоре миссис Уорнхолл — раскрасневшаяся, довольная — сошла на пол. Теперь Равенворт любезно поклонился леди Барроу, приглашая к весам, но она только нахмурилась и промолчала. Однако виконт был не из тех, от кого можно так просто отделаться. В несколько минут он сумел расшевелить, очаровать и даже отчасти развеселить леди Барроу, и все закончилось тем, что она пару раз тяжело вздохнула и наконец промолвила:
— Ну хорошо, хорошо! Уж если Софрония согласилась на ваше дурацкое предложение, теперь могу и я.
Леди Барроу с помощью Равенворта и продавца грузно взгромоздилась на весы, а Элли с тревогой покосилась на циферблат: хватит ли на нем делений?
Делений хватило. Равенворт — естественно, не объявляя веса, — рассыпался в комплиментах — восхваляя красоту леди Барроу и нежный цвет ее лица, так что губы у нее дрогнули, сложились в некоторое подобие улыбки, и она робко возразила:
— Господь с вами, о какой красоте может идти речь? У меня же взрослый сын, сами знаете!
Равенворт возразил, что он знать ничего не хочет и что вообще красота неподвластна возрасту, после чего леди Барроу довольно благосклонно взглянула на Элли, когда спускалась с весов.
Между тем леди Вудкотт не переставала причитать, вот уже несколько минут оповещая всех о том, что падает в обморок. Равенворт переключился на нее и принялся уверять, что женщина, которая так прекрасно выглядит, просто не может упасть в обморок.
— Правда? — засмущалась леди Вудкотт, польщенная и гордая. — Ах, вы, наверное, правы: я просто немного устала. Эти походы по магазинам, знаете ли…
— Тогда вам нужно отдохнуть несколько минут.
Он взял под руку леди Вудкотт, отвел к дубовой скамье, усадил и даже предложил подержать некоторое время ее сумочку. Таким образом леди Вудкотт провела несколько приятнейших минут, млея от близости великого Законодателя Мод.