Нежные сумерки - Филлипс Жаклин. Страница 25

Когда они приехали, вечеринка была уже в полном разгаре. Гатри оказался прав, предсказывая, что это будет отнюдь не скромное дружеское застолье с барбекю. Они остановились на стоянке, забитой полноприводными машинами, с другой стороны выстроились в ряд несколько небольших самолетиков.

Однако барбекю там был. Там было даже несколько барбекю, вокруг которых сновала целая команда поваров в форменных фартуках. Это празднество менее всего напоминало скромную вечеринку, где гости обслуживают сами себя. Напротив, под огромным шатром симпатичные официантки предлагали присутствующим шампанское. Публика представляла собой странную смесь оживленно болтающих между собой светских дам и господ и смущенных деревенских жителей, которые толпились кучкой в стороне; было сразу видно, что они, несомненно, предпочли бы потягивать свое пиво из банок.

Боб Фиоре стоял у входа, приветствуя гостей. Он улыбнулся Дороти особенной улыбкой, словно из всех пришедших больше всего ждал именно ее. Только теперь она знала историю о том, как он увел у Гатри невесту. Однако тут же она с горечью вспомнила, что после письма нотариуса она вряд ли может доверять словам Гатри.

Отгоняя от себя эти мысли, она вдруг увидела, как исчезла любезная улыбка с лица Боба, когда к нему приблизился Гатри.

— Гатри! — Он поприветствовал его кивком головы, однако руки не подал. — Вот уж не ждали!

— Насколько мне известно, я приглашен! — сказал Гатри ледяным тоном.

Напряженность между двумя мужчинами была очевидна.

Улыбка вернулась на лицо Боба, однако от прежней теплоты в ней не осталось и следа.

— Ну конечно! Осмелюсь предположить, что ты встретишь здесь немало знакомых, да и пообщаться с Шейлой тебе будет приятно. Вы ведь, пожалуй, не виделись все эти годы.

Дороти невольно поморщилась, различив в его голосе плохо скрытую неприязнь, однако Гатри и бровью не повел.

— Уверен, что она и без меня найдет, с кем провести время, — ответил он холодно.

— Напротив, она будет весьма рада повидаться с тобой. В конце концов, вы ведь некогда были так близки.

Дороти уже начинала жалеть, что они не остались дома. Уж лучше сидеть там, в тишине, чем смотреть на эту гнусную ухмылку на лице Боба и чувствовать, как сгущается атмосфера. Как он мог казаться ей приятным?

— Можешь не терять время на эти намеки. — В голосе Гатри послышался металлический оттенок. — Дороти все знает о моих отношениях с Шейлой.

Боб явно не ожидал этого.

— То есть мы можем считать, что твое появление здесь означает, что прошлое забыто и мы опять друзья?

— Ничего подобного. Оно означает лишь, что Дороти хотела увидеться с новыми людьми, а я не хотел отпускать ее одну.

— Тогда она должна в первую очередь познакомиться с Шейлой. Уверен, что они обнаружат много общего, — произнес он зловеще. — Дорогая! — позвал он, обернувшись, и Шейла не спеша приблизилась.

Она оказалась в точности такой, как ее описывал Гатри. У нее были светлые волосы цвета взбитых сливок и огромные голубые глаза. Дороти посмотрела в ее ангельское личико, и сердце ее учащенно забилось. Легко было понять, почему Гатри полюбил ее. Она была такой миниатюрной, такой хрупкой, такой утонченной, что казалась существом не от мира сего. Дороти не смогла представить себе ее за мытьем посуды или чисткой картофеля.

Дороти взглянула на Гатри, опасаясь увидеть тоску в его глазах, но лицо его по-прежнему оставалось спокойным.

— Привет, Гатри! — проговорила Шейла хрипловатым голосом.

— Здравствуй, Шейла! — ответил он спокойно, со скучающим видом.

— А это Дороти Маккуин, — торопливо вставил Боб. — Помнишь, я рассказывал тебе о симпатичной девушке, которую встретил в Уинстоне? — продолжал он, фамильярно обняв Дороти за талию. Правда, в следующий момент он убрал руку, заметив жесткий взгляд Гатри.

Шейла тоже заметила этот взгляд, и голубые глаза ее слегка сузились.

— Ну конечно, я помню, — произнесла она прокуренным голосом. — Боб был просто в восторге от вас, разве не так, дорогой?

Гатри сжал губы, и Дороти поспешила вставить:

— С днем рождения!

— О, благодарю. — Шейла обратила свой взор на нее. Дороти почувствовала себя неуютно под этим взглядом. — Я рада, что вы пришли. — Она посмотрела в сторону Гатри и добавила: — Очень рада!

Дороти совсем не понравилось, как она смотрела на него. Было в этом взгляде что-то холодное, оценивающее, словно она прикидывала в уме, может ли она опять влюбить в себя Гатри.

— Я рассчитывала находиться на открытом воздухе. Похоже, в этой шали мне будет слишком жарко, — быстро проговорила Дороти. — Нельзя ли мне где-нибудь оставить ее?

Она надеялась, что после ее слов Боб и Шейла оставят их и займутся другими гостями, однако ничего из этого не вышло.

— Пойдемте, я покажу вам, — сказала Шейла и остановила Гатри взмахом руки. — Нет, оставайся, я уверена, Дороти сможет потом легко тебя найти.

У девушки не оставалось другого выбора кроме как последовать за ней. Шейла провела ее мимо тщательно подстриженной лужайки к дому, который будто вырезали из шикарного рекламного проспекта и наклеили посреди этой глуши.

— Какой чудесный дом, — промолвила Дороти вежливо, про себя отметив, что скорее его можно было бы назвать странным. Особняк такого рода был хорош для города, но в сельской местности он не смотрелся — его роскошь была нелепа здесь.

— Не похож на Биндабурру, правда?

— Да уж, — искренне согласилась Дороти. Возможно, Биндабурра и была пыльной и пустынной, но ей присуща некая тихая, скромная элегантность и к тому же она чудесно вписывалась в окрестность, чего никак нельзя сказать про этот дом. — А вы видели Биндабурру? — спросила она невзначай, положив свою шаль на диван.

Шейла издала сухой смешок, и Дороти впервые обратила внимание на недовольные складки вокруг ее рта.

— А где, по-вашему, я встретила Гатри?

— Ну, я полагала, что вы выросли в одной местности, — проговорила Дороти неопределенно.

— О да! Мой отец был компаньоном вашего дяди в Биндабурре.

Дороти замерла на месте с открытым ртом.

— Ваш отец? — переспросила она.

Шейла в свою очередь удивилась:

— Забавно, что Гатри не упоминал об этом!

Дороти, однако, отнюдь не нашла это забавным. Первой ее реакцией была затеплившаяся надежда: оказывается, что у ее двоюродного дяди были и другие компаньоны, кроме Гатри. Быть может, это отец Шейлы доставлял беспокойство дяде Стиву? Но в таком случае, как случилось, что он уступил свою долю Гатри? И почему тот ничего ей об этом не рассказывал?

— Да, — пробормотала она. — Действительно, забавно.

— Скажите мне, — продолжала Шейла. — Гатри еще не уговаривал вас выйти за него замуж?

— Что вы имеете в виду? — холодно произнесла Дороти.

— О, не беспокойтесь, еще все впереди!

Дороти почувствовала, как ее сердце медленно сжалось.

— Я не понимаю, о чем вы говорите? Откуда вам это может быть известно?

Я же знаю Гатри, — проговорила Шейла. Ее глаза опять сузились, внезапно стали по-кошачьи злыми. — Вы забываете, что я знала его задолго до вас. Мы даже собирались пожениться, он рассказывал вам?

— Да, рассказывал. А еще он рассказывал, как вы сбежали с Бобом. — Дороти была горда тем, с какой смелостью она это сказала.

— Он так вам сказал? — Шейла с сожалением улыбнулась. — Сдается мне, что Гатри был не совсем откровенен с вами, Дороти. Это именно он разорвал помолвку, а вовсе не я. И знаете, почему он это сделал? — Дороти покачала головой. — Потому что он узнал, что мой отец продал свою часть Биндабурры. Гатри только она и была нужна… Знаете, как я устала от его постоянных разговоров о Биндабурре! Когда мы условились о помолвке, я была такой молодой и такой наивной! Знаете, я думала, он любит меня. — Шейла покачала головой, словно не в силах поверить в собственную доверчивость. — Но вскоре я увидела, что единственное, о чем он мечтает, — это заполучить Биндабурру. Он был готов даже жениться на мне, поскольку рассчитывал получить отцовскую долю в качестве свадебного подарка. А когда он узнал, что папа уже продал ее Бобу, тут же пришел конец и нашей помолвке!